И все-таки ради чего вы выгораживали Кайля на следствии и на суде? Не понимаю
Не о себе, товарищ майор, я тогда думал. Мне дали понять: продашьпеняй на себя, а у меня жена, дети
Понимаю, Семен Ильич. Понимаю, но хочу, чтобы и вы меня поняли.
А насчет Кайля я сейчас готов дать показания. И Пронин протянул майору тетрадь.
Когда Пронин вышел, Миронов снял китель, повесил его на спинку стула. И в этот момент в кабинете появился Родичкин.
Я тебя завтра ждал, сказал майор. А ты с опережением и, вижу, не с пустыми руками. Садись, рассказывай
То, что добыл Родичкин в Новосибирске, во многом проясняло ситуацию. Оказалось, Кайль именно там, в Новосибирске, вырос от мастера до главного технолога завода. Его непосредственным начальником был не кто иной, как Грилов, человек крутого нрава, непомерных амбиций и устремлений. Он напористо пробирался к директорскому креслу и добился своего. Судьбы обоих самым тесным образом соприкасались и переплетались. Их, как говорится, сам черт связал веревочкой.
Как-то Кайль зашел к директору и, переминаясь с ноги на ногу, сказал, что ему позарез нужны деньги.
Сколько? в упор спросил Грилов.
Двадцать тысяч, выпалил главный технолог.
Ого, ну и аппетит у тебя!
Через год верну с удвоением, заверил Кайль.
Они поняли друг друга без объяснений. Грилов вынул из сейфа несколько пачек банковских упаковок и положил перед главным технологом.
Кайлю эти деньги были нужны для того, чтобы приобрести современное оборудование. Через год он, как и обещал, с удвоением вернул долг.
Игра, вижу, стоит свеч, улыбнулся Грилов и предложил пустить деньги в новый оборот.
Кайль этого и ждал. Он знал аппетит директора, жившего отнюдь не на зарплату, и стремился быть связанным с ним не только служебными отношениями.
В старом здании есть бесхозный закуток, сказал Кайль.
Есть, подтвердил Грилов. И тут же спросилА оборудование? Где ты его сейчас возьмешь?
Кайль вращался в среде «цеховиков», знал конъюнктуру рынка, освоил и «теорию» хищенийэффективные и безопасные методы подпольного обогащения.
Оборудование будет, заверил он и разложил перед директором схему предполагаемого небольшого предприятия для производства дефицита.
Грилов оживился:
Выбивай оборудование. Остальноев наших руках.
Кайль скооперировался со «специалистами», и в «бесхозном закутке» началось изготовление того, что пользовалось повышенным спросом и приносило солидную прибыль.
В конце концов отлаженный ход преступного промысла был остановлен. Суда, правда, директор с главным технологом избежали, но были уволены с работы и исключены из партии. «Дружки» разъехались: Кайль подался в Ленинград, а Грилов вынырнул в Москве. Это было время, когда «теневые» дельцы кучковались, делили сферы влияния, превращали в объект купли-продажи всё: законы и должности, справедливость и честь. За кругленькую сумму Грилов восстановился в партии и получил кресло в министерстве, а когда началась очередная реорганизация, возглавил управление в Ленсовнархозе.
В Ленинграде Грилов действовал в стиле Остапа Бендерадобывал деньги, не входя в конфликт с Уголовным кодексом. Он начал с того, что предложил разделить ОКБ одного из заводов на два отделаконструкторский и отраслевой. Разделить с целью, казалось бы, вполне благойдальнейшего развития отрасли. В министерстве его поддержали.
Таким образом Грилов создал на легальных основаниях не какую-то там контору, а отраслевой технологический отдел (ОТО) с лабораториями, бюро и внушительным штатом. Одним словом, образовалась солидная самостоятельная организация, у которой, следовательно, должен быть и свой расчетный счет. Но такой счет, как известно, без лимита на отдел не откроешь, а лимит, в свою очередь, без серьезного обоснования, так, за здорово живешь, в правительстве не выбьешь.
Но Грилов и не собирался «выбивать» лимит на новоиспеченный отдел по той простой причине, что на самом деле он и не трогал заводское ОКБ. Затея с его разделением понадобилась ему только для того, чтобы создать в определенных кругах видимость реорганизации, заручиться министерской бумагой и прикрыть ею противозаконную акцию.
