Если маркиз иногда и думал о том, что поступил с незнакомой девочкой не очень красиво, то достаточно было вспомнить о милых привычках царственного брата, чтобы почувствовать себя благородным спасителем принцесс от страшных драконов. Наверняка, сама принцесса Шуалейда предпочла бы остаться незамужней и с подпорченной репутацией, чем терпеть то, что кронпринц любил проделывать с любовницами и первой женой. Не зря же его прелестная супруга на втором году счастливой семейной жизни сломала шею, спрыгнув с самой высокой башни императорского дворца. Лерма не расстроился, потому как первого сына она скинула, а второй ребенок почти никогда не рождается одаренным.
В скором времени Дайму предстояло встретиться с сумрачной. После того скандала он пытался добиться назначения в Суард ещё одного мага, на сей раз светлого, чтобы учил Шуалейду. Но попытки успехом не увенчались: магистр Парьен опасался дать темному Пауку, собственному заместителю, лишний козырь. Равновесие, баланс, компромисс вспоминая помешанного на осторожности и корректности главу Конвента, Дайм готов был шипеть и плеваться. Положиться на волю богов? Не вмешиваться, дабы не навредить? Может, ещё удавиться, только бы темному Тхемши ненароком хвост не прищемить?
Благодаря трусливой политике Великого светлого, Шуалейда осталась без наставника. А лучший ученик Великого Паука, магистр Рональд шер Бастерхази, при некотором старании заполучит девочку себе в ученицыи все усилия Дайма пойдут ишаку под хвост. Так что придется лично проследить, чтобы сумрачная держалась от придворного мага подальше.
Утонув в объятиях удобнейшего кресла, Дайм курил трубку и обстоятельно обсуждал с Его Величеством составление изысканных табачных смесей.
Апельсин, ваниль и черный лист дают сладко-пряный аромат, а если еще горькую нотку бергамота
Кедр, вишня и полынь к синьскому табаку, и добавить три капли масла денгуны
А у дверей кабинета, под насмешливыми взглядами придворных, топтался посланный Ристаной паж: Ее Высочество ждала новостей из Метрополии, но вовсе не тех, что привез Дайм. Страх и нетерпение пажа отравляли воздух, но не могли испортить вкус великолепного калбонского коньяка. Любуясь игрой света в янтарной жидкости, Дайм прикидывал, сколько еще вытерпит Ристана: явится прямо в кабинет к отцу или дождется обеда. Идти к ней Дайм категорически не желал. Ему более чем хватило последней решительной попытки Ристаны заполучить влиятельного союзника. Вспомнив, что ему пришлось вытерпеть три месяца назад, Дайм поморщился и потянулся к бокалу, прогнать с языка тошнотный привкус.
* * *
235 год. Второй месяц зимы (три месяца назад)
Суард.
Пламя в камине трещало и бросало дрожащие отблески на мягкий хмирский ковер, резные подлокотники кресел, бутылку фаллийского и бокалы из тончайшего розового сашмирского стекла. По гостиной плыл тяжелый запах сандала и мускуса, а в приглушенном теплом свете фейских груш, покрытых драгоценным кварцевым лаком и гроздьями развешанных под потолком, кожа принцессы казалась еще нежнее, а взглядеще таинственнее.
Ее Высочество доверительно положила тонкие, унизанные кольцами пальчики ему на руку и чуть наклонилась, позволяя увидеть ложбинку меж пышных грудей, затянутых бордовой тафтой.
не сможет управлять провинцией, ворковала она. Мальчику и так придется нелегко. Хрупкое здоровье, отсутствие подобающего воспитания и образования мой дорогой брат не выдержит груза ответственности. Тем более здоровье Его Величества не позволяет надеяться, что тяжесть короны ляжет на Кейранна после совершеннолетия
Дайм осторожно высвободил рукупотянулся к бокалами подавил вздох облегчения: боль отпустила.
