Только если случится что-то очень серьезное.
А что, папа начала я и осеклась, не в силах закончить вопрос.
Ваш отец в полном порядке, ответил мне незнакомый голос, не принадлежавший ни Либби, ни директору Альтману. Я вскинула голову и посмотрела вперед, поверх сестры. Стул за директорским столом был занятна нем сидел парень немногим старше меня. Да что тут вообще творится?
Одет он был в костюм и производил впечатление человека, которому под стать повсюду ходить со свитой.
По имеющимся у меня данным, продолжил он густым, низким голосом, размеренно и четко, еще вчера Рики Грэмбс был цел и невредим и мирно уснул в номере мотеля в Мичигане, в часе езды от Детройта.
Я постаралась отвести от него взглядно тщетно. Белокурые волосы. Светлые глаза. Черты до того острые, что ими, казалось, можно скалу рассечь.
И откуда вам это известно? спросила я. Даже мне было невдомек, где носит моего нерадивого папашу. А он-то это как узнал?
Парень в костюме на мой вопрос не ответил. Вместо этого он многозначительно вскинул бровь.
Мистер Альтман, не оставите нас на минутку? спросил он.
Директор раскрыл было ротвидимо, чтобы возразить против выдворения из собственного кабинета, но незнакомец поднял бровь еще выше.
Помнится, у нас с вами был уговор.
Альтман прочистил горло.
Ну разумеется. Он развернулся и вышел. Дверь захлопнулась у него за спиной, а я продолжила бессовестно пялиться на парня, выгнавшего директора.
Вы спросили, откуда мне известно местонахождение вашего отца, проговорил он. Глаза у него были такого же цвета, как костюмсерые, почти серебристые. На данном этапе советую вам просто принять за данность тот факт, что мне известно все.
Если бы не смысл сказанных им слов, слушать его было бы одно удовольствие.
Парень, который считает, что знает все на свете, пробормотала я. Это что-то новенькое.
А вы, стало быть, девчонка с лезвием бритвы вместо языка, а? сострил он в ответ, не сводя с меня серебристых глаз. Уголки его губ дрогнули в улыбке.
Кто вы? И что вам нужно? спросила я. От меня, пронеслось в голове. Что вам нужно от меня?
Передать вам информацию, только и всего, ответил он. По не вполне понятным даже мне самой причинам сердце в груди тревожно заколотилось. Это оказалось сложно сделать традиционным способом.
Это все я виновата, робко вставила Либби, сидевшая у меня за спиной.
В чем это ты виновата? спросила я и обернулась к сестре, радуясь поводу отвести взгляд от Сероглазого и борясь с желанием снова на него уставиться.
Первое, что тебе нужно знать, начала Либби со всей серьезностью, какой только можно ждать от человека в форме медсестры с принтом в виде россыпи черепушек, так это то, что я и не догадывалась, что письманастоящие!
Какие еще письма? спросила я. Кажется, одна я в этой комнате не понимала, что происходит, и никак не могла избавиться от ощущения, что это непонимание мне страшно мешает; я чувствовала себя как человек, стоящий посреди железнодорожных путей и не знающий, с какой стороны поедет поезд.
Заказные письма, которые юристы моего отца вот уже три недели высылают на ваш адрес, пояснил парень в костюме, и его голос окутал меня, точно одеяло.
Я подумала, что это какие-то мошенники, пояснила Либби.
Уверяю вас, это не так, бархатным тоном заверил ее парень.
Чутье, впрочем, подсказывало, что таким красавчикам не стоит верить на слово.
Давайте начнем с самого начала. Он сложил руки на столе, темневшем между нами, так, что большой палец правой руки оказался над запонкой, поблескивавшей на запястье левой. Меня зовут Грэйсон Хоторн. Я выступаю от лица юридической конторы «Макнамара, Ортега и Джонс», которая находится в Далласе и занимается вопросами, связанными с недвижимостью моего деда. Грэйсон снова заглянул мне в глаза. Несколько недель назад деда не стало, повисла весомая пауза. Его звали Тобиас Хоторн, уточнил он и умолк, наблюдая за моей реакциейточнее, за полным ее отсутствием. Вам это о чем-нибудь говорит?
Ощущение, что я стою посреди путей, снова вернулось.
