- Ты плачешь?Георгий провел ладонью по моему лицу, стирая предательскую влагу.
- С нами, женщинами, такое бывает, - сделала я слабую попытку улыбнуться, но вместе этого всхлипнула.
Жалость, тоска, пришедшее только сейчас четкое, осознанное понимание, что для меня Эндрю потерян навсегда, накатившая волной нежность к крохе, что лежала в люльке всего лишь за дверью, отделявшей одну комнату от другой, благодарность к мужу, не только подарившему мне дитя, но и сумевшего пробудить во мне искреннюю привязанность.
Все это было таким острым, болезненным.
- Я впервые вижу слезы на твоих глазах, - с легкой укоризной произнес Георгий.
Невольно сжаласько всему прочему еще и это, но муж сделал то, чего я в этот момент совершенно не ожидала. Придвинулся ближе, прижимая к себе, подсунул руку мне под голову, разделяя душевную боль, давая опору этим простым, но столь естественным для него порывом.
- В них немало от счастья, - затихая от его тепла, вздохнула я.Это были не самые легкие сутки в моей жизни, но я готова их повторить.Он многозначительно хмыкнул, а я поторопилась поправиться: - Годика так через два.
- Думаешь, я буду с тобой спорить?засмеялся он мне в самое ухо. И тут же добавил: - А теперьспи, а то мама Лиза утром отшлепает меня, как когда-то в детстве.
- Она тебя шлепала?развернулась я к нему. Приподнялась, заглянув в глаза.
- Я был проказником, - Георгий чуть надавил мне на плечо, понуждая лечь.Шлепала не больно, но обидно.
- Она мне об этом не рассказывала, - «огорчилась» я.
- Вот Елена подрастет, у мамы Лизы появится повод пожаловаться на меня, - пообещал Георгий.
- Елена?переспросила я.
Об имени для ребенка мы с ним говорили. Однажды даже пару дней, поссорившись, молчали, не сойдясь во мнении. Он хотел назвать сына Александром, я.
ЯАндреем.
- Тебе уже не нравится?муж сделал вид, что удивлен моим непостоянством.
- Ты же хотел назвать ее Светланой, - напомнила я нашу договоренность, которой закончился спор. Мальчика называю я, девочкуон.
- Хотел, - улыбнувшись, согласился Георгий, - но, увидев, понял, что этоАленка.
- Елена Георгиевна Орлова, - произнесла я вслух, мысленно представляя себе не крошку, которую прижимала к груди, а юную барышню, которой она когда-нибудь станет.Красиво!признала я его правоту.
- И напоминает тебя, - поцеловал он меня в лоб.А теперь спи.
- А ты не уйдешь?по-детски капризно, протянула я.
- Не уйду, - заверил он и посмотрел так, словно его слова значили значительно больше, чем таилось в моем вопросе.
Но мысль об этом лишь мелькнула и растаяла в мягкости принимающего меня в свои объятия сна.
Муж был прав, я действительно нуждалась в отдыхе.
***
День выдался тяжелым, душным, безветренным. Воздух был полон непролитой воды, но гроза, которую ожидали еще прошлым вечером, так и не разразилась. Ночью небо было ярким, звездным, да и теперь, когда перевалило за полдень, оставалось высоким и белесо-голубым, прозрачным, как пустое молоко.
- Вы бы отдохнули, госпожа, - подошла ко мне кормилица Алены.Господин граф.
- Господин граф опять будет недоволен, - устало улыбнулась я ей. Оглянулась на колыбельку.
Елена спала беспокойно. Хмурилась, морщила носик.
Эта погода ей тоже не нравилась.
- Идите, госпожа, идите, - поддержала кормилицу мама Лиза.
Они обе были правыГеоргий должен был скоро вернуться из Штаба, куда его вызвали, но уходить из детской не хотелось. Рядом с дочерью я чувствовала себя не просто счастливойнужной. Ее крохотным ручонкам, ее пальчикам, ее глазкам.
Георгий называл меня сумасшедшей мамочкой.
Любя называл.
- Хорошо, - вздохнув, согласилась я.Но если.
- Солнышко мое, - мама Лиза уперла руки в пышные бока, - ты, что же думаешь, не управимся.
Речь ее была грамотнойона не только окончила поварскую школу, но и некоторое время преподавала там же, но иногда, когда начинала яриться, вдруг вспоминала, что вышла из простого сословия.
