Мне как, устно или рапортом доложить?
Прямо-таки рапортом! А что есть о чем?
Докладываю: никаких катушек не раскручивали и по огуречным грядкам не шатались. Порочащих связей не имели и
Стоп! Стоп! Сердюк остановил Кочубея и отыграл назад:
Коля, не лезь в бутылку.
Но тот, задетый за живое, уже не мог остановиться:
Выполняя ваше указание, товарищ генерал, я полностью отдался волейболу.
Анатолий Алексеевич, если бы только он один, так меня еще пристегнул к этому делу, пожаловался Остащенко.
Ладно, волейболисты, пошутили и хватит! Присаживайтесь! распорядился Сердюк.
Кочубей с Остащенко сели лицом к стене, известной в отделе как «Сердюкова стена». Она напоминала музей ракетно-космической техники. Макеты ракет, пусковых установокот первых «королёвских» до последних «тополиных», выстроились грозными батареями на полках. В этой экспозиции нашла отражение более чем 50-летняя история РВСН и тесно связанного с ними отдела военной контрразведки, которым генерал Сердюк бессменно руководил последние десять лет. Отдельный стенд занимали фотографии предателей, шпионского снаряжения и разработчиков, потративших месяцы, иногда годы, чтобы вывести их на чистую воду.
Замыкал этот фоторяд большой, цветной снимок. На нем Сердюк в окружении инженеров и военных наблюдал со смотровой площадки за стартом ракеты. Власть и ответственность наложили на него свой отпечаток. В строгом прищуре глаз и затвердевшем подбородке читалась воля и решительность. В крепко стоявших на бетонке ногах и широком размахе плеч чувствовалась уверенность в себе и основательность в решениях.
Кочубей отвел от нее взгляд и виновато посмотрел на живого из плоти и крови хозяина кабинета. Тот согрел его доброй улыбкой и открыл совещание:
Товарищи, не будем терять времени и подведем первые итоги операции «Мираж». Виктор Александрович, ты готов к докладу?
Да, подтвердил Агольцев.
Материалы оперативно-технического наблюдения по Перси и тем, кто прикрывал явку у тебя на руках?
Да. Два часа назад получил.
Успел изучить?
В общих чертах.
Готов доложить?
Да, но без деталей.
С деталями потом. Каков общий вывод?
Если коротко: после завершения явки посольская наружка вела Николая на приличной дистанции до станции метро «Парк культуры», там наблюдение сняли. Из чего следует: ему поверили, доложил Агольцев.
Давай-ка не будем торопиться с окончательными выводами, предостерег Сердюк и продолжил опрос:
А что Перси?
После того как скинул в посольскую машину нашу посылку, заметно расслабился.
Еще бы, с таким шпионским грузом ему пятнашка светила, с сарказмом произнес Писаренко.
Не кажи гоп, Василий Григорьевич, операция только началась, напомнил Сердюк и снова обратился к Агольцеву:
Что было дальше?
Особо не проверяясь, Перси возвратился в «Пекин», продолжил доклад Агольцев.
Хороший признак! Значит, уверен в себе, а главноев Фантоме.
Более чем.
Что ты имеешь в виду?
В номере Перси одним махом выпил бутылку виски.
Снимал стресс, заключил Сердюк и затем обратился к Писаренко:
Василий Григорьевич, а что говорят твои «умные головы»? Меня прежде всего интересует момент, когда Перси зацепился за голос Николая.
Писаренко открыл папку и, склонившись над заключением экспертов, принялся монотонно зачитывать:
По объекту «Инспектор». Специалисты, изучив видеоматериалы, на основании всестороннего анализа рефлекторно-двигательных функций
Стоп, стоп, Василий Григорьевич! Ты меня, конечно, извини, остановил его Сердюк и попросил:Давай без научных выкрутасов, а по существу. Ответь на вопрос: Николая раскусили или нет?
Если по существу, то нет!
Значит, работаем дальше. Первоочередная задачавыверенная деза для ЦРУ, все более уверенно звучал голос Сердюка.
В этом вопросе без помощи ракетчиков и науки, причем на самом высшем уровне, уже не обойтись, констатировал Агольцев.