Что же касается денег, то Грилов решил эту проблему предельно простосвоей властью управляющего обложил данью подчиненные предприятия, перечислявшие по его устному распоряжению означенную сумму на текущий счет завода, владельца ОКБ. Это и были те безналичные деньги, которые кратчайшим и довольно бесхитростным путем превращались в наличные и распределялись среди тех, кто был оформлен в ОТО.
Штатное расписание на подчиненный отдел Грилов тоже утвердил самолично, предусмотрев, естественно, в нем приличные должностные оклады. Кайль, с которым Грилов, разумеется, не порывал связи и который по всем статьям подходил для задуманной игры, энергично и смело взялся создавать вверенный ему отдел. За несколько месяцев он сформировал девять лабораторий с претенциозными названиями, вроде «организация новых производств», «лаборатория нормативов времени», «лаборатория механизации и автоматизации», и довел штат отдела до 285 человек с фондом зарплаты более 600 тысяч рублей. Масштаб, какой великому комбинатору и* не снился. На ведущие должности, как и предполагалось, были «приглашены» лица, «работавшие» по совместительству, и их родственники: сын директора завода, сын бухгалтера, жена замдиректора этого же предприятия, отпрыски разных влиятельных чиновников, знакомые и просто случайные, но нужные люди.
Беседа с Родичкиным затянулась.
Думаю, что Гриловглаварь преступного сообщества, сказал Миронов. Одним словом, мафия Вот так-то, Володя. Хотя такое определение, вижу, тебя смущает, но это горькая реальность. Мы имеем дело с преступной группой, умело организованной, конспирированной, связанной с высокими должностными лицами. Есть у этой группы и свой «крестный», и все остальные. Есть цельрасхищение денег.
> Вы так уверенно говорите
Я убежден. Если раньше сомневался, то сейчаснет. Только доказать нелегко. Накрепко прикрыто. Со всех сторон.
Миронов уперся ладонями о край стола. Просидел так с минуту-другую, о чем-то напряженно думая. Потом посмотрел на Родичкина и уверенно сказал:
Докажем, Володя. Уже кое-что есть. И, щелкнув в воздухе пальцами, доверительно улыбнулсяПронин приходил
Алексей Павлович достал из сейфа тоненькую тетрадку и протянул лейтенанту:
Познакомься. Не исключено, что тебе придется подключиться. Метлу, говорят, по прутику ломают. Какой тебе достанетсяне знаю. Читай, думай
Родичкин ушел. Миронов тоже заторопился, но вдруг вспомнил, что собирался позвонить заместителю директора завода Маркелову.
Здравствуйте, Степан Степанович. Моя фамилия Миронов, начальник ОБХСС. Возникла необходимость встретиться с вами
Абонент молчал.
Алло, вы слышите меня?
Да-да, прогудел наконец баритон. Вы у себя? Я вам перезвоню.
Не прошло и десяти минут, как заверещал телефон.
Я готов встретиться, сказал Маркелов. Если не возражаете, у меня. Жена с дочерью будут в театре. Нам никто не помешает.
Хорошо, согласился Миронов и уточнил адрес.
Маркелов, степенный, подтянутый, вышел навстречу, широко улыбнулся, крепко пожал руку. Извинился перед Мироновым за телефонную заминку, проводил в небольшую комнату. Оба удобно уселись за журнальным столиком напротив друг друга.
Съел, понимаете, наживку, сказал Степан Степанович. Хотелось как лучше. А получилось
С возникновением управления Маркелов стал замечать, что на предприятиях отрасли творится что-то неладное. И причиной томуне бесхозяйственность и нерадивость, на что обычно все списывают, а чья-то корысть. Сверху поступали заведомо неправомерные распоряжения.
Стал, понимаете, добираться до сути, но, должно быть, не ту линию избрал, продолжал Маркелов. Не сумел сориентироваться, трезво оценить обстановку. Однако об этом потом. А сейчас я покажу вам кое-какие записи, которые начал вести, работая заместителем начальника управления.
Маркелов легко поднялся. Высокий, с прямой широкой спиной, он был свободен в движениях и жестах.