Щелкунчик еще не вполне понимал, потому что всегда был далек от большой экономики. Его ли это делоразные аукционы?
Был разработан правительственный перечень народнохозяйственных объектов, подлежащих торгам на аукционе, сказал Марк Львович. Да об этом в газетах писали. Вы что, не читали?
Не говорить же было Щелкунчику, что он вообще старается не читать газет и испытывает стойкое отвращение к политике
И на аукционе, который проводился Госкомимуществом, банк «Солнечный» из Москвы купил пятьдесят один процент акций комбината. Теперь именно этот банк и является как бы главным владельцем завода. Теперь понятно?
Щелкунчик решил, что, поскольку разговор сошел с личности Барсукова и перешел в экономическую сферу, он вполне может расслабиться и поговорить на эту тему. Она его не слишком волновала, вернее, вовсе не интересовала, но почему же не поддержать разговор
Он задал собеседнику несколько вопросов, которые раздражили того. Было видно, что Марк Львович обычно общается только с коллегами, которые, как и он, хорошо разбираются в экономике, и примитивные вопросы Щелкунчика показались инженеру наивными до глупости.
Банк «Солнечный», совершив покупку комбината, немедленно выступил с целой программой его дальнейшей работы. Причем банк в лице своих представителей сообщил, что поскольку деньги заплачены немалые, то и нет смысла терять время на уговоры кого бы то ни было
Отныне банк имеет полное право тотального контроля за всей деятельностью предприятия. Он будет контролировать приход и расход денег, огромных сумм, выполнение контрактов, банковское обслуживание берет на себя. Банк также руководит всей работой комбинатарешает, куда и кому будет продаваться продукция, по каким ценам, где будет закупаться оборудование, как будет проводиться модернизация завода Кроме всего прочего, теперь именно банк «Солнечный» как владелец контрольного пакета акций будет решать, кого назначить генеральным директором. Могут оставить Барсукова, а могут и турнуть его подальше, назначить своего человека.
А генеральному директору это очень не понравилось. Он просто пришел в ярость, когда узнал о том, что произошло. Как? Его, такого заслуженного человека, посмеют трогать грязными руками какие-то вонючие банкиры? ЕгоГероя Социалистического Труда? Егоотца города?
Да не бывать этому, решил он и выгнал из своего кабинета уполномоченного от банка
А ведь Барсуков был грамотным человеком. Он читал газеты, знал законы. Он следил за ходом сначала перестройки, потом приватизации Но он всегда считал, что в любом случае его-то положение будет незыблемым. Он так долго и так грозно управлял комбинатом и Синегорьем, что ему казалось, что он непоколебим, что так будет продолжаться вечно. Что, во всяком случае, он сам будет решать, кому и что тут «отломится»
А обошлись вовсе без него. Продали комбинат, который он считал своим, своей вотчиной. И вдруг оказалось, что все не так и что новый деловой хозяин имеет свои виды и планы на жизнь. А его, Барсукова, может быть, и оставят пока что генеральным директором, но только при условии, что он будет себя хорошо вести и слушаться хозяев
Для человека, который годами привыкал к мысли, что он тут единственный хозяин, такое положение вещей было невыносимо.
Хуже всего было то, что он отлично понималего не оставят тут. Стоит представителям банка всерьез поинтересоваться положением дел на комбинате, и его, Владилена Серафимовича, если не посадят в тюрьму, учитывая его прежние заслуги и возраст, то уж, во всяком случае, с позором и диким скандалом выгонят вон Прежде он ничего такого не боялся. В министерстве у него давно было все схвачено, и правительственного контроля он не боялся. Здесь, в Синегорье, никто не смел тявкнуть на него и требовать у него отчета
А московские банкиры вполне разобрались бы в его «художествах» последних лет.
А что он мог тут натворить? спросил Щелкунчик у собеседника, на что тот только закрыл глаза своими тяжелыми набрякшими веками и покачал головой.