Ваше Высочество, несомненно, правы. Кейранну придется нелегко
Вы же сами знаете, Дайм, чтобы держать в узде амбиции сиятельных шеров, одной королевской крови мало. Они растерзают малыша на части на первом же совете.
Сочувственно покачав головойтак, что будто бы случайно выбившийся из прически локон упал на щеку, подчеркнув вороным блеском матовую нежность кожиона приняла из рук маркиза полный бокал. И будто бы случайно коснулась его пальцев, одарив еще одной вспышкой боли.
Ведь были прецеденты: Альсина Лестургийская в сто шестом году наследовала престол и правила провинцией до совершеннолетия сына. За двадцать два года не случилось ни мятежа, ни голодапровинция под ее управлением процветала. А я веду дела Валанты уже более пяти лет
Дайм согласно кивал. Он бы ничего не имел против Ристаны на престоле Валанты, если бы не одно но: при всех достоинствах Ее Высочества, ее угораздило связаться с темным магом. Она пребывала в полной уверенности, что магистр Рональд послушен и печется о ее благенеудивительно, ведь он сумел навесить тины на уши самому Пауку Тхемши, куда против него пусть и умной, и прекрасно образованной, но не имеющей дара принцессе.
Отчасти он сочувствовал Ристане. До пятнадцати лет она была единственным ребенком короля, и готовилась принять из его рук бразды правления. Его Величество учил дочь всему, что положено знать будущей королевеи принцесса весьма преуспевала в науках. С ее жесткостью, цепкостью, властностью и умением найти подход к любому, самому упрямому и склочному шеру, она обещала стать достойной преемницей Мардука. Но все изменилось, когда родился ее сводный брат Кейранн, законный наследник престола, а на место погибшего в день его рождения светлого придворного мага Конвент прислал Рональда шер Бастерхази.
Магистр Парьен никогда не рассказывал ученику, какими головоломными интригами Пауку Тхемши удалось протащить темного на должность придворного мага Валанты. Да и все остальные светлые из Конвента отмалчивались, категорически не желая отвечатьчто же произошло на собрании Конвента двенадцать лет тому назад. Но в результате полная ненависти принцесса, жаждущая извести мачеху и сводных брата с сестрой, и честолюбивый темный, мечтающий превзойти не только учителя, но и самого Ману, основателя школы Одноглазой Рыбы, нашли друг друга.
За последние три года Дайм не раз пытался вбить клин между Ристаной и Рональдом. Но, стоило светлому покинуть Валанту, как темный восстанавливал пошатнувшееся довериеи вскоре поняв бесплодность усилий, Дайм оставил затею.
кронпринцу Лерме, среагировав на имя, маркиз снова прислушался к речи Ристаны. Станет опекуном юного короля, доказав его неспособность поддерживать мир и порядок. А дальшекто посмеет пойти против?
Шуршание тафты прекратилось: принцесса остановилась напротив Дайма, устремив на него проникновенный взгляд. О, если бы не проклятая печатьи не Разум, как преобладающая стихияон бы с радостью поверил, что нежная грудь Ее Высочества бурно вздымается от волнения за него, Дайма. Что сочная губка прикушена не от досады, а от страсти. И темные вишни очей сверкают не жаждой власти, а жаждой любви. Но, увы и ахобещанное неземное наслаждение не для маркиза Дукриста.
Дайм, я понимаю вам нелегко убедить отца. Но разве мир в империи не стоит того? Вы же согласны со мной, она улыбнулась так ласково и понимающе, что Дайму захотелось выругаться.
Какого дбысса она тратит жизнь на политические интриги? Какого дбысса она тащит в постель его, а не собственного супруга? Какого дбысса она сделала с собой, что к тридцати двум годам не имеет детейи не желает их иметь?
