Это все не может быть правдой. Он просто гипнотизер. Безумный гипнотизер, возомнивший себя неизвестно кем. Маньяк, которого устраивает регулярная гибель людей в Заброшенном городе. Или они здесь потому и гибнут? Что их убивают. Намеренно убивают. Егор и и его подельники, устроившие здесь бандитское логово.
Она отчаянно дергается в сторону и бежит прочь, не разбирая дороги. Сворачивает в проулок, затем в еще один, врывается во двор дома, перебирается через стену, пробегает еще один двор, дальше улица Ежесекундно ожидает прикосновения его прохладных рук. Или обжигающей лавы под ногами. Но ничего не случается. Он не гонится. Она одна. Совсем.
Яна заходит в очередной двор, садится на приступочку в тени полуразрушенного дома. Пытается отдышаться. Успокоиться. Сообразить, что делать. Куда теперь.
Пашка. С ним что-то случилось, этот маньяк явно с ним что-то сделал. Или не соврал, попросил об услуге? Надо найти. Найти и предупредить. Спрятаться. Ночью добраться до монастыря. Вызвать милицию.
Стоп, о чем она? Егор же ей ничего не сделал. Разговоры, иллюзии. Ну подумаешь, шутит он так. Это просто город. Город, вызывающий панику. Город, не любящий чужаков
Все, кончился адреналин, да, Янка? Егор выглядывает из окошка дома прямо у нее над головой. Теперь готова и историю города послушать?
Ну да, бежать все равно сил уже нет. Да и желания. Егор не причинит ей зла. Просто не надо поддаваться панике.
Он спрыгивает на песок рядом с ней. Садится. Берет ее за руку.
Предупреждал же, говорит укоризненно. Она вздыхает. Да, глупо.
А история эта действительно начинается с метеорита. Его падение пошатнуло землю и нарушило равновесие ее основ. Наши мирыВнутренний и Внешнийвсегда существовали параллельно, каждый сам по себе, имея лишь несколько точек взаимопроникновения. Точек перехода из мира в мир. Порой людям требовались саламандры, порой саламандрам нужны были люди. Но все это было локально. Единичные случаи, вошедшие в сказки. Метеорит нарушил равновесие, лишив этот мир гармонии. Жар нашего огня вырвался в ваш мир, иссушая земли. Холод вашего воздуха проник к нам, выстужая души. И нам потребовались доноры. Много больше, чем раньше. Те, кто могли вернуть нам вытекающую энергию и согреть наши огненные души. Среди войн и смут мы забирали себе тех, чью пропажу никто не заметит. Ведь границы стали проходимы в обе стороны. А война нам была не нужна.
И вы забрали всех жителей города.
Да. Ведь он был уже на нашей земле. На нашей стороне вселенной.
И что с ними стало?
На вашей земле их не стало. Так не все ли тебе равно?
Да, кивала на его слова Яна, да, действительно, все равно.
А монастырь? Легенда говорит, вам в него не войти, а ты вошел.
Легенду создавали монахи. Им больше нравится их версия. Но, если хочешь, расскажу и свою, Егор встал и потянул ее за собой. Пойдем, тут недалеко уже тот самый дом.
Тот самый?
Да, с которого все и началось.
Они вышли со двора и вновь пошли вдоль улицы. Эта улица была значительно шире, и дома на ней стояли побогаче.
В этом доме жил воевода. Был он, как водится, князь, род свой вел, как и положено, от Рюрика. Да видно, в опалу попал, вот и сослали его на дальнее воеводство. И была у него красавица дочь, Егор чуть помолчал, словно бы вспоминая. И увидел ее однажды принц саламандр в отсветах свечей, и влюбился без памяти. И явился через огонь за ее любовью. И не устояла княжна А вот и тот самый дом. Идем.
Он завел ее внутрь, поднялся с ней по шаткой, полусгнившей лесенке на самый верх, в светелку. Там стояли все еще лавки, да сундуки вдоль стен, да прялка в углу. И были забраны ажурными решетками небольшие окошки.
Вот здесь когда-то все и случилось, Егор вздохнул. Воевода узнал, возмутился, перепугался. Попробовал спасти дочь и бежал с нею вместе из города. Ну а саламандр, не найдя возлюбленной, отдал приказ забрать вместо нее всех жителей города. Необходимость в людях росла, он и так берег этот город излишне долго. Из-за нее. Когда же она сбежала Потек по улицам жидкий огонь и каждый, в него ступивший, был не в силах противиться воле огненных духов. Их забрали всех. За ночь. И отправились догонять беглецов.
Они укрылись в монастыре, и монахи пообещали защитить их от зла. Готовились биться. Поливать нас святой водой и читать молитвы. Они верили, что мы черти из ада. Мы не спорили. Просто явился настоятелю принц саламандр в столбе "адского пламени", да потребовал отдать ему блудницу, ведь оскверняет она своим присутствием святые стены, и делает монастырь открытым для зла.
Но монахи никогда
Слова, Янка. Главноеправильные слова. А когда звучат они из огненного куста, как опознать, Врата перед тобой Адовы или Купина Неопалимая? Особенно, если ты привык верить словам и не приучен самостоятельно оценивать поступки, тот, кто именовал себя саламандром, усмехнулся.
Так они не выносили икону на стену, они просто девушку отдали?
Выносили, почему ж нет. А девушку отдали. Сочли, что избавляют свой дом от скверны. И предали ту, что обещали защитить. И именно предательство сделало их монастырь беззащитным. Если пустил зло в душу, бессмысленно спасаться от него за раскрашенными досками, Егор неприязненно скривился.
А что было потом? Не с монастырем, с княжной?
Он любил ее, Янка, горько вздохнул Егор. Любил, хоть она была человеком. Подарил ей огонь, бессмертие, сбился с ног в поисках способа превратить ее в саламандру. Преуспел. И она даже сумела зачать. Спустя четыреста лет они стали, наконец, совместимы настолько, чтоб иметь общее потомство. Он был счастлив. А она просто сбежала. Просто сбежала обратно к людям, ради безумной идеи, что ее дочь должна расти человеком. Так и не поняв, что сама-то она человеком уже не была.
А ты нашел ее, Яна уже не сомневалась, кто герой той истории.
Не успел, качает он головой. Она пряталась слишком тщательно. И погибла, отказавшись от пищи саламандр, решив вновь стать человеком. А вновь не стать он опускается на пол у стены, обхватывает руками коленки. Зря он начал рассказывать. Слишком горько.
Яна присаживается рядом, кладет руку ему на плечо. Прониклась. Прониклась, поверила. Ничему не удивляется, ничего не боится. Но ведь не зря он пустил по древним улицам священный огонь