Когда джип притормозил возле подъезда Лифмана, тот несколько притих и теперь только потерянно моргал, глядя на их обернувшиеся лица.
Боря, сейчас пойдешь домой, успокоишься, отдохнешь, а потом поговоримлады? сказал Виталий психиатрическим тоном. Я тебя прекрасно понимаю, мы все через это прошли. У тебя все будет хорошо.
Но я хочу знать
Завтра! в голосе Виталия звякнул металл, и Борис поспешно кивнул.
Ладно, хорошо. Только дай мне свой телефон. Пожалуйста. Я не буду сегодня звонить но мне будет спокойней, если он тяжело вздохнул и замолчал. Виталий протянул ему визитку, и Борис схватил карточку с проворством нищего, которому по пьяной щедрости протянули стодолларовую бумажку. Потом нерешительно взглянул Воробьеву в глаза.
Извини, пожалуйста что я так
Нормально, старик, все нормально. Иди домой, отдыхай.
Борис кивнул и выбрался из машины. Идя к подъезду он все время оглядывался, словно желая убедиться, что джип и сидящие в нем люди не привиделись ему и не растворились в воздухе без следа, пока он не смотрел на них. Потом хлопнула подъездная дверь, и Алина, тяжело вздохнув, откинулась на спинку кресла.
Вот сволочи! Какие сволочи!
Я убью их, негромко произнес Виталий. Алина взглянула на него. Воробьев постукивал пальцами по рулю, его глаза были сужены, а лицо окаменело.
Что ты говоришь?
Когда я найду их, а я их найду, то убью их. Возможно, я даже ни о чем не буду их спрашивать, Виталий взглянул на часы, потом закурил. Я просто их убью. Я еще не забыл, как это делается.
Виталик
Что «Виталик»?! он зло глянул на нее, потом затянулся так сильно, что папироса затрещала в его пальцах, и с нее посыпался пепел. Посмотри на этого бедолагу! Он же помешался! Он уже не понимает, где кончается сон и начинается реальность!
Возможно, нам не следовало
Еще как следовало! Теперь он, по крайней мере, на какое-то время перенесет свое внимание на нас. Возможно, позже, он сможет все вразумительно выслушать и придет в себя. Ты видела, как он за той парочкой наблюдал?! Ты видела, какое у него было лицо? Честно говоря, я испугался, что он сейчас чего-нибудь сотворит!..
Алина невольно кивнула, вспомнив Лифмана, по-звериному затаившегося за деревом и сверлящего взглядом мужчину и женщину, которые в обнимку шли к машине, потом задумчиво произнесла:
Может быть, если мы найдем хоть кого-нибудь из этих уродов, они смогут его вылечить?
Взгляд Виталия смягчился.
Об этом я не подумал. Но как?
Сотрут все это из памяти. Или хотя бы превратят в обычный сон. Сон, который рано или поздно бесследно исчезает. Они могут сделать так со всеми нами.
А ты хочешь, чтобы они сделали это с тобой? быстро спросил Виталий. Алина закусила губу, потом отвернулась, глядя на закрытый лифмановский подъезд.
Нет. А ты?
Виталий помолчал, выводя джип из двора, потом пожал плечами и хмуро произнес:
Я не знаю не думал пока. Жаль, мы у него про Светку так ничего и не спросили.
Завтра спросим. Сейчас он вообще ничего не соображает. Слушай я даже не знаю, стоит ли
Теперь стоит! После Петра и Борьки я уже очень смутно представляю себе, что творится с остальными. Только за Кривцова спокоен, он, как кот, всегда на четыре лапы падает, Виталий нахмурился, внезапно вспомнив серенький голос Олега, стоявшего возле кухонного окна.
Страшно мне, Виталя Я устал
И все-таки весельчак-автослесарь продержался дольше остальных.
Но его все-таки убили, напомнила Алина. Виталий покачал головой.
Я имею в виду
Я понимаю. Но ты ведь не знаешь, чего в этом мире лишился Олег.
Виталий снова взглянул на нее и только сейчас заметил, что Алина выглядит совершенно измотанной, даже больной. Ее лицо сильно осунулось, и глаза на нем казались неестественно огромными. На мгновение ему даже померещилось, что он видит сквозь нее сияющие витрины магазинов, словно она была всего лишь туманной дымкой, тающей прямо на глазах, и он внезапно испугался, что и это все окажется всего лишь сном, и опять все придется начинать сначала. А если на этот раз он проснется в мире, где кроме него никого не будет? Если он проснется
Руль в его руках дернулся и машину бросило вправо. Виталия одернули сердитым гудком, и он поспешно выровнял «лендровер». Алина испуганно спросила:
Что с тобой?!
