В любом случае, нам более комфортна солнечная погода, ответила Мари за них обоих, может быть оттого, что у нас на родине нам дождей хватает, и вне дома мы с удовольствием от них отдохнем.
Они быстро закончили завтрак, и пока Ден с Мари пили кофе, Захария сложил посуду в посудомоечную машину. Захлопнув дверцу машины, он вышел из кухни, при этом не удержался и бросил короткий взгляд на Мари.
Вы успеете собраться за полчаса? Предлагаю выехать пораньше. Когда будете готовы, выходите на улицу, а дверь просто захлопните.
Когда они вышли в свежее утро, то привкус морского запаха уже не ощущался ими в воздухе. Видимо, он наполнял все вокруг, и они его почувствовали только с непривычки. Это их слегка огорчило, потому что это впечатление было очень приятным и волнующим.
Захарию они увидели сразу: его машина, стандартный седан, попыхивала заведенным двигателем чуть дальше по улице, а он стоял рядом, глядя в их сторону. Они направились к машине, переговариваясь по пути.
Ты где будешь сидеть? спросил Ден
Я сзади справа, не задумываясь ответила Мари
Через несколько мгновений они были уже у машины. Ден открыл Мари заднюю дверь, и она расположилась на просторном заднем сидении. Сам он, вслед за Захарией, сел впереди. Машина неторопливо развернулась на пустой улице и, доехав до перекрестка, повернула в сторону, противоположную той, с которой они приехали из аэропорта. Как бы прочитав мысли Дена, Захария произнес.
Сейчас мы направляемся в южном направлении. Так что едем в южные края, улыбнулся он, впрочем, понятия севера и юга достаточно условны. И в моей стране, и у вас юг и север сильно отличаются друг от друга, а здесь вы с трудом найдете различия. Уж не знаю, хорошо это или плохо.
Сложно сказать, ответила Мари с заднего сидения, с одной стороны, чисто теоретически, единство внешних условий должно приводить к сплоченности нации. С другой стороны, так бывает далеко не всегда. Тебе, как историку, это известно лучше, чем нам. В истории масса примеров, когда внутри однородных обществ противостояние было даже более жестким, чем в борьбе с посторонними силами.
Ты права, в последние годы очень модной стала теория столкновения цивилизаций, которая говорит о том, что в ближайшее время мир обречен на глобальные конфликты из-за противостояния цивилизаций. Так вот, в качестве критики данной теории выдвигается прежде всего вопрос о том, почему же конфликты легко возникают в рамках одной и той же цивилизации.
Ты прав, даже в обычной жизни самые острые конфликты возникают в однородной среде, например, среди одноклассников.
Среди одноклассниковзадумчиво повторил вслед за Мари Захария.
Ден не вступал в разговор, а смотрел за окно. Хотя и не в глобальном аспекте, а в чисто бытовом он был вынужден признать правоту слов Захарии: кварталы за окном не слишком отличались от тех, которые они видели по пути из аэропорта накануне. Они ехали по симпатичным, хотя и чуть однообразным улицам. Постепенно пространства становились шире, что указывало на то, что они добрались до пригородов. Вскоре дорога приблизилась к морскому берегу, и их взглядам открылись серые волны, накатывающиеся на неровные крупные камни берега.
Мы уже почти на месте, давайте сначала сходим в музей, пока мои друзья будут плавать неподалеку, а затем мы встретимся с ними в кафе. Место для купания называется Сорок Футов, раньше здесь был мужской клуб для купания, но затем, в семидесятые годы, женщины решили исправить эту несправедливость и тоже подключились к купанию. Не знаю, пошло ли это на пользу равноправию, но элитарность клуба явно испарилась. Впрочем, не буду утверждать, что именно по этой причине. Скорее всего, дело в том, что именно в эти годы для широкой публики стали доступны теплые моря в экзотических странах. Как бы то ни было, но в настоящее время это место вряд ли может рождать у вас ассоциации с клубом, скорее это прибежище энтузиастов. Но зато оно уютное и позитивное, и у любителей холодных вод считается достаточно культовым.
