Лидия ГрибасПротивостояние. Часть 2. МУРЕНА
Глава 1
Проснувшись утром, я все еще не понимала, как и зачем мне жить дальше. За что, так бессмысленно и жестоко погиб мой маленький малыш. Я не смогла уберечь уже второго ребенка. Какая я мать? Снова мои самые родные и близкие погибли у меня на глазах, и я снова не смогла помочь им.
Герман, братьяда они были сильными и смелыми, но никогда они не были жестокими. За что? Они даже отстреляться толком не смогли, закрывая собой вход в дом, чтобы эти уроды, не ворвались в него и не перестреляли всех нас. Они не думали о своей жизни, они пытались спасти родителей и подростков, находившихся в доме.
Зачем Аскольд закрыл меня собой от пуль? Потому что, он любил меня, они все любили меня За что их больше нет? Зачем я позволила Марику идти с Германом на улицу? Зачем? Герман, как мог, закрывал его своим телом, он так сильно любил своего маленького сыночка и все же, не смог спасти его Он забрал его с собой
А как же я? Зачем мне без них эта жизнь?.. Зачем?.. Как?..
Кроватка Марика пустая кроватка его портрет, перетянутый черной лентой Наша свадебная фотография семейная фотографияГерман, Марик и я гробовая тишина в доме запах смерти Я взяла в руки пистолет и поднесла его дуло к виску. Я совершенно не боялась умереть, наоборот, хотела этого. Перед глазами проплывали эпизоды последних дней Вера Глеб и Федор Степан и Данила Братья, не пожалевшие своей жизни ради нас Аскольд, закрывший меня собой от пуль Мартамоя вторая мама Осиротевшие подростки, которым не на кого опереться Навечно застывший взгляд Германа «Ты обещала мне, Настенька»
Я взвела курок и закрыла глаза и снова лицо Марика зареванный Димка прискорбный взгляд Данилы наглая рожа Сухого
«Эта мразь ни за что, лишила жизни, моих родных. И ОН, не имеет права жить Братья не дали мне погибнуть и я обязана найти его. Я обязательно найду его
Я не могу предать Степана и Данилу, не могу бросить их детей. Я должна помочь им. Они погибнут без меня, так же как и я когда-то, они совершенно не готовы к жизни. Я не имею права сдохнуть, а ты тварь не имеешь права жить».
Я не знала, кто звонил Марку, не знала, где его искать, но, я знала, кто такой Сухой Я обязательно дождусь тебя, су. а, обязательно. Я думала о Сухом и ярость заполняла мою душу. Я не понимала, что со мной происходит. Я становилась другой казалось, я лишаюсь возможности соображать здраво. Я хотела крушить и уничтожать все вокруг. Остатки разума не давали мне этого сделать. Я пыталась встряхнуться и взять себя в руки и у меня начала сильно болеть голова. Я легла в постель, не зная, как справиться с этим.
Никита не поехал сегодня в клинику, он понимал, что сейчас он очень нужен Насте. Проходя по заснеженной улице, с тоской осматривал ееруины от взорванных домов Аскольда, Рика и Генри Пустые дома Данилы и Степана
Ник вошел во двор Марка и содрогнулся, снова кровавый ужас встал перед его глазамидвор по-прежнему был залит кровью, белоснежный снег был кроваво-алым
Это че? он гневно посмотрел на одного из охранников.
Командовать не кому, Никита Юрьевич
Ты че, сам не врубаешься? зло прохрипел Никита.
Виноват.
Два часа вам, чтобы и следа не осталось, хоть языками вылизывайте. Никита жестко посмотрел на бойцов и прошел в дом.
* * *
Сколько я пролежала я и сама не знаю, в дверь тихонько постучали. Я очень хотела послать всех на хрен, но вспомнила, что в доме дети, возможно, это кто-то из них.
Да, прохрипела я, не в силах поднять голову от подушки.
В комнату вошел Никита.
Привет, Настя, он присел рядом со мной на постель.
Привет, чуть слышно ответила я.
Настя. Никита заметил, что меня сотрясает дрожь. Присядь.
Я не могу, Ник.
Настя, я понимаю насколько тебе тяжело
Я знаю, Ник Дети я должна У меня дико болит голова. Я не понимаю, что со мной
Я профессора позвал, он беседовал с Марком. Поговоришь с ним?
Что с Марком?
У него тяжелая форма депрессии, еще не скоро он встанет на ноги. Тусе тоже очень тяжело
Дети. Они совсем одни?
