В тот день наступила
Эпоха Людей.
Слабость эльфов сгубила
Они были добрей.
Грустная мелодия перестала звучать, но ещё долго висела мрачная пауза.
Чем они их сманили, Элберет их?! не выдержал Беарнас.
Да, мы много раз задавали себе этот вопрос, задумчиво проговорил Амрод. Сначала Светом Знания, потом А потом они заарканили всех странным чувством долга, внушили им всем необъяснимое чувство вины, к которой многие не имели вообще никакого отношения.
Даже мы чувствуем на себе эту вину, вздохнул Маэлнор. Ведь мыединственные из тех, кто пережил падение Митлонда.
И он снова запел:
Какие нервные лица
Быть беде.
Я помню, было небо,
Но не помню, где.
Мы встретимся снова,
Мы скажем: «Привет».
В этом есть что-то не то
Но Митлонд уже мёртв,
А мы ещё нет,
Митлонд уже мёртв,
А мы
Локоть к локтю
Камень в стене,
Мы стояли слишком гордо
Мы платим вдвойне.
За тех, кто шёл с нами,
За тех, кто нас ждал,
За тех, кто никогда не простит нам
Что
Митлонд уже мёртв,
А мы ещё нет,
Митлонд уже мёртв,
А мы
Мы бились до конца! запальчиво воскликнул Беарнас. Хотя Митлонд был давно обречён валарами! Это они решили за всех: эльфамВалинор, Средиземьелюдям! Валары завлекли Эльфов Запада, как ночных мотыльков на Дарёный Свет! Многие эльфы колебались, но они внушили им, что их долг уступить дорогу Младшим Братьям! Кому мешали эльфы?! Вы посмотрите, что стало без них с Райвенделом и Лихолесьем!
Да, Лихолесские эльфы были нам ближе всех и по расстоянию, и по душе, поддержал его Амрод. Я помню, как мучался Трандуил, как он разрывался между сыном, любовью к своей зелёной Родине и долгом перед подданными. Он ведь мог уплыть вместе с Элрондом и Галадриэлью, но оставался до последнего. Трандуил понимал, что обречён покинуть Средиземье, но оттягивал исход ещё триста лет. И лишь когда большинство его подданных покинуло Лихолесье, он вынужден был уйти со своим народом.
Я помню последние слова Трандуила, добавил Маэлнор. «Если бы я мог, то остался бы»,сказал он, и сколько горечи было в его глазах!
Таков злой рок, вздохнул Беарнас. Мы словно волки, которые воют на луну, вспоминая о потерянных братьях, сидящих теперь на цепи. Нет, мы не жалуемся на свою судьбу, но нам обидно, что наши братья превратились в домашних собак.
Да ведь и наши менестрели поют об этом! воскликнула потрясённая урукхайка. Ведь над нашим народом тоже висел злой рок, довлела чужая воля. Только это была Тёмная Воля.
Валары, валары, кругом одни валары! процедил сквозь стиснутые зубы Беарнас. Какая разница, какой их цвет? Два кольца, два конца, а посередине Средиземье! Кольцо Света ничуть не лучше, чем Кольцо Тьмы, если оно одето вместо ошейника!
Слушайте! вскричала Кэшта, заразившись общим порывом. У нас Лихак поёт об этом так:
Хватит! Уходите прочь
Мы играем для себя.
Хватит! Убирайтесь вон
Мы играем для себя.
Хватит! Всё равно ведь вам
Никогда нас не понять.
Хватит! Вы привыкли жить
Мы привыкли умирать!
Ой, спохватилась она. Вы же не обиделись? Извините, я не подумала, что вы тоже бессмертные.
Конечно, мы не обиделись, успокоил её Амрод. Свобода и для бессмертных свобода. И это естественно, что мы поём об одном, ведь мы братья, и настанет день, когда мы вместе споём в хоре Детей Илуватара, но мы будем петь не под дудку валаров, а собственными голосами!
Слушай, а мы можем положиться на твоих друзей? внезапно спросил Беарнас.
Что ты хочешь этим сказать?! возмутилась Кэшта.
Нет, я не хочу сказать о них ничего плохого, но они ещё слишком наивны, и, по-моему, твои друзья, особенно хоббиты, слишком доверяют Гэндальфу. А ведь этот Митрандир на самом деле не добродушный старик, а коварный майар Олоринверный слуга валаров.