- Не думаю, моя грозная матушка, - порывисто подошла я к ней, поцеловала в морщинистую щеку и, уже чинно, как положено благородной даме, направилась к двери.
- Играфиня, и дите родила, а все девчонка-девчонкой.проворчала она мне вслед. И тут же шикнула на кормилицу: - А тыничего не слышала!
- Как прикажете, мама Лиза, - покорно откликнулась та, похоже, ничуть не испугавшись.
Наверное, это и было счастьем.
Наверное.
Мысль лишила последних сил, так что, выйдя в коридор и плотно прикрыв за собой дверь, я прижалась к прохладной стене, давая себе передышку. Утро выдалось тяжелым. Затихала Алена только у меня на руках.
Внизу часы гулко пробили час. Георгий обещал быть к половине второго, попросив дождаться его к обеду.
Дни летели так быстро.
Вместо месяца, муж задержался в столице на два, что только радовало.
Два месяца, когда я могла не переживать за его жизнь. Могла не вздрагивать от каждого шороха, «слыша» в них шелест падающей на стол магической почты. Могла без опасений засыпать и с легкой душой просыпаться, зная, что спустившись к завтраку, застану его стоящим у окна в ожидании меня.
Как дверь в детскую вновь открылась, я не услышала. То ли задумавшись, то ли.
- Сходила бы ты к Заступнице, - матушка Лиза придержала меня за руку, когда я, резко отстранившись от стены, чуть пошатнулась. Смотрела с заботой, но и укоризны в глазах хватало.Извела ты себя. Не знаю, чем, но извела.
- Матушка Лиза - сжала я ее ладонь.Это просто беспокойство.
- А я разве не об этом говорю?нахмурилась она.Он здесь, рядом, а ты измучилась вся, словно от беды. Нельзя так. Судьба она ведь как на нас смотрит. Кто с радостью, к тому и она с удачей и подарками. А кто вот так, как ты.Она вздохнула, качнула головой.Магиана сказала, что ты в ее заботе больше не нуждаешься, вот и вспомни, как это, когда страсть тела все глупые мысли из головы изгоняет.
- Матушка - я мягко улыбнулась.
- Матушка! Матушка!засмеявшись, повторила она за мной.Потому и учу, пока жива. Не о завтра думай, о сегодня. А завтра - в ее глазах что-то мелькнуло, но так быстро, что разглядеть не получилось.А завтра, оно само заявится, и звать не придется.
- Умом я понимаю - повинилась я, - но справиться с собой не удается. Когда он домаотступает, а стоит не слышать его голос - я опустила голову, пряча от нее тоску и ложь.
Ту, в которой не Георгий шептал мое имя.
- Сходи к Заступнице, - сжала она на миг мою ладонь.У тебя вон уже тени под глазами, словно от болезни сохнешь. Думаешь, муж не замечает?
И в этом она тоже была права. Вопросов Георгий еще не задавал, но от магианы потребовал, чтобы задержалась в нашем доме, хоть та и заверяла, что восстановилась после родов я полностью.
- Хорошо, матушка, - прижалась я к ней так, как никогда не прижималась к собственной матери, - так и сделаю. Если твой способ не поможет, то схожу в Храм.
- Вот и умница!сразу повеселела она, чтобы тут же нахмуриться. Повела носом - Это они что там - всплеснула руками и тут же шустренько кинулась в сторону лестницы.
Я еще постояла минутку и, направилась в свои покои, переодеться к обеду.
Когда спустилась вниз, Георгий был уже дома. И не один.
- Прошу меня простить, - граф Илинский, прервав разговор на полуслове, чуть склонил голову. Дождался, пока я подойду, принял протянутую руку, коснулся губами запястья, только после этого продолжив: - я говорил Георгию, что Вы можете быть недовольны столь неожиданным визитом, но он.
- Но я настоял, - перебив, улыбнулся муж. Вроде и незаметно, но как-то жадно окинул меня взглядомя приняла слова матушки Лизы к сведению и выбрала кокетливый, хоть и весьма простой наряд, - сказав, что ты не выгонишь гостя. Теперь тебе судить, кто из нас прав.
- Георгий никогда не ошибается в отношении меня, - я подошла к мужу, позволив приобнять себя за плечи.Я рада вас видеть, Владимир.