Ой про книжку Яна вспоминает только теперь. Потеряла Выронила, наверно, когда Давай вернемся, она где-то здесь должна быть.
Потом заберем. Будем к машине возвращаться и поднимем. Здесь все равно никого больше нет. Не пропадет.
Но там план был. Где какие здания интересные
Здания я тебе и сам покажу. Без плана. Я, правда, уже очень давно здесь не был, но поверь, за последние лет четыреста новостроек в этом городе не появлялось, довольный, немного расслабленный, он шел легко и уверенно. Словно не чувствуя жары и не сомневаясь в направлении.
Ты говорил, что вообще тут не был, с трудом, но она вспомнила. И даже сейчас до последнего сюда не собирался. А теперь
Ну видишь, какой я коварный, он лишь беззаботно рассмеялся. Обманул. Так что ты хочешь с меня за обман? Подлинную историю города? О которой в книжках не пишут?
И откуда тебе знать подлинную? она позволила себе усмехнуться. Да и с чего ты взял, что в книжках правды не пишут?
Ну а что пишут в книжках? Неужели всю ту чушь, что ты Аське моей рассказывала?
Это не чушь, а старинная легенда, Яна даже обижается. А что я ей должна была рассказывать? Что, по мнению ученых, город был оставлен жителями в результате опустынивания? Про резкие и глобальные изменения климата связанные, по мнению некоторых, с падением на землю метеорита?
Ну а почему нет? Звучит куда логичней.
Это для взрослых логичней. А детям интереснее сказка. Кстати, о метеорите, у Янки аж глаза загорелись, когда она вспомнила. Там в книжке статья была интересная. Там автор по косвенным признакам связывает падение метеорита с великим голодом 16011603 годов. Якобы, именно упоминаемая летописями красная комета, появившаяся в небе в начале царствования Бориса Годунова и принятая современниками за знак божественного неодобрения новой царской династии, и была тем метеоритом, столкновение которого с Землей привело к глобальным изменениям климата. Аномальная жара, опустынивание некогда плодородных земель, в результатетри страшных голодных года, когда весь урожай был полностью уничтожен невиданной прежде засухой. Ну а дальшеголодные бунты, эпидемия холеры, да и просто массовая гибель людей от голода. Полностью вымерший город, по мнению автора той статьи, лишь частный случай охватившего страну бедствия. Ну а, учитывая, что дальше начинается Смутагражданская война, польская, шведская интервенциянеудивительно, что в таком хаосе судьба местных горожан никого не заинтересовала и куда именно они ушли из ставшего непригодным для жизни района никто не зафиксировал.
Интересное исследование, кивает Егор. Главный вывод мне особенно нравится: в таком хаосе никто ничего не понял, он усмехается, озорно, открыто, и тянет Яну к ближайшей стене. Смотри, что покажу.
Они присаживаются у стены на корточки, и он начинает отгребать песок, закрывающий ее основание. Яна с интересом начинает помогать. А в сердце вновь вползает страх. Змея. Вот они сейчас разроют, а там змея. Змеиная нора. И ее укусят за руку, а монах сказал, спасти не успеть Ей слышится шорох. Что-то длинное лениво скользит по песку, чуть раздвигая песчинки. Ш-ш-ш-шипение. Или шепот? Яна с криком вскакивает на ноги, затравленно оглядывается. Никого. Только ветер. И метет вдоль улицы песчаная поземка, совсем как в ее снах. И город смотрит на нее провалами окон, проломами дверей. И веет холодомжутким, нездешним. А солнце слепит глазабеспощадное, колючее. Жжет, но не согревает.
Да стой же ты, руки Егора неожиданно хватают ее поперек туловища. А она, оказывается, уже бежала. Или только пятилась, затравленно оглядываясь вокруг? Не заметила. Говорил же, держись за меня, не отпускай. Я про резонаторы не шутил. Усилят малейший страх. А потомкак монах предсказывал: и прогнившие доски, и укусившие змеи, и безумие в безводной пустыне.
Но з-зачем здесь резонаторы? в его руках покой возвращался. Не мгновенно, но страхи отступали. И она могла вновь смотреть по сторонам безбоязненно. И откуда ты знаешь? И почему на тебя не действует?