Нет, призналась я. А должно?
Мисс Грэмбс, мой дед был весьма состоятельным человеком. И, насколько мне известно, помимо родственников и людей, которые служили ему многие годы, в его завещании упомянуты и вы.
Смысл сказанных им слов упрямо от меня ускользал.
Где-где упомянута?
В завещании, повторил Грэйсон, и его губы тронула легкая улыбка. Мне доподлинно неизвестно, что он вам оставил, но ваше присутствие на оглашении завещания совершенно необходимо. Мы уже несколько недель его откладываем.
Притом что я отнюдь не считала себя глупой, я не понимала ни словас таким же успехом Грэйсон Хоторн мог бы заговорить со мной на шведском.
С какой стати вашему деду что-то мне оставлять? спросила я.
Грэйсон поднялся.
Вот уж и правда вопрос на миллион. Он вышел из-за стола, и тут я отчетливо поняла, с какой стороны несется тот самый поезд.
С его.
Я взял на себя смелость лично организовать вашу поездку «от» и «до».
Это было вовсе не приглашение. А приказ.
А с чего вы взяли начала было я, но Либби не дала мне закончить.
Прекрасно! воскликнула она, неодобрительно на меня покосившись.
Грэйсон усмехнулся.
Оставлю вас ненадолго, пожалуй.
Он задержал на мне взглядровно настолько, чтобы мне сделалось не по себе, и, не проронив больше ни слова, вышел за дверь.
Долгих пять секунд мы с сестрой молчали.
Не пойми меня неправильно, прошептала она наконец, но, по-моему, это сам Господь Бог.
Я фыркнула.
Уж он-то точно так думает. Теперь, когда Грэйсон вышел, его удивительное влияние на меня заметно ослабело. И откуда в нем столько самонадеянности? Она читалась во всем: в манере держаться, в выборе слов, в каждом движении. Власть для этого парня явно была реальностью, как и сила притяжения. Весь мир крутится вокруг Грэйсона Хоторна. А если чего-то нельзя купить за деньги, на помощь придет пронзительный взгляд.
Расскажи все с самого начала, попросила я Либби. И ни о чем не умалчивай.
Она беспокойно задергала чернильно-черные кончики своего синего хвоста.
Пару недель назад нам начали приходить эти самые письма, адресованные тебе и мнекак твоему законному представителю. Там было сказано, что тебе по наследству переходит некоторая сумма денег, а еще там был номер, по которому надо было позвонить. Я решила, что это какая-то афера. Вроде тех писем якобы от заморских принцев.
Но с какой стати этому самому Тобиасу Хоторнус которым я ни разу не встречалась, о котором даже не слышала! включать меня в завещание? спросила я.
Понятия не имею, призналась Либби. Но этот-то, она кивнула на дверь, за которой только что скрылся Грэйсон, точно не мошенник! Ты вообще видела, как он приструнил директора Альтмана? Как думаешь, чем он добился этого самого «уговора»? Взятками или, может, угрозой?
И тем и другим. Проглотив этот ответ, я достала телефон и подключилась к школьному вай-фаю. Вбила в строку поиска имя «Тобиас Хоторн», и на экране тут же высветился новостной заголовок: «Известный филантроп ушел из жизни в возрасте 78 лет».
Ты в курсе, что значит «филантроп»? серьезно спросила меня сестра. Это значитбогач.
Точнее, тот, кто жертвует деньги на благотворительность, поправила я ее.
То есть богач. Либби многозначительно посмотрела на меня. А вдруг ты и есть его благотворительный проект, а? Они бы не стали отправлять его внука сюда, если бы речь шла о нескольких сотнях долларов. На кону наверняка тысячи. На эти деньги ты могла бы объездить мирили оплатить учебу в колледжеили купить машину получше!
Сердце в груди снова забилось быстрее.
И все же: зачем совершенно незнакомому человеку оставлять мне наследство? повторила я, борясь с желанием погрузиться в сладостные мечты хоть на секундочкуя боялась, что если начну, остановиться будет уже невозможно.
Может, он был знаком с твоей мамой? предположила Либби. В общем, непонятно, но я точно знаю, что тебе обязательно надо поехать на оглашение этого самого завещания.