Валары и их слуги особенно опасны тем, что искусно могут скрывать свои истинные замыслы и своё подлинное обличье, заметил Амрод. Этим славились и Моргот, и Саурон, и Саруман. Но сторонники Манвэ намного превзошли их в умении маскироваться. Ведь, Верховный Валар родной брат Моргота, и, в сущности, цель у всех у них одна: господство на Арде. Главный принцип политики Манвэразделяй и властвуй. Валары боялись, что Дети Илуватара, объединившись, станут жить своим умом, и сделали всё возможное, чтобы не допустить этого. Они использовали противоречия между смертными и бессмертными, чтобы навсегда разделить Детей Эру, проведя между ними зловещую Черту. Что касается Блудных Детей Единого, порабощённых и изуродованных Морготом, то на них вообще навесили несмываемый ярлык «тёмных», которых можно уничтожать без всякой жалости.
А ведь парень, как парень, только малость темноват, перебил его Маэлнор и затянул новую песню:
Мой брат гоблин был в далёкой стране,
Он защищал там корону Моргота.
Мой брат Каин вернулся домой,
Растоптав все сады Менегрота.
Когда он ревёткровь идёт из-под век,
Когда он смеётсяу него не все на месте,
Он ни эльф, ни человек
Он ни эльф, ни человек
Мой брат Каин, он всё же мой брат
Каким бы он не был, мой брат Каин,
Я открыл ему дверь, чтоб вернулся назад,
Потому что он болен и неприкаян.
Когда он ревёткровь идёт из-под век,
Когда он смеётсяу него не все на месте,
Он ни эльф, ни человек
Он ни эльф, ни человек
Может, мы немного погорячились относительно мордорских орков? вздохнул Маэлнор. Всё же они наши братья.
В семье не без урода! мрачно пробурчал Беарнас, щупая подбитый глаз.
Может быть, пока не пришло их время, примирительно изрёк Амрод. Спой ещё что-нибудь напоследок и пора спать.
Хорошо, я спою песню, которую, по преданию, пели Эльфы Запада, оставляя Митлонд.
Мы честно билися с врагом,
И трусов в нашем нет народе,
Но хоть и верится с трудом.
Мы уходим, уходим, уходим, уходим.
Прощай, Митлонд, тебе видней.
Что бросил я в краю далёком,
Пускай не судит однобоко
Нас кабинетный грамотей.
Прощай, Митлонд, тебе видней,
Куда стремились и как жили,
Врага какого не добили,
Каких оставили друзей.
Мы уходим с Востока,
уходим.
Они действительно пели эту песню? спросила взволнованная Кэшта.
Да нет, просто предание красивое. Песню-то я придумал, грустно ответил Маэлнор.
Глава 10. Новые тревоги
Ласково светило солнце, по небу бежали весёлые облачка, пели птицы, цвели цветы Но внезапно сердце Бродо ёкнуло: что-то было не так Цветы! Они все были Синие! И вдруг хоббит увидел Средиземье откуда-то сверху. В следующее мгновение он почувствовал, что тонет и задыхается в волнах косматого ужаса: Средиземье сковывала Чёрная Цепь.
Это ты во всём виноват! раздался голос, подобный грому, и Бродо увидел Гэндальфа, указующий перст которого был нацелен ему прямо в левый глаз.
Да Гэндальф ли это предстал перед ним? Лицо определённо принадлежало старому магу, но сам он был чуть ли не вдвое выше ростом, и вся его мощная фигура никак не вязалась с этим лицом.
Почему я? И в чём я виноват? робко попробовал возразить хоббит.
Почему ты мне сразу не сообщил о беседах с Авари?!
Откуда вы знаете? вырвалось у Бродо.
Кого ты хотел обмануть, невысоклик?! насмешливо произнёс Гэндальф. Так о чём вы говорили?
Но я не могу, защищался Бродо, я обещал.
Можешь! Кто тебе дороже, служащие Орлангуру Авари или Перед взором Заскокинса предстали три маленькие фигурки.
Бродо, сынок, скажи ему, ведь это же Гэндальф! обратился к нему пожилой хоббит.
Гэндальф уже спасал Средиземье, сделай, как он просит! поддержал его другой хоббит, на руке которого не хватало пальца.
В груди у Бродо занылоэто были Бильбо, Фродо и Сэм. Он уже готов был сдаться, но какое-то упрямое шестое или седьмое чувство его останавливало.
Нет! закричал из последних сил юный невысоклик и проснулся.