Ого! Вот это было выступление. Надеюсь, тоже попадём, сказала мама, встала и начала собирать посуду. Ну, мы пойдём в огород, а вы тут сами, хорошо?
Хорошо, ответила Агни, взяла подругу за руку и повела в комнату. Она очень хотела ей рассказать о мальчике, о том, что прочитала, о лошадиобо всём. Ей казалось, что во всём мире только Надя поймёт её сейчас так же хорошо, как она понимала себя, или даже лучше.
Агни прикрыла дверь, прошла мимо скромно стоящей Наденьки к кровати.
А как у тебя дела? Что делала?
Кое-что прочитала и не могу перестать думатьтяжело вздохнула Агни.
Надя непонимающе посмотрела на Агни.
Так просто не объяснить недавно в книжке прочитала, там про мальчика и его друзей, Агни говорила сбивчиво, как бы стараясь максимально собраться с силами. Наденька слушала очень внимательно. Злой волшебник наложил проклятье на всю деревню и чтобы разрушить проклятье, надо было пойти в пещеру, куда никто никогда не ходил Один мальчик не забоялся, уговорил друзей, и они втайне от взрослых пошли спасать всех, девочка остановилась, перевела дыхание. Надя всё ещё молчала и ждала, пока Агни закончит. И там было самое главное испытание волшебник сделал так, что можно только войти, но уже никак не выйдешь То есть вообще, никогда, понимаешь? Надя кивнула. И мальчик туда вошёл, пока все спорили Он очень хотел, хоть ему и было грустно Я поговорила с папой потом. Он мне сказал, что иногда люди так делают, чтобы защитить других Яона хотела сказать о том как молилась, но вдруг передумала. Этот мальчик, я всё время о нём думаю: а что бы сделала я?.. Вот ты бы что сделала?
Девочка была немного шокирована неожиданным вопросом. Она отвела глаза:
Не знаю наверное, помогла бы. Не знаю
Вот и я не знаюсказала Агни.
Ты какая-то как будто сама не своя, вдруг сказала Надя.
Какая?
Не знаю. Странная.
Агни непонимающе посмотрела на Надюона не могла понять как это «сама не своя»? в чём?
А у тебя ещё та кукла осталась? неожиданно спросила Надя.
Какая? Агни не поняла про что онанастолько вопрос был неожиданный.
Та, красивая, в голубом платьице.
А-а, сказала Агни и резко вспомнила: А я же тебе ещё не показываламне новую подарили!
Она подскочила к окну.
Вот, протянула она маленькую куколку в голубом платьице. Мне дядя Коля подарил вчера, мы с папой ходили. Он анекдоты рассказывал, мы так смеялись.
И обе увлеклись играми. После кукол, они выбежали во двор и побежали дальше по улице за третьей подругой
Агни вела себя обычно, как раньше: бегала, смеялась, веселилась и шутила. Она совсем забыла о том, что её так сильно волновало. Но металлические части никуда не делись, руки были всё так же холодны.
Ближе к полудню Агни пошла домой. Она с подругами договорилась собраться через час, чтобы покушать и снова до вечера что-нибудь делать. Ей было так легко, но, как только она оказалась одна, тяжесть снова навалилась, стало грустно.
Мамапозвала она, заходя в дом. Внутри никого не было. Она сняла сандалики и прошла в кухню, затем в комнатыникого.
Агни снова обулась и вышла во двор. В огороде тоже никого не было. Она прошла дальше и увидела отца, заходящего в хлев. Девочка побежала туда, ей стало интересно что там происходит. Но, не доходя немного до самого хлева, внезапно оттуда донёсся дикий поросячий визг. Это был такой сильный звук, будто самое страшное насилие совершалось над бедным поросёнком. Агни стояла около секунды, ошарашенная, а затем резко побежала в дом. Она не понимала что происходит, начало резать глаза от внезапных слёз, ей хотелось спрятаться от этого визга, забыть его.
Подбегая к дому, она споткнулась о маленький порожек и упала, больно ударившись коленками. К счастью, она их даже не поцарапала о деревянный пол, но ей всё равно было очень больно. Так она и лежала, рыдая от страха и боли, пока к ней не подбежала мама:
Агни доченькатревожный голос пробился сквозь её крик боли. Руки подхватили её и понесли внутрь дома. Ну что ж ты так? Как же? Бедненькая
Что с ней? Сильно ударилась? присоединился отец. Казалось, его голос был ещё более встревоженным. Он погладил её по голове. За врачом?