Вэй, мечтательно заметил он в ответ. Вы себе представить не можете, какие открываются замечательные перспективы на этой должности, особенно в наше время, сказал он, жмурясь, как кот на солнышке. Это же просто золотое дно
Источников обогащения у Владилена Серафимовича было два. Во-первых, сама продажа готовой продукции. Металл продавался за границу по контрактам. Семьдесят процентов суммы поступает на счет комбината и фиксируется. Пятнадцать процентов поступает непосредственно на личный счет самого Владилена Серафимовича в швейцарском банке, еще пятнадцатьоставляет себе покупающая металл фирма.
А за что они-то себе оставляют? не понял Щелкунчик.
А как же? заволновался Марк Львович, нервно подергивая плечиком. Он даже возмутился:В документах-то они пишут только те самые семьдесят процентов По этим документам директор отчитывается перед Москвой, банком и так далее А остальные деньги поступают ему на счет в Цюрихе, и они нигде не записываются Это называется джентльменское соглашение с инофирмой. Сейчас все так делают Откуда же у товарища Барсукова вилла в Ницце и вилла в Майами? А дети его на какие деньги учатся в Америке? Знаете, сколько стоит год учебы в престижном университете?.. Тридцать тысяч. Долларов, конечно, не рублей. Это на одного, а у Барсукова учатся оба Посчитайте-ка
Щелкунчик прикинул в уме. Так, вилла в Ниццеэто тысяч триста-четыреста, не меньше. В Ницце дорогая недвижимость В Майамиподешевле. Можно, наверное, тысяч за двести пятьдесят столковаться, если покупать виллу не в самом престижном районе
Но это только одна сторона, один источник дохода, продолжал разболтавшийся инженер. Есть и вторая
Второй составной частью дохода Владилена Серафимовича была заработная плата работников комбината. Тут все совсем просто. Если заработную плату всех работников задержать хоть бы на месяц и прокрутить эти деньги в банке, то проценты от оборота составят очень кругленькую сумму. Через месяц зарплата выдается, все довольны и благословляют товарища Барсуковалучшего друга рабочих А он удовлетворенно кладет себе в карман очередную сотню тысяч долларов И все довольны, что характерно
Теперь же, когда всем собирается тут заправлять коммерческий банк, генеральный директор понял, что лафа кончилась.
Коммерческий банкэто тебе не столичное министерство. Банк «Солнечный» не позволит Владилену Серафимовичу фокусничать
Откуда вы все это знаете? только спросил Щелкунчик у инженера. Он вообще удивлялся, насколько просто и откровенно тот говорит о таких вещах. И так громко, словно и не боится
Что знаю? удивился Марк Львович. Потом понял и, взмахнув руками, всплеснул ими. И-и-и! вскричал он горестно. Да кто же об этом не знает? Об этом все знают Знают и не такое, и молчат А про то, что я рассказал, не знает только младенец. Да никто особенно и не считает нужным скрывать. Так что если вы из БХСС, или как это теперь называется, то, слушая меня, вы напрасно потратили время. Ваше начальство уже наверняка обо всем знает. Они все уже наверняка отдыхали с семьями на виллах Владилена Серафимовича Если сами уже не построили рядышком с его виллами свои собственные
А почему сюда нагрянули журналисты? спросил Щелкунчик. Он вдруг подумал, что такое пристальное внимание публики к Владилену Серафимовичу Барсукову может сильно затруднить задачу киллера
Потому что Барсуков не такой человек, чтобы сдаваться без боя, ответил инженер. Он сказал, что ноги этого банка здесь не будет Барсуков поклялся, что добьется суда и пересмотра решения аукциона. Он твердо решил не пускать никого в свою вотчину.
Так банк еще не распоряжается здесь ничем? уточнил Щелкунчик. Барсуков все еще в силе тут?
Банк давно бы рад вступить в права собственности, но не вышвыривать же Барсукова из кабинета силой Это нецивилизованно, усмехнулся Марк Львович. Поэтому все ждут решения Верховного суда Банк уверен, что выиграет свое дело, а генеральный директор уверен в своих правах. Так что сейчас тут все замерло в ожидании. А журналисты мечутся в поисках интересных фактов.