Подвезти? спрашивает газелист, но я отказываюсь.
Тебя как звать-то, друг? интересуется он.
Я машу на него рукой и иду своей дорогой. Следующим утром я просыпаюсь знаменитостью.
Глава семнадцатая
На телефонеоколо шестидесяти пропущенных вызовов, все с незнакомых номеров. Я минуты две пялюсь в экран, будто в нагромождении цифр скрыто тайное послание, шифр от сейфа, число Зверя. Телефон вибрирует у меня в ладони, на экранееще один незнакомый номер.
Да, говорю я.
Господин Стеблин
Это я.
Да, я знаю, что это вы, я не договорил. Господин Стеблин, я хочу позвать вас на интервью, меня зовут Алексей Мыловаров, я представляю телеканал Понедельник.
Почему Понедельник? спрашиваю я.
Что?
Почему такое название у телеканала?. Ну, в смысле, я понимаю Пятница, например
Это концепция. Начало рабочей недели. У нас канал для деловых людей, для тех, кто ценит свое время. Бизнес, новости, аналитика.
Ага, ясно. А я тут причем?
Вы а вы не знаете?
Чего не знаю?
В интернете опубликовали видео, где вы на мосту спасаете человека.
А, говорю я.
Это были вы? с сомнением в голосе спрашивает Мыловаров.
Я запускаю ноутбук, открываю вкладку новостей.
Ну да, я. А откуда взялось видео?
Авторегистратор на автомобиле одного из свидетелей. Вы герой, господин Стеблин.
То же самое мне вчера сказал водитель Газели. Наверное, это его авторегистратор. Но героем я себя не чувствовал. Уж скорее антигероем.
Так вы согласны на интервью?
Москвич предотвратил самоубийство, Случайный прохожий не дал незнакомцу покончить с собой, На волосок от гибели: в Москве человек чуть не сбросился с моста, но его спасли, Где ты, ангел-хранитель: в интернете разыскивают скромного героя, спасшего несостоявшегося суицидника. И чуть ниже: Стала известна личность москвича Я щелкаю на статью, там фигурирует мое имя.
А как вы узнали мой телефон? спрашиваю я.
У нас свои источники, важно произносит Мыловаров, будто этот источникБелый дом, а не подкупленный мент. Мы, кстати, уже взяли интервью у автора выложенной видеозаписи. Теперь ваш черед.
Дайте мне собраться с мыслями, говорю я. Могу я вам перезвонить?
Нет! почти кричит Мыловаров. Послушайте, господин Стеблин, буду с вами откровенен. Как только вы положите трубку, она зазвонит вновь, это будет какой-нибудь мой коллега. Наверняка менее именитый и с какого-нибудь заштатного телеканала. Я этого коллегу знать не знаю, потому что мой круг общенияэто профессионалы высшей пробы, понимаете, о чем я?
Э-э кажется.
В общем, если хотите, чтобы ваш случай был освещен подробно, справедливо и максимально выгодно для вас, то, пожалуйста, соглашайтесь на мое предложение.
Максимально выгодно для меня? спрашиваю я. Эта формулировка мне по душе.
Да, разумеется. Конечно же, мы согласны обсудить ваши условия. Ваши финансовые условия.
Я смеюсь. Уже не первый раз за несколько дней меня пытаются подкупить.
Что такое? недоумевает журналист.
Ничего. Где же вы были раньше?
Что? О чем вы? Вы уже с кем-то договорились?
Нет-нет, я не о том, успокаиваю я его. Но мне действительно надо подумать. Хотя бы узнать, что обо мне пишут.
Что пишут? снова Мыловаров почти переходит на крик. Вами восхищаются, вас превозносят, вас называют ангелом-хранителем, наши зрители угрожают бойкотом, если мы им вас не добудем. Это если кратко. Скажите, где вы находитесь, я буду по адресу в течение часа.
Нет, мне действительно нужно прийти в себя. Я перезвоню.
Прошу вас, не отцепляется Мыловаров, обещайте мне право первой брачной ночи.
Что, простите?
Это такое выражение. Оно означает
Я понимаю, что оно означает, но вы уверены, что его можно применить к нашей ситуации?
Я думаю, да, у вас другое мнение? Так вы обещаете? Мой вам совет: выключите телефон. Вам все равно не позвонит никто более компетентный, чем я. Когда решите перезвонить, включите телефон наберите мой номер.