Вот тебе и карты в руки, Виктор Александрович, тут же отреагировал Сердюк и распорядился:
Дело в долгий ящик не откладывай. Бери Николая и поезжай к командующему.
Командующему? Так это, вроде, не мой уровень, деликатно напомнил Агольцев.
С уровнями потом разберемся! Американцы ждать не станут, пока мы тут раскачаемся! Я позвоню командующему, он вас примет. Лучше него ракетные войска и их перспективу никто не знает. В операцию не посвящать, нам нужна помощь только информационного плана. Ты понял, Виктор Александрович?
Так точно!
По возвращению доложишь о результатах!
Есть! коротко ответил Агольцев и поднялся из-за стола.
К нему присоединился Кочубей. Они спустились внизтам уже ждала дежурная машина, и отправились в главный штаб ракетных войск стратегического назначения. Час пик в столице закончился, и им понадобилось немного времени, чтобы добраться до закрытого городка ракетчиков. На въездном КПП, и затем на входе в штаб их не проверяли. Телефонный звонок Сердюка командующему сработал. В сопровождении дежурного по управлению они прошли в приемную. Генерал Соловцов принимал доклады командующих ракетными армиями, и Агольцеву с Кочубеем пришлось ждать их окончания.
Воспользовавшись паузой, Николай с живым интересом изучал на стендах историю Ракетных войск. Его взгляд привлекла портретная галерея тех, кто держал палец на «ядерной кнопке». Фамилии известных маршалов Москаленко, Неделина, Крылова, Толубко и Сергеева говорили сами за себя. Сегодня она находилась в руках генерал-полковника Николая Соловцова. Выпускник Ростовского военного училища, он начинал службу не на «штабном паркете», а в «окопах». В дальних сибирских гарнизонах прошел все армейские ступеньки от «а» до «я». Став командиром дивизии, в «чистом поле» поднял ее с «колышка». В годы лихолетья сумел сохранить боеспособность подчиненных ему частей. В 2002 году на его плечи лег груз огромной ответственности за масштабную модернизацию ракетных войск. Соловцов был последним из той великой плеяды, кто стоял у истоков создания ракетно-ядерного щита страны. Все это вызывало чувство глубокого уважения к командующему, и Николай мысленно приготовился к встрече с убеленным благородными сединами, и с «жуковским» медальным профилем генералом.
Время докладов закончилось, и Кочубея с Агольцевым пригласили в кабинет командующего. Встретил их коренастый, невысокого роста с открытым русским лицом генерал. Внешне Соловцов больше походил на строгого школьного учителя, чем на «ядерного монстра», которым на западе «ястребы войны» пугали слабонервных «мирных голубей». Крепкое рукопожатие и его проницательный взгляд заставили Николая подтянуться.
Проходите, товарищи офицеры, пригласил Соловцов.
Кочубей с Агольцевым заняли места и обратили взгляды на командующего.
Так что же привело ко мне военную контрразведку? спросил он.
Нужна ваша помощь, товарищ генерал-полковник, перешел к делу Агольцев.
Чем можем, тем поможем, обнадежил Соловцов.
Извините, что не все могу сказать, но
Виктор Александрович, давай без реверансов. У каждого свои секреты, облегчил Соловцов его задачу.
У нас от вас их нет, дипломатично заметил Агольцев.
Ладно, ладно! Не будем петь друг другу дифирамбы. В чем проблема?
Нами ведется операция против одной спецслужбы. Тема ракетная. Задачаотвести ее подальше от главных секретов. А без информационного обеспечения, сами понимаете, на успех рассчитывать не приходится.
Соловцов задумался. Агольцев и Кочубей напряглись. От его ответа во многом зависело дальнейшее успешное развитие операции.
Да, ребята, задали вы мне задачу, так сразу с наскока и не решить. Надо хорошо подумать. В любом случае поможем. Подключим науку, ведущих ученных. Дайте недельку, другую, ответ Соловцова обнадежил контрразведчиков.
Спасибо! Вы нас здорово выручили, товарищ генерал-полковник, оживился Агольцев.
Может, еще что? Ты, Виктор Александрович, не стесняйся, по старой памяти помогу, напомнил Соловцов.
Если только, и, бросив взгляд на Николая, Агольцев решился высказать еще одну просьбу: