Телек засветился, замелькали какие-то мало интересные сообщения, и вдруг прозвучало слово «Вартсия». Казак прибавил звук и вперился в экран. Корреспондент, стоя около фур, бодрым голосом докладывал об очередной удачной операции таможни. Потом показали толпу афганцев. Далее Замятин не менее бодро доложил, что граница на замке и все хорошо... О картинах не было сказано ни слова.
...В дверь три раза позвонили. Казак вырубил ящик и пошел открывать. На пороге стоял крепкий сероглазый блондин лет двадцати пяти, чей облик напоминал, почему эта земля зовется Карелией.
Вы от Князева? Сергей? спросил он.
Казак кивнул.
Михаил.
Сергей пригласил его пройти в комнату.
Пить будете?
Коньяк есть? Я сегодня с работы отбыл с концами, так что можно и выпить.
Казак налил посетителю. Тот пригубил и перешел к делу:
Князев просил меня информировать вас об этом случае в Вартсии...
Кстати, я только что посмотрел новости. Почему только сейчас об этом сообщили? И не все...
Только сейчаспотому что дураков у нас в системе много, махнул рукой мент. Пока согласовали, пока то да се. А не все, потому что дело-то своеобразное... Решили, что не стоит... Как вы думаете? Михаил пристально посмотрел на Казака.
Может быть. Я ж пока не знаю. А, кстати, что за картинки-то?
Вы начали с самого интересного. Точно сказать трудно. Серьезная экспертизаштука непростая. Но из Питера вчера прискакали специалисты. Они говорят вот что: картины подписаны. На первый взглядподлинник. Художника зовут Робер Юбер...
Знаете, я из художников знаю Репина, Церетели и Сашку Нефедоваесть у нас такой местный пейзажист.
Я тоже не знаток. Да у нас специалистов-антикварщиков и нет. Но вот кое-что...
Михаил вытащил из кармана принтерную распечатку.
«Робер (Robert) Юбер (22.5.1733, Париж;,15.4.1808, там же), французский живописец. Работал в Париже. В 1754 1765 жил в Италии. Член Королевской академии живописи и скульптуры (с 1767) и почетный вольный общник АХ в Петербурге (с 1802). Участник реконструкции парка в Версале (1775), хранитель Лувра (с 1784). Испытал влияние Дж. Б. Пиранези. Произведения Р., изображающие преимущественно античные руины, парковые виды, а также различные события из парижской жизни, отличаются богатством фантазии, тонкостью свето-воздушной перспективы; живые жанровые сценки, представленные в нарочитом контрасте с грандиозной архитектурой, вносят в пейзажи Р. элементы рококо».
Во всех энциклопедиях этот мастер есть. В Питере в разных музеях хватает его картин. В общем, дяденька был серьезныйа значит, стоят его картины очень даже хорошо, дополнил Михаил.
А откуда их сперли, известно? Ведь, скорее всего, они краденые. Зачем легальные так переправлять?
Вот тут-то самое смешное. В списке похищенных ценностей этих картин нет! Мало того, как сказали специалисты, они вообще неизвестны. Ну, это, как они же сказали, бывает часто. Живописец был плодовит как кролик.
А этот, который гонец, что-то сказал?
Да уж намучились с ним! Он мало того, что только на фарси говорит, так еще и запуган до полусмерти. Правда, нашелся у нас одинвоевал в Афгане, знает не только язык, но и ихние понятия, так что нашел с ним общий язык. В общем, картинки этот парень получил в Питере. Там этих бедолаг-мигрантов пихнули то ли на какую-то заброшенную турбазу, то ли в санаторий... Так вот, за ними присматривали трое, и сидели они там неделю. И уже перед самым отбытием один из охранников отвел парня в сторонуоказалось, он тоже на фарси рассекает. Дал он этому горемыке пятьсот баксов. Их мы нашли, кстати. И еще дал картины. И велел зазубрить телефон. Да еще какой-то дрянью несмываемой на руке у него телефон написал. Чтобы не забыл, значит. Сказалкак прибудешь в Германию, тут же позвони. Дескать, тебе дадут за это две тысячи, а главноевозьмут на хорошую работу, не то, что остальных, которые в рабы пойдут. Разумеется, молчать велел, и запугал до смерти. Не позвонишь, дескать, или если что с товаром случитсявсюду найдем, и тогда будешь Аллаха сам о смерти молить. Вот потому-то этот тип и рванул в лес.
А телефон?
А что телефон? Разумеется, сотовый. Да и немецкий, скорее всего. Так что никаких концов. Тем болеепреступления-то нет, раз кражи не было. Нам этим заниматься недосуг. А вот вы, Михаил усмехнулся, может, что-то и накопаете...