Ден и Мари молча слушали его рассказ, наблюдая в окно за морским пейзажем. Несмотря на хорошую погоду, он не вызывал светлых эмоций, скорее тревогу и легкую тоску. Впрочем, именно такими они себе и представляли ирландские настроения. Между тем виды вокруг стали едва уловимо меняться. Строгие городские окраины начали наполняться особым настроением морских курортов, хотя в нем и отсутствовала южная веселая беспечность. Улицы заполнились людьми, а в какой-то момент слева из-за домов показалась классическая курортная набережная, проходящая вдоль бухты, очерченной волноломами, один из которых украшал силуэт живописного маяка. Вдоль причалов и на водах бухты приютились редкие яхты и катера. Справа от дороги расположились рестораны и магазины. Ден увидел вывеску Сорок Футов и спросил:
То самое место, про которое ты говорил?
Нет, улыбнулся Захария, сейчас мы проезжаем ресторан, названный по имени клуба, сам клуб чуть дальше по берегу. Но, кстати, именно здесь мы обычно встречаемся и общаемся с друзьями после купания.
Вскоре гавань уступила место небольшому парку, и затем они увидели круглую башню, возвышающуюся на небольшом холме.
Это и есть башня мартелло, в которой музей? спросила Мари
Да, а слева клуб Сорок Футов. Давайте припаркуемся поближе к нему, а до музея дойдем пешком вдоль улицы, которая идет наверх.
Оставив машину на парковке, они прошли в сторону моря и увидели Сорок Футов. Действительно, на клуб он совсем не был похож и представлял из себя серые каменные сооружения, больше похожие на остатки замка, затопленного водой. Это впечатление слегка нарушали современного вида металлические лестницы, обозначающие спуск к воде, и белое здание того, что, видимо, когда-то и было клубом. По камням гуляли тепло одетые люди с собаками на поводках. Их число существенно превышало число тех смельчаков в гидрокостюмах, которые собирались купаться. Еще несколько человек были уже в море, вполне возможно, что среди них были и друзья Захарии.
Наверное, твои друзья сейчас купаются? прочитав мысли Дена, спросила Мари.
Возможно, но среди тех, кто на берегу, их нет, а кто в моресложно понять. Захария развернулся и направился в сторону дороги, ведущей наверх от моря.
Мари и Ден проследовали за ним, и вскоре они оказались у входа в музей, располагавшийся в сторожевой башне, называемой мартелло. Такие башни были в изобилии разбросаны по берегам Ирландии для её защиты от вторжения с моря наполеоновских войск, которые, впрочем, так и не позарились на её зеленые луга. Из-за чего башни оказались не у дел, и их стали сдавать в аренду. Одну из них и довелось снять другу Джойса, а тот, в свою очередь, поселил в неё героев своего романа.
Впечатление аутентичности слегка нарушалось современными дверьми на входе в музей, но пожилые служащие были настолько захвачены своим делом, что ощущение погружения в атмосферу джойсовских романов быстро брало верх. Захария остался у ресепшена, предоставив им возможность вдвоем осмотреть музей. Все комнаты были обставлены ретро-мебелью, воссоздававшей дух произведений. Была легко узнаваема комната первой сцены романа с кроватью и простым столом. По узкой винтовой лестнице они поднялись на крышу башни, откуда открывался потрясающий вид на берег моря, серый и слегка печальный. Мари приблизилась к краю башни и застыла, направив взгляд в сторону Дублина. Ден подошел к ней сзади и плотно обнял. Они молча стояли на холодном ветру, впитывая завораживающую суровою картину.
Через несколько минут Ден мягко поцеловал Мари в шею, пытаясь передать ей, что пора спускаться вниз. На первом этаже у выхода они еще раз осмотрели старый книжный шкаф, заполненный разными изданиями книг Джойса. Мари, улыбнувшись, показала глазами в сторону одной из средних полок, на которой Ден увидел широкий переплет красивого русского издания. Несмотря на то, что он не был слишком наполнен ностальгией, ему было приятно, что среди книг есть и издание на русском языке, это усиливало ощущение принадлежности к культуре Джойса. Еще раз с улыбкой переглянувшись, они вышли из музея.
Захария ждал их у входа, разговаривая по телефону.
Как вам музей?
Он на нас произвел даже большее впечатление, чем мы ожидали, за них обоих ответила Мари, мы настолько погрузились в его настроение, что нам стало немного грустно.