Хорошо, спасибо за подробные инструкции, соглашаюсь я, лишь бы прекратить этот разговор.
Но телефон я не выключаю, и действительно: не проходит и полминуты, как он снова начинает звонить. Я перевожу его в полностью бесшумный режим. Журналисты действительно вынюхали мое имя и место работы. Меня называют столичным писателем, приводят список публикаций, оканчивающийся Антитезой, кто-то даже раздобыл мои университетские фотки.
Главное обсуждение происходит на Ютубе. Посмотрите это видео, чтобы снова поверить в человечество. Молодой человек, не знаю, кто вы, но я хочу от вас детей. Стеблина в президенты! Предлагаю скинуться на памятник этому чуваку, Блин, посмотрел видео, понял, что пора творить добро.
Копий видеобесконечное множество. На всех один и тот же видеоряд. Снято с регистратора Газели. Автомобиль тормозит на дамбе.
Что за херня? комментирует водитель за кадром.
Слышно, как он открывает дверь и как Андрей-раздевайся-не робей орет на него, чтобы он не подходил. Я вижу свою бледную фигуру. Я оборачиваюсь на газелиста и сигнализирую ему остыть. Какое-то время мы беседуем с парнем на парапете. Слышны обрывки наших с Андреем фраз, поглощаемых грохотом автомобильного движения: Нечем платить за квартиру, Смертельно им надоел, Себе помочь, Заключим пари. Потом Андрей по-идиотски сползает с парапета, а я вытаскиваю его с того света.
Должен сказать, со стороны происходящее выглядит по-настоящему героически. У зрителя складывается ощущение, что я готов броситься вслед за Андреем в глубину мглистого лога, лишь спасти его жизнь. С другой стороны, совершенно очевидно, что Андрей и не пытался покончить с собой. Он только и ждал, когда мы с газелистом выручим его, чтобы потом оправдаться перед самим собой: я пытался.
По соседству обнаруживается интервью с газелистом. Камера снимает его отвесно снизу, видимо, оператор не выдался ростом. Газелист непрестанно ухмыляется, заметно, что это нервное, но кому-то может показаться, что он готовится отмочить зубодробильную шутку.
Я, короче, еду, вижу на мосте, то есть на мосту стоят двое, и один собирается сигануть под мост, то есть с моста. Потом они перетерли, и тот, который собирался прыгнуть, стал падать, а другой его подхватил. Ну, короче, все живы-здоровы, слава богу.
Он закончил и испуганно уставился на микрофон, как на приставленный к горлу нож.
Что вы испытали, когда поняли, что все закончилось благополучно? спрашивает журналист.
Жук-палочник в свойственном ему оцепенении раздумывает с минуту, а потом подбирает удивительно подходящее слово:
Облегчение. Хорошо, что никто не погиб. И пацана этого жалко было.
Вам удалось познакомиться с его спасителем?
В том и дело, что нет, он такой, короче, скромный оказался, даже имени не назвал, я хотел его подвезти, но он на своих двоих потопал.
А какой он был, расскажите, пожалуйста, почти умоляет журналист.
Ну, такой, короче, мужественный. Молчаливый. Умный какой-то, что ли.
Он сказал вам что-нибудь?
Да, говорит газелист. Он сказал мне: Я не мог этого допустить.
Классно придумано, ничего не скажешь.
Что-нибудь еще?
Да. Газелист кусает губы, напрягая память. Еще он сказал, что в мире и без того слишком много равнодушия.
Невероятно, соглашается журналист. А потом?
Говорит, продолжает заливать жук-палочник, нет ничего важнее человеческой жизни. Даже той, с которой ее обладатель решил расстаться.
Камера показывает журналиста. Титр: Алексей Мыловаров.
Итак, мы убедились, что рядом с нами проживают небезразличные и смелые люди. Они такие же, как все: ходят на работу, воспитывают детей, играют с друзьями в футбол.
Я морщусь. Ну, какие дети и какой футбол?
Их главная черта, продолжает Мыловаров, в том, что чужую беду они воспринимают как свою собственную. Хорошо, что здесь оказался именно такой человек.
Я не понял, говорит ли он обо мне или намекает на свое присутствие, но в любом случае, я увидел ситуацию под другим углом. Нет, я по-прежнему уверен, что Андрей не собирался убивать себя, но у этого тривиального сюжета вдруг появляется потенциал.