Как я уже сказал, я один из тех, кто их ставил, он целует ее в висок. Ей кажется, что поцелуй прожигает его насквозь. А ставил, как нетрудно догадаться, для того, чтоб этот город так и остался заброшенным. Чтоб здесь не проводили исследований, его губы скользят по ее скуле. Не бродили толпами туристы, он чуть касается уголка ее губ, но тут же вновь отстраняется. Не создавали музей. его губы легко касаются шеи, и каждый его поцелуйожог, болезненный и сладкий, заставляющий сбиваться дыхание и терять нить беседы. Чтоб у якобы проклятого города была очень дурная слава, он обводит горячим языком мочку ее уха.
Она чуть вскрикивает, ей кажется, кровь внутри нее горит. Но она пытается сосредоточиться. Не поддаться на его провокации, они едва знакомы.
Зачем вам дурная слава?
Чтоб сюда тянулись разве что авантюристы-экстремалы. Те, чья гибель никого не удивит, ведь они и "на ровном месте" способны отыскать себе приключений.
Но зачем?.. кажется, она повторяется с вопросами. Для чего вам их гибель? И кому это "вам"? если бы от прикосновений его огненных губ так не кружилась голова, она бы, наверное, испугалась его откровений куда больше, чем шорохов пустого города.
Но он держал ее. Крепко, но бережно. И даже его дыхание обжигало.
Идем. Я же хотел тебе показать, он вновь возвращает ее к тому месту, где они пытались откопать основание стены. Он откопал. И она ясно видит следы огня.
Все давно засыпал песок, негромко рассказывает меж тем Егор. Но ты можешь убрать его от любой стены в любой части города. И везде увидишь ту же картину. Жидкий огонь бежал когда-то по улицам города, проникал сквозь стены, затекая во дворы и дома. Жег, но не сжигал. Пугал, но не убивал. Монахи не зря заговорили про чертей. Ведь они ясно видели город, основание которого горит, но не сгорает. Словно адская сковорода, поставленная на медленный огонь.
Так не бывает. Ты тоже поверил сказкам.
Это не сказка, наклонившись, Егор медленно проводит рукой по обожженной части стены. И она вспыхивает, и течет огонь, как вода, заливая улицу, затапливая ноги. Яна смотрит на свои кроссовки, погрузившиеся в огонь, на шнурки, по которым бежали змейки алого пламени. Они не горят, они просто в огне! А ногам больно. Больно, их обжигает!
Вскрикнув, Яна повисает на Егоре, поджав ноги. Он лишь смеется, перехватывая ее поудобнее.
Это что? нервно интересуется Яна. Иллюзия? Очередной ваш резонатор?
Нет, Яночка, Егор бодро шагает в сторону центра, и пламя разливается впереди него огненной рекой. Временами он весело поддает по пламени ногой, и огненные брызги разлетаются вокруг, с шипением оседая на стенах и обломках. Это "адский огонь", реальный, всамделишный. Тот самый, что породил легенды о гиене огненной, что подарил этому миру образ черта со сковородкой.
Так тычерт? если бы он не держал ее сейчас, Янка бы, наверное, вопила. Вопила, орала, паниковала, без всяких мифических резонаторов. Но он держал. И словно отсекал все ее страхи. Не пускал их в сознание. Не давал скатиться в безобразную панику.
Нет, Янка, я не черт. Чертей не бывает, чему тебя только в школе учили, Егор веселится. Но он дружелюбен, он несет ее аккуратно и бережно. Так может, не так оно все и плохо? Я всего лишь житель Истинного Мира. Огненной основы Земли. Из всех названий, что придумали для нас люди, мне больше по душе "саламандра". В отличие от слова "черт" оно не оценочно, но отражает суть. Огонь, горящий внутри нас. Огонь, являющийся нашей родиной. Огонь, из которого состоит наш мир. Именно огнем прорываемся мы порой в ваш Внешний, вторичный Мир. Именно в огне мы говорим с вами, когда хотим быть услышанными.
Ну я услышала, зубы, все же, стучали. А можно прекратить как-то это и
Ты же хотела узнать все тайны города, с деланным легкомыслием отвечает Егор. Но пламя, с легким шипением уходит. Словно растворяется в песке и камнях. И снова вокруг только город. Заброшенный, таинственный, но обычный.
Егор ставит ее на песок и вновь протягивает руку. Она медлит, но какой у нее выбор? Безумие пустого города или поддержка того, чьи руки холодны, а прикосновения обжигают огнем. Чьи иллюзии реалистичны и болезненны, а от рассказов сердце в испуге замирает.