За завтраком родители стали обсуждать, как мы будем возвращаться домой. Поедим ли по той же дороге или попробуем ещё побывать в Москве, чтобы прогуляться хотя бы по Красной площади. К их удивлению, я поддержал Варю, которая то и дело пыталась возразить, чтобы остаться в замке еще на пару дней. Я нашёл разумный довод, и родители со мной согласились.
Мы же ещё поедем в отпуск все вместе, тогда вы нам полноценно Москву и покажете, а сейчас давайте ещё подышим воздухом папиной родины, с умным видом продекларировал я, полностью обезоружив родителей.
Варя захлопала в ладоши, поделилась своей шоколадкой и прошептала «спасибо» мне на ухо, что являлось просто верхом благодарности у моей сестрёнки.
Договорились. Сегодня пятница. Выходные проведём здесь, а в понедельник рано утром в дорогу, резюмировал отец.
Далее завтрак проходил в обычном ритме, за исключением одной новости, которая так волновала мою сестру.
Мама и папа, послушайте, пожалуйста, издалека начала Варя.
Родители отложили приборы, понимая, что она сейчас что-то отчебучит и лучше быть наготове, внимательно вслушиваясь в подтекст очередной просьбы своего очаровательного чада.
Мне Микола по секрету рассказал, что тут существует потайной ход. Им пользовались владельцы, когда нужно было незаметно покинуть замок. И Микола готов его нам показать, но только вечером, когда разойдутся все туристы и персонал. Он сбежит к нам из дома и всё кажет. Это его благодарность нам. Он сказал, что гостиницу стали готовить к приёму посетителей. Его родители каждый день молятся на нас. Потому что именно мы всем доказали, что в замке нет приведений, гордая собой, сказала Варя.
Родители переглянулись и немного замялись. Затем папа сказал: Ну, раз это такая благодарность. То отказать нельзя.
Глава 8
Микола пришёл после заката. Уверив наших обеспокоенных родителей, что он сообщил дома о своём отсутствии, новоявленный проводник повёл нас в подземелье.
Говорят, что потайной ход был обустроен между двумя княжескими имениями в Мире и Несвиже, начал своё повествование Микола.
Так это несколько десятков километров? изумился отец.
Совершенно верно. Порядка тридцати километров. Однако целиком ход не обнаружен. Отрыли лишь полтора километра и именно туда я вас сейчас, и веду, с важным видом сообщил Микола.
Петляя между вереницей дверей, Микола ввёл нас в нужный проход. Он включил освещение, клацнув рубильником у входа, и прикрыл дверь, когда мы просочились в узкий коридор, расширявшейся уже за поворотом.
Не надо, что бы кто-то знал, что мы здесь ходим. Отец сторожей везде снова поставил. Незачем им пугаться. А то обнаружат дверь открытой и запрут ещё ненароком, спокойно сказал Микола.
В проходе особо примечательного ничего не было. Каменная кладка, такая же, как и в остальной подвальной части замка. Кое-где попадались ниши и углубления, наполненные каким-то промасленным ветхим тряпьём, которое, по-видимому, использовалось как ветошь для факелов. Пройдя метров двести у меня уже было желание попроситься в обратный путь. Но тут стали попадаться боковые ответвления, некоторые из которых были завалены, а в других зияла пугающая чернота. Становилось жутковато. Я вспомнил, как в детстве боялся встать с дивана, читая какую-нибудь книжку, думая, что злодей оживёт и схватит меня за ногу. Почему-то этот детский страх стал на меня снова нападать, едва я увидел эти чернеющие провалы стен. Проход то расширялся, то сужался. Иногда даже приходилось сумку, в которой сидела Маркиза нести перед собой, потому что в проходе мы с ней вдвоём не помещались. Неожиданно стало темно. Мы все замерли.
Послышался голос Миколы: Неужели кто-то из сторожей электричество отключил?!
Давайте назад, не заплутаем, тут дорога прямая, скомандовала мама.
Мы развернулись на сто восемьдесят градусов и вдруг почувствовали дуновение ветра. Откуда бы это могла быть? чуть не подпрыгнул я на месте. Пробираясь в кромешной темноте мы чувствовали, как становиться холоднее.
Папа, почему так холодно? тоненьким голоском пропищала Варя.
Было слышно, как она пытается согреть дыханием, озябшие пальчики.
Возможно, это какая-та подземная река или ледниковые ямы создают этот холод. Во время экскурсии говорили, что в замке устраивали ледники, собирая зимой снег, а летом храня там продукты, слабо убедительно прозвучал голос отца.
