Но как же так?! Ведь все уже почти кончилось! Дотерпеть осталось совсем немного, а теперь получается, что много? Что нужно дальше терпеть?!
Затрещали ветки, затюкал топор, и все оглянулись. Степана не было видно, только качались тоненькие деревца в отдалении.
Может, в низинку попробуем спуститься? Сергей Васильевич шмыгнул носом и показал куда-то в сторону. Тут ветрено больно. А к ночи если разгуляется
Попробовать можно, издалека отозвалась Алла Ивановна.
Они разговаривали друг с другом так, как будто знали нечто такое, о чем остальная группа понятия не имела.
Нужно идти, вдруг подал голос Володя, и Петечка подумал: слава богу, сообразил! А то расселся и сидит! Тут до Галыгина рукой подать! Марин, ты мне правда шину наложи, и я пойду.
Алла Ивановна ничего не сказала, и Сергей Васильевич промолчал. Вернулся Степан с длинной дровиной, вдвоем с Сергеем Васильевичем они ловко расщепили ее пополам и еще пополам, и Марина стала прилаживать получившуюся шину.
Диман, поняв, что это дело долгое, скинул с плеч рюкзак, который беззвучно ухнул в сугроб, и тоже сел в снег на манер Женьки.
Сходили бы пока за дровами, мужики, посоветовала Алла Ивановна. Самое время.
Этого Петечка вынести не смог:
Зачем нам дрова, если мы дальше пойдем?! Мы их что, с собой понесем?
Есть хочу, сказала Женька специальным тоненьким голосом. За этот специальный «девочкин» голос Марина ее ненавидела. Хочу-у-у е-е-есть!
Жень, вставай! велела Алла Ивановна как-то так, что Женька стала подтягивать лыжи и подниматься. Есть все хотят, терпи.
Не могу я больше терпеть!
Тогда не терпи, разрешила Алла Ивановна почти весело. Степ, возьми вон Диму, сходите за дровами!
Так мы же в Галыгино решили идти! Володь, ты командир, скажи им!
Мы пойдем дальше, морщась от того, что Марина так и сяк крутила его ногу и налегала на нее, выговорил Володя. Чтобы закончить маршрут сегодня.
Вот именно!
Хорошо, согласилась Алла Ивановна так, как будто не соглашалась, в своей обычной манере, которая всем надоела.
Марина подергала шину, надежна ли Володя дернулся от боли, и тут выяснилось, что надеть на замотанную таким образом ногу ботинок нет никакой возможности.
Некоторое время решали, что делать Алла Ивановна участия в этом не принимала. Аккуратно переступая лыжами, чтобы не съехать в предательский ручей, она собирала пластиковые обломки. Решили обернуть ногу запасным свитером, Володин рюкзак отдать Сергею Васильевичу. Степан и Диман с двух сторон поведут Володю, он пойдет между ними на уцелевшей лыже, а его палки понесет Марина.
Петечка беспокоился все сильнее. Время шло, до Галыгина рукой подать, только вон за ту сопку перевалить а не добраться, как до Луны.
Алла Ивановна ловко приторочила обломки Володиной лыжи к своему рюкзаку, отряхнула сзади Женькин комбинезон, как будто та была маленькой, подтолкнула ее, чтобы встала впереди, улыбнулась Марине и приготовилась идти.
Сразу же, с первых метров, стало понятно, что идти нельзя.
На одной лыже Володя проваливался в снег, Степан его тащил, а Диман быстро выдохся, и опыта таких ситуаций ни у кого из них не было! Свитер на ноге как-то моментально размотался, приходилось то и дело его поправлять, отряхивать от снега, привязывать снова.
Сергей Васильевич сменил Димана, но тому пришлось взвалить на себя второй рюкзак, лыжи затрещали, и испуганный Диман бросил рюкзак в снег.
У меня вес большой, сказал он виновато, сто кило с лишком
Тогда рюкзак взял Петечка что угодно, лишь бы дойти до Галыгина сегодня!.. Алла Ивановна помогла его приладить на правое плечо лямка от его собственного рюкзака, на левое от Володиного, и Петечка тут же завалился на спину, не устоял, так это оказалось тяжело.
Он завалился и вдруг увидел над сопкой солнце красное, низкое, грозное. Это солнце не предвещало ничего хорошего.
Сделали еще несколько попыток.
Нет, в конце концов сказал Степан. Он тяжело дышал и облизывал губы. Не выйдет ничего, мужики. Будем лагерь ставить.
В низинку бы спуститься, опять посоветовал Сергей Васильевич. Ветер поднимается.