Да погоди ты вроде, ударилась просто
Агни положили на кровать. Она всё ещё плакала, но уже заметно слабее.
Доченька, ну, скажи что-нибудь
Больножалобно проговорила она.
Сильно? Сильно болит?
Может, перелом, взволнованно сказал отец.
Да подожди ты, отмахнулась мама.
Доченька, коленки болят, да?
Да но не толькотихо сказала девочка.
А где? Что болит?
Не знаю
Мама потрогала её за ступни:
Здесь болит?
Нет.
А здесь? потрогала её за живот.
Нет
То же было и с руками, плечами, головой. Болели только коленки.
А согнуть-разогнуть можешь?
Девочка, немного скорчившись, пошевелила ножками.
Фух, не перелом, тяжело выдохнула мама.
Слава Богу! сказал отец.
Доченька, а где ещё болит?
Я не знаю он закричал, а я побежала и и упала.
У неё шок, наверное, сказал отец. Такое бывает. Испугалась, наверное, что Петруша завизжал.
А что с ним? тихо спросила девочка. Почему почему он так?
Он-то? спросил отец, улыбаясь. Так он же маленький совсем сам испугался, и тебя вот напугал. Нам привели, чтобы подлечить его, заболел.
И что, с ним всё нормально?
Нормально-нормально, не волнуйся, ответил папа, улыбаясь и поправляя очки. Мигом его починим!
Давай, пошли, начала выталкивать его мама к двери.
Что? возмутился папа.
Пусть полежит, пойдём.
И они оба вышли, оставив девочку одну.
У неё в голове стоял визг поросёнкаэто разрывало ей сердце. Но, несмотря на это, она уже не плакала. Ей было жалко поросёнка, но плакать уже не оставалось сил. Кажется даже, что недавние её слезы не из-за поросёнка были, а из-за боли в коленках. Это создало странное сочетание внешнего безразличия и внутреннего переживания.
Незаметно, она уснула. Сон был беспокойный, мучительный, душный. И только на следующий день она проснулась. В её теле снова незаметно произошли изменения. Теперь и ноги покрылись металломсерым, холодным веществом. Сложно уже было назвать её нормальным человеком. Да и не всегда люди могут признать за человека другого, с металлическими частями, пусть они их и не замечают, но, всё же, как-то чувствуют.
Агни открыла глаза и несколько секунд смотрела в потолок, затем медленно перевела взгляд на окнотам, запутавшись в тончайших сетях, тщетно дёргалась муха. Девочке не хотелось вставать. Хотелось полежать ещё час, два, весь день. Конечно, она ещё не понимала природу этого внешнего безразличия и спокойствиятой злой магии, что её поглощалано уже чувствовала изменения внутри. Однако осознание бессилия и бесполезности усилий лишь усугубляли дело.
Понаблюдав ещё несколько минут за мухой, она встала всё в той же, вчерашней, одежде. Тело её было немного тяжёлым и, как будто, немного не слушалось, хотелось пить. Она тихо вышла из комнаты и пошла в кухню, где стояло ведро с водой.
Ну ты и соня, улыбнулась ей мама на кухне. Ночью такой шторм был А он тебя не разбудил?
Агни отрицательно качнула головой, выпивая воду.
Твои подружки вчера приходили, но ты спала уже, так я и не будила. Ну, куда ты пошла? Садись за стол, покушаем, потом пойдёшь.
На самом деле, девочка и не хотела никуда идти. Она просто собиралась пройти в зал, к столу.
А где папа? спросила девочка, когда мама принесла скворчащую сковороду с яичницей.
Да по работе уехал. Снова в колхоз вызвали, надо там что-то посмотреть. Они же школу всё хотят построить у нас тут, так обсуждают, мама, выложил на тарелку содержимое сковородки, села напротив. Ты кушай-кушай. Я уже позавтракала.
Девочка медленно кушала, тщательно разжёвывая каждый кусок.
Что-то наш Роджер совсем завял, тихо сказала девочка.
Я вот тоже заметила, сказала мама. Конечно, жарко, я ему воды наливаю, но он иногда так и не притрагиваетсякто его знает, может, приболел, Агни не выдавала волнения, но мать всё же неосознанного прочитала его: Да ты не волнуйся, сколько раз уже. Он, конечно, старенький уже, но всё будет нормально.