Да, Настя.
Зови профессора.
Я встала с постели, надела халат и присела на диван. Никита позвал профессора, я толком не смогла объяснить ему, что со мной, потому что сама этого не понимала. Профессор ввел меня в состояние гипноза, чтобы узнать мое истинное состояние. Проведя сеанс, он ввел мне внутривенную инъекцию и посмотрел на меня.
Жестокость пытается убить в тебе человечность, Настя. Остатки разума не дают сделать этого, поэтому сильно болит голова. В твоем мозгу идет жестокая борьба. От того, как ты сумеешь справиться с этим, зависит то, кем ты станешь
Из заумных фраз профессора я поняла, что если у меня не хватит сил побороть свою ярость, я навсегда останусь отморозком лишенным здравого разума.
Это антидепрессанты, Настя, он положил на тумбочку коробку с препаратами. Они ослабят душевную боль, но, то кем ты станешь, зависит лишь от тебя, от того насколько ты хочешь этого.
Профессор вышел из комнаты, я поймала на себе хмурый взгляд Никиты.
Насть, он присел рядом и крепко обнял меня. Я не справлюсь один, Настя.
Никита, я крепко обняла его в ответ.
Я помогу тебе, Настя, он ослабил объятья и посмотрел на меня.
Спасибо, Ник, я направилась в ванную.
Я подожду внизу, сказал Никита и вышел из комнаты.
Приняв ванну, я прошла в комнату Туси. Она лежала в постели, на тумбочке стояли сердечные капли.
Туся, я присела на постель рядом с ней.
Настюша, посмотрев на меня, она начала горько рыдать.
Я дала ей стакан с успокоительным, немного посидела с ней и прошла к Марку. Он тоже лежал в постели.
Пап, позвала я, ни какой реакции. Папа, я подошла ближе. Марк был совершенно отрешен от мира и очень далек от всего, что окружало его.
Я поняла, что поговорить с ним не получится и спустилась вниз. Профессор уехал, у камина сидел Никита, рядом с ним сыновья Степана и Данилы.
Привет, я посмотрела на подростковчетыре потерянные тени, которые совершенно не понимали, как им жить дальше.
Здравствуйте, тетя Настя, хмуро ответили они.
Я присела в кресло, зазвонил, лежавший на столе, телефон Марка.
Снова она, из глаз Димки покатились слезы, которые он не мог больше сдерживать.
Кто? спросила я.
Тетка из опеки, всхлипывая, ответил мне Димка.
Слушаю, ответила я, взяв трубку.
Здравствуйте. С кем я говорю?
Анастасия Марковна Гретман.
Кем вы приходитесь Ефремовым Александру и Дмитрию?
Опекуном. Документы оформлю в течении недели.
Но Уже есть родители, желающие
Что желающие? Поиметь состояние их отца? Вы меня не расслышали? жестко спросила я. Завтра с утра подъеду, посмотрим кто чего желает.
Всего доброго.
Я убрала телефон.
Черти, твою мать. Двух недель не прошло я посмотрела на Димку и замолчала, по его щекам катились горькие беззвучные слезы, я присела рядом с ним и крепко обняла его. Дима, все будет хорошо. Я ни кому не отдам вас. Слышишь? Никому.
Он крепко обнял меня, продолжая плакать.
Извините, проревевшись, он посмотрел на меня.
Все будет хорошо, Дим.
Тетя Настя. Сеня протянул мне листок. Вот, звонили сегодня. Поговорить хотели с Вами и с дедушкой.
Я посмотрела на листокпрокурор, следователь, адвокат
Вы обедали? убрав листок, я снова посмотрела на ребят, они молчали.
Я встала и прошла на кухню.
Что с обедом? спросила я повара.
Все готово.
Тогда какого хрена дети до сих пор не обедали? Вы не видите, что Наталья Петровна отсутствует?
Извините.
Повар принялась накрывать на стол, я вернулась в гостиную.
Идите обедать, сказала я ребятам.
Они прошли на кухню, я наполнила стаканы коньяком и присела рядом с Никитой.
Недвижимость Данилы записана на ребят, счета тоже. Если кто-то очень хочет, его могут лишить родительских прав. Причин хватает.
Устанут лишать. Завтра съезжу, видно будет. Как Глеб и Федор?
Глеб тяжелый. Федор попроще. Как только он сможет самостоятельно передвигаться, я сразу же отпущу его домой, Настя. Еще хотя бы с неделю.