Конечно, мир в Империи превыше всего
Неся согласную чушь, Дайм с тоской смотрел, как принцесса, словно атакующая акула, сужает круги. Она не желала признавать поражениедаже светлый, высокоморальный по своей природе, не имел права устоять перед ее красотой и женственностью. А Дайм проклинал бесподобное чувство юмора главы Конвента и отцовскую паранойю: каждый раз, прикасаясь к женщине, чувствовать раскаленный металл да уж, надежная гарантия от нежелательных внуков. К себе бы применил, прежде чем бастардов делать!
Осторожнее, Ваше Высочество!
Дайм вскочил и придержал ее за локоть: отчаявшись соблазнить его позами и взглядами, Ристана вознамерилась артистично споткнуться и упасть к нему в объятия. Восхитительное мастерство! Даже он, маг Разума, еле уловил расчет, так естественно и с полной верой в собственную искренность действовала принцесса.
О, благодарю
Так же естественно принцесса приникла к немуслава Светлой, едва-едва, лишь чтобы подразнить. Но этого хватило, чтобы Дайма затошнило от боли. Проклятая игра!
Не стоит, Ваше Высочество.
Сделав вид, что не понял призывного взгляда, Дайм усадил принцессу обратно в кресло и поспешно распрощался. Ему было безразлично, что его бегство слишком похоже на бегство. Даже у терпения светлых есть границыа принцесса зашла слишком далеко.
* * *
235 год. За полтора месяца до Праздника Каштанового цвета.
Суард.
После обеда в узком кругуон сам, маркиз, старшая дочь с супругом, первым советником Аданом, и десяток наиболее приближенных придворныхкороль вернулся в кабинет: писать письма. Как только шестнадцатый конверт был запечатан синим сургучом с оттиском единорога, Мардук вызвал секретаря:
Срочно доставить. Дождаться ответа.
Приняв из рук монарха стопку, секретарь поклонился и исчез за дверью.
Свиток с Императорским указом лежал посреди стола. Взгляд Мардука время от времени возвращался к нему, и король улыбался.
Скоро, всего через полтора месяца, он увидит сына. Научит всему, что знает сам. Сделает все, чтобы народ принял его. Кейранн станет лучшим королем со времен Варкуда! И у него будет все, что нужно королю.
Все с той же улыбкой Мардук уселся за стол, положил перед собой гербовый лист и снова взялся за перо.
«Дорогой друг!
Нам доставили вчера изумительный коньяк сорокалетней выдержки из подвалов герцога Брюмхина Калбонского. Подозреваю, что герцог решил уморить больного старика: отказаться от сего редкостного напитка мы не в силах, выпить же в одиночестве две дюжины бутылок не будет полезно для нашего здоровья.
Посему изволь сегодня не позднее восьми вечера навестить Наше Величество».
* * *
Разглядывая замысловатую завитушку подписи, герцог Урман Дарниш размышлял: что так срочно понадобилось монарху?
Эскорт из дюжины гвардейцев у дверей особняка недвусмысленно намекал на серьезность и безотлагательность дела.
Что задумал старый лис, один Хисс знает. Явно что-то головоломное, раз зовет к себе сразу после визита Длинных Ушей Императора. По меньшей мере дело государственной важности: ради пустяков король и с кресла не поднимется. Пусть кто угодно считает потомка Варкуда Кровавого Кулака выжившим из ума, тихим и безобидным коллекционером фарфоровых собачекно не Урман Дарниш.
Скоро двадцать лет, как он занимал хлопотную должность королевского лучшего друга. Один из самых богатых и влиятельных шеров Валанты, Урман ни в грош не ставил спокойную жизнь, чем в свое время и привлек короля. В молодом наследнике герцогской фамилиина дюжину лет младше Мардукачто не льстил и не интриговал в поисках королевской милости, монарх нашел родственную авантюрную душу. За эти двадцать лет ни одна королевская интрига не обходилась без Урмана: бессменный помощник понимал короля с полуслова и умел максимально полно и творчески воплотить высочайшие замыслы.