* * *
Проводив Михаила, Казак снова заскрипел мозгами. Хотя что тут особо скрипеть? Ежу понятно, что надо ехать в Питер. Что, впрочем, неплохо. Давно он свою подружку Алену не видел... Кстати, она и поможет. Как-никак журналистка. Поможет сориентироваться, выведет на нужных людишек, тех, кто в живописи разбирается, а главноезнает, где это могут быть в Питере неучтенные картины. Но какая-то недодуманная мысль постоянно всплывала... А! Этот мент сказал, что про картины они намеренно придержали... И так выразительно сказал. Точно!
Казак набрал телефон Князева. Кратко отчитавшись, подвел итог:
Надо ехать в Питер. Ну, это ладно. Но тут такой еще момент. Объясните этому вашему типу на таможне, что никаких картин у афганцев НЕ БЫЛО!
То есть... А! Я тебя понял. Они, если это узнают, решат, что картинки куда-то уплыли по дороге, и задергаются... Хвалю, Казак. Молодец. Так и сделаем. А ты что?
Да вот допью и на вокзал двину...
Глава 3СЛЕД ВО ТЬМУ
В «бумере», на большой скорости прущему по ночной трассе «Скандинавия», на всю катушку горланила из магнитолы залихватская попсовая музыка. Однако водитель, крупный мужчина лет под сорок, с резкими чертами лица, был мрачен. Он небрежно держал руль, но в то же время пристально следил за дорогой. Дорога была почти совсем пустойлишь изредка проносились со свистом по встречной полосе огромные тяжелые тени летящих из Финляндии «дальнобоев». Игорь Кудрявцев, сидевший за рулем «бумера», то и дело посматривал в зеркальцене видно ли «хвоста»? Но шоссе позади было пустым.
Надо было спешить. Шестым чувством, которое ни раз спасало его в Афганистане, Игорь чувствовал опасность. Никаких конкретных фактов, но тем не менее... Товар отправили, а потом Игорь получил заверения, что, дескать, все путем. Но что-то ему не понравилось в этих заверениях. Как-то уж больно им хотелось убедить Игоря, что лучше дела и обстоять не могут. А потом убили Коляна... Глупо так убили, вроде как случайно. Но все это сильно Игорю не нравилось. Потом пропал Филин. Вообще пропал, с концами. Все то же спасительное шестое чувство говорило: что-то у них пошло не так. И крайними оказались он, Игорь, и его ребята. А ведь, блин, думал, что эти продавцы картинокнесерьезные люди, старательно косящие под американских деловых, какими их показывают в кинофильмах. А оказалось не все так просто...
Сейчас план был у него простой. Отвалить на одну дачку, о которой никто не знал. Посидеть там тихо и не спеша разобраться в ситуации. А уж потом решать. Кудрявцев, служивший в разведроте десанта, опасности не боялся. Но тут был случай особый. Ощущение такое, как будто находишься с завязанными глазами в темной комнате. Непонятно былооткуда станут стрелять?
Почти не снижая скорости, «бумер» вкатился в Сестрорецк. Трасса вела на мост через Разлив. Уже въехав на него, Игорь понял, что зря это сделал. Пришлось сбросить скорость, да и мост был узким. Надо было в в объезд...
Нопоздно. На той стороне моста откуда-то нарисовался «лендровер», который буквально прыгнул из темноты на трассу, перегородив проезд. Боковым зрением Кудрявев увидел в зеркале огни машины, выскочившей из поперечной улицы. Обложили.
Он резко затормозил, а потом дал задний ход. Набирая скорость, BMW пошел капотом вперед. Игорь открыл дверь и выпал из машины. Удар об асфальт был мощный, но толстая кожаная куртка его смягчила. Да и учили Игоря в свое время этому искусствупрыгать из машины на ходу... Он тут же откатился в сторону.
Те, задние, такого явно не ожидали. Они-то, судя по всему, рассчитывали влететь на мост, захлопнув ловушку. Послышался визг тормозов, затем удар железа о железо. Так, этим некоторое время будет не до него. Тем временем от «лендровера» отделились две тени. Они бежали к месту столкновенияи явно не видели Игоря, он находился вне освещенного фарами пространства. Игорь извлек пистолет. Тени попали в полосу дальнего света от «бумера». Кудрявцев сделал четыре выстрела. Двое неизвестных повалились на асфальт. Игорь двинулся назад, держась края моста, готовый к тому, что из второй машины откроют огонь. Но тем было явно не до этого. Приблизившись, Кудрявцев увидел, что на мосту стояла обычная «девятка». Лобовой удар с «бумером» превратил ее переднюю часть в металлолом. Интересоваться, кто там и что там времени не было. Игорь миновал мост и растворился в улицах пригорода Сестрорецка.