Нужно идти, повторил Володя, кажется, только для того, чтобы возразить Степану.
Ну иди, ответил Степан мрачно, сбросил рюкзак, вытащил топор и пошел в сторону деревьев, где Алла Ивановна и никчемушная Женька ломали ветки для костра, складывали в кучу и наломали уже довольно много.
Спустились на несколько метров, где, кажется, дуло чуть меньше, стали разбивать лагерь.
У тебя обезболивающее есть? негромко спросила Алла Ивановна Марину, когда поставили палатку и закрепили последнюю растяжку. Сильное?
Марина кивнула. Ей было тревожно, как будто что-то страшное надвигалось и остановить его никак нельзя.
Две ампулы.
Ты ему сегодня не коли, тихо посоветовала Алла. У него сейчас нога разболится, это точно! Мы с Василичем попробуем лыжу склеить, на одной он не дойдет. Ты ему завтра уколешь, он какое-то время сможет двигаться. А сегодня не коли.
Я сама разберусь, Алла Ивановна, сказала Марина неприязненно. Я врач.
Погода мне не нравится, продолжала Алла, не слушая. И главное, связи нет! Вот угораздило
Что вы там все каркаете?! неприятным голосом спросил Петечка, услышавший, что «угораздило». Тут до людей рукой подать! Вообще я считаю, что кто-то из нас должен пойти и привести подмогу! Это очень просто.
Никто никуда не пойдет, отрезал Володя. Нога сегодня отдохнет, и завтра мы
Завтра будет только хуже, встрял Степан. И ты это прекрасно понимаешь. Ногу разнесет, в ботинок ее все равно не засунешь, даже если наши дедуля с бабулей лыжу склеят! Хотя чего там клеить!
Тогда точно надо идти за людьми, повторил Петечка. Я пойду.
Не пойдешь!
Я руководитель группы, и я запрещаю
Какой ты, на фиг, руководитель? Все из-за тебя! Под ноги бы лучше смотрел!
Хорош лаяться, мужики, подал голос Сергей Васильевич. Он устраивал место под костер. А ходить по одному не годится. Ветер поднимается.
И чего?! Ждать, когда метель начнется?! возмутился Петечка.
Метель, может, и не начнется, но ветер подозрительный какой-то.
Вот именно! Надо сейчас идти!
Я запрещаю!
Плевать я хотел на твои запреты!
Мальчики, пропищала Женька «девочкиным» голосом, ну что вы ссоритесь? Ну как получилось, так и получилось! Ну завтра дойдем! А что?
А то, что и завтра мы никуда не дойдем!
Весь оставшийся день, который показался всем странно коротким, Алла Ивановна и Сергей Васильевич, сидя на снегу голова к голове, собирали Володину лыжу, как хирурги раздробленную кость. На куске тряпки рядом с ними были разложены клей, бинты и еще какие-то штуки. Костер горел, и время от времени над ним грели клей, который то и дело застывал. Степан остервенело рубил дрова, притаскивал и складывал, Петечка бесился и грыз ногти, Диман кипятил воду, и ее пили просто так, без чая и сахара, которых было мало, «на одну ночевку», как сказала Алла Ивановна, и ветер, проклятый ветер поднимался!
Ближе к ночи стало понятно, что метель все-таки придет. Она уже совсем близко.
Алла Ивановна обошла палатку, проверяя растяжки. Когда Сергей Васильевич снизу вверх вопросительно кивнул ей, она только пожала плечами. Еды на ужин было мало, вдвое меньше обычного. Сергей Васильевич, назначенный в самом начале похода «завхозом», сказал хмуро, что еду нужно приберечь на всякий случай, мало ли что, может, одной ночевкой дело не обойдется.
Петечка, которого колотило от холода, объявил, что никакого «всякого случая» не будет, и завтра утром он уйдет в Галыгино, и наплевать ему сто раз на метель, а Володя, баюкавший свою ногу, велел ему заткнуться.
Да если б не ты, мы бы уже давно!.. завел было Петечка.
Так, все, закончили, вдруг приказала Алла Ивановна таким голосом, что даже Диман, пытавшийся дремать, вынырнул из своей куртки и посмотрел с удивлением, а Женька перестала ложкой хлебать из железной кружки теплую воду. Она говорила, что так вкуснее, больше похоже на суп или на чай. Положение у нас сложное. Мы все должны это осознать прямо сейчас. Лыжу вроде собрали, до утра она подсохнет и какое-то время продержится. Ну, будем на это надеяться. Плохо, что до Галыгина почти все время в горку! Если завтра мести будет не слишком сильно, попробуем пойти. Если нет, придется ждать погоды.