Не забывал герцог и семейных интересов: компания Дарнишей процветала, верфи приносили постоянный доход, а торговые суда регулярно курсировали между портами Валанты, Ирсиды, Сашмира и Полуденой Марки, временами добираясь до самой Хмирны. Урман крепко держал в руках бразды семейного предприятия, что, впрочем, ничуть не умаляло его благородного достоинства, вопреки пересудам менее удачливых в финансовых делах шеров.
В Риль Суардис герцог прибыл со всей возможной помпой. Гвардейцы сопроводили карету до парадного подъезда, королевский секретарь встретил у дверей и с поклонами проводил до дверей кабинета Мардука.
Его Сиятельство герцог Дарниш по приглашению Его Величества Мардука Суардиса!
Стражники отворили обе тяжелые створки, пропуская секретаря и королевского гостя.
В кабинет Урман зашел, готовый ко всему, вплоть до завтрашнего объявления войны Полуденной Марке. Но, увидев монарха, несколько расслабился. Его Величество словно помолодел: в глазах сверкали давно забытые лукавые искорки, пробиваясь сквозь подобающее монарху строгое достоинство.
Приветствую Ваше Величество. Дарниш церемонно поклонился.
Приветствую, Дарниш.
Мардук кивнул секретарю, отсылая прочь. Высокие створки бесшумно закрылись, оставляя друзей наедине. Мгновеньеи маска официальной холодности слетела с короля. Он заговорщицки улыбнулся и покачал головой.
Совсем позабыл одинокого, больного старика. Эх, молодежь уже и на кубок чаю без дела государственной важности не заглянешь.
Король направился к обитым тисненой кожей креслам у камина. На низком столике уже стояла бутылка коричневого стекла и пара тонких пузатых бокалов.
Что может быть важнее чашечки коньяку в компании бедного, несчастного, и как там дальше?
Урман улыбнулся и развел руками. К сожалению, в этой шутке было слишком много правдыв отличие от самого Урмана, получившего малую толику магического дара, и потому к пятидесяти годам выглядевшего на тридцать пять, король магией не обладал, а потому старел, как и полагается обычному человеку.
Верно понимаешь.
Усмехаясь, король разлил коньяк по бокалам.
Вслед за монархом Дарниш опустился в мягкое кресло. Смакуя благородный напиток, он присматривался к другу, отмечая вернувшийся румянец и живостьявные признаки намечающейся преизрядной интриги.
О, я вижу, пополнение коллекции? Урман кивнул на уродливого фарфорового кентавра, гордо попирающего письменный стол.
Подарок. Мардук слегка поморщился. Ты этой весной спускаешь ещё три корабля?
Пока три, а там посмотрим, кивнул Урман. Отличный коньяк! И что Ваше Величество припасли на десерт?
Вместо ответа монарх отпил ещё и молча взглянул на гостя.
Так похоже, из кустов торчат Длинные Уши?
А твоя разведка не дремлет. Мардук улыбнулся. Как поживает очаровательная Таис?
Опять гостит у Ренита, на море. Иногда я думаю, не было ли у герцогини в роду русалок. А как здоровье Их Высочеств?
Пока все живы, слава Светлой. Мардук вмиг посерьезнел. Собственно, о наших детях я и хочу с тобой поговорить. Думаю, из Таис получится отличная принцесса.
Поперхнувшись, Урман отставил бокал.
Вот так, в лоб
Не сказать, чтобы он никогда не обдумывал такую возможность. Когда Таис только родилась, Мардук вроде как в шутку заявил, что теперь-то о выборе достойной невесты принцу можно не беспокоиться, но больше к этой теме ни разу не возвращался. Учитывая отношение к брату старшей принцессы, Урман был даже благодарен королю за то, что имя Таис никак не связывалось с наследником престола. Теперь, похоже, пришло время решительных действийи герцог был к ним готов.