Да так задумался просто. Послушай, Аля, может давай я съезжу в «Седьмое небо» сам, а? Отвезу тебя домойпоешь, выспишься
Не хочу я есть! отрезала Алина. И спать тоже не хочу! Сам же говорилнасчет того, что я затеяла
Господи! мученически простонал Виталий. Он схватился бы за голову, если б руки не были заняты рулем. Как же с тобой сложно! Что ж ты все так воспринимаешь?!..
Хочешь поговорить об этом?
Тьфу ты! Виталий поджал губы, чувствуя, как в нем снова поднимается знакомое раздражение. Ей богу, иногда так и хочется привязать тебя к столбу и выпороть кнутом, как потного негра!
Да вы, батенька, садист?
Пообщавшись с тобой, даже мать Тереза стала бы садисткой! Хочешь довести себя до ручкибога ради, твое право! Но когда ты хлопнешься в обморок от истощения, не вздумай требовать от меня сочувствия!
Не вздумаю, пробормотала Алина, разглядывая извлеченную из пачки сигарету. А ты, значит, бросишь меня на асфальте и пойдешь себе, посвистывая, прочь, и суетные прохожие будут походя топтать ногами мое бедное распростертое тельце. Господин Воробьев, вы святой! Странно, что вас еще не канонизировали!
«Лендровер» резко свернул к обочине, чуть не переехав какого-то мотоциклиста, и остановился. Виталий повернул голову к Алине, свирепо глядя на нее, и она в ответ застенчиво захлопала ресницами.
Только не смотри так! У меня дрожат руки, когда ты включаешь свое обаяние! произнесла она низким грудным голосом, после чего сунула в рот сигарету, щелкнула зажигалкой и обыденно сказала:Ну, как? Тебе полегчало? Лично мне да.
Лицо Виталия оттаяло, потом он усмехнулся и склонил голову на руль, точно собрался прилечь поспать.
Господи боже, Аля, иногда мне кажется, что и ты сумасшедшая.
Серьезно? встревоженно спросила Алина. Не знаешь, это лечится?
Он протянул руку и, приобняв ее за плечи, шутливо качнул из стороны в сторону.
Надеюсь, нет. Но порой хотелось бы, чтоб об очередном приступе меня предупреждали, потому что я не всегда за ними успеваю.
Я обдумаю твое предложение на досуге, а теперь поехали в «Небо». И, знаешь, Алина посерьезнела, после всего я буду очень удивлена, если мы не найдем там Харченко.
Ты знаешь, я тоже, отозвался Виталий, выводя машину на дорогу. Но все равно вначале придется заехать ко мне. Мэй нужно вывести. Иначе, когда я вернусь, меня будет ждать большой сюрприз.
И надо проверить, жив ли там Жоркачто-то он давно не звонил, добавила Алина. Вдруг твоя расчудесная собака его уже доедает.
Виталий покосился на нее, но на этот раз ничего не сказал, не желая ввязываться в еще один диалог. Потом взглянул в зеркало обзора и нахмурилсяему показалось, что он уже где-то видел едущий следом пыльный бежевый «москвич». Но тот на следующем же повороте свернул в другую сторону, и Воробьев, успокоившись, снова принялся смотреть на дорогу.
* * *
В «Седьмое небо», играющее огнями, словно гигантская новогодняя елка, их поначалу не пустили, и Виталий, не удержавшись, укоризненно посмотрел на Алину, которая, разумеется, не поддалась на уговоры тихонько подождать в машине. Одного его, возможно, и пропустили бы, но с Алиной пропускать не желалии все тут! Глыбообразный охранник обиженно спросил у нее паспорт, получил ответ, что паспорта с собой нет, обиделся еще больше и наотрез отказал.
Это частный клуб, пояснил он, водя очами по сторонам, и администрация имеет право решать, кого пускать, а кого нет.
Это выадминистрация?.. начала было Алина, но Виталий тут же зажал ей рот ладонью, после чего больше по инерции поинтересовался:
И каков принцип симпатии администрации?
Выне члены клуба, с удивительной кротостью пояснил охранник и сделал величавый жест в сторону улицы. Виталию жест крайне не понравился, и он собрался было, прежде чем уйти, рассказать охраннику все, что он думает по поводу членов, но тут подошел еще один мужчина в форменном костюме, решивший выяснить, в чем заминка. При виде Виталия он застыл, и несколько секунд они предавались взаимному созерцанию, после чего вдруг одновременно кинулись навстречу друг другу, сшиблись и начали восторженно мять друг друга и трясти, выкрикивая множество слов, большинство из которых заканчивались на «ать» и «ак». Алина, ойкнув, отскочила в сторону, не сразу поняв, что происходит.