Ты хочешь сказать, что мы набрели на ледник? А почему не было холодно, когда мы шли в другом направлении? Мы что заблудились? посыпались вопросы Вари.
Так, стоп. Микола, у тебя есть какие-нибудь опознавательные места в этом проходе? отчеканила мама.
Есть, но я их не вижу. Темно ведь, расстроенным голосом сообщил Микола.
Я стал сомневаться в своих ощущениях. Челюсть дрожала не то от холода, ни то от страха. И тут мы услышали шаркающие шаги. Я изо всех сил старался найти другое объяснение этому звуку, но ни одна другая здравая идея не приходила в голову. Все инстинктивно начали прижиматься друг к другу, отступая к стене, которая, по-видимому, имела нишу. Гладя Маркизу, я чувствовал, как напряглось её тело, словно она готовилась прыгнуть. Моё сердце трепетало и содрогалось от мысли«Мы в ловушке. Выхода нет».
Зачем он так с нами? Он же добрый. Неужели мы его разозлили, потому что потревожили его покой? заплакала Варя, обняв родителей.
Зюзя, это вам не Дед Мороз, прошептал Микола, вглядываясь в темноту, где как ему показалось, он заметил пару горящих глаз.
Так, а ну-ка хватит причитать! Ваш Зюзяэто персонаж кабинетной мифологии, как и Дед Мороз. В вашем возрасте это уже пора знать, воскликнула мама.
А кто же тогда на нас смотрит вон из того угла? дрожащим голосом спросила Варя.
Всё произошло очень быстро. Маркиза выскочила из сумки, не дав себя удержать. Я кинулся за ней, и моё лицо вонзилось в нечто вязкое. Я отпрянул, вспомнив это прикосновение. «Это же Доминик!» пронеслось в голове. Я слышал, как отец бьёт камнем по камню, стараясь извлечь искру. И вот ему это удалось. Он подпалил в нише ветошь. Огонь вспыхнул, погас, а потом разгорелся ярким пламенем. Перед нами открылась неравная битва. Маркиза с неистовством царапала какого-то человека в лохмотьях с бешеными глазами, который отбивался, размахивая палкой в противоположную сторону.
«Это Доминик вместе с Маркизой защищают нас!» осенила меня догадка.
Отец, проявил проворность и завалил сопротивляющегося незнакомца на пол. Затем, он связал ему руки, вовремя поданным мамой тонким кожаным ремнём. Пока все застыли, наблюдая за этой вознёй, я увидел мешковину, в проходе. Узел развязался, и внутри мешка что-то поблёскивало, отражая языки пламя. Я тут же вспомнил, о своей миссии. Аккуратно подобрав мешок вместе с содержимым, я положил его в свою вместительную спортивную сумку. Вес был приличный.
На выход! скомандовал отец, и мы вереницей затрусили за ним.
Я еле шёл, надеясь, что изменившаяся походка меня не выдаст, но ни кто не обратил на это никакого внимания. Все взоры были устремлены на связанного незнакомца, которого отец тащил за собой к входу.
Глава 9
Охранник, выключивший освещение во время дежурного обхода, всё ещё был в коридоре, когда мы вырулили на него своей дружной компанией. Хорошо, что этот молодой парень не упал в обморок от нашего появления. Он вызвал начальника охраны по рации, задержав без разбора всех присутствующих.
К счастью, всё хорошо закончилось. Призраком, который беспокоил постояльцев, оказался местный житель. Рассказы о княжеских богатствах, давно не давали ему покоя, а тут ещё дед перед смертью покаялся, что ходил во время войны работать на немцев в замок, чтобы участвовать в их раскопках. Фашисты тоже искали Радзивилловский клад. Он долго готовился, даже устроился как-то поработать в персонале замка, но из-за лени был уволен. За непродолжительное время работы он успел обследовать все интересующие его потенциальные места нахождения сокровищницы, упоминаемые в исторических источниках и в купленных им у потомков полицаев заметок на этот счёт. Жажда наживы была так велика, что он прокрался в подземелье замка, чтобы закончить свои поиски уже после увольнения. Этот искатель приключений уверял, что всё-таки отыскал несметные сокровища. Вскрикивая и повизгивая, он поведал, что сокровища охраняют русалки в пруду и что они чуть не затащили его на дно. Еле вырвавшись от них, он в беспамятстве от страха заблудился в тоннеле. В общей сложности этот человек провёл под землёй около двух месяцев, питаясь одними крысами. Его полусумасшедший бред ни кто не слушал. За время одиночества в полной изоляции чувствовалось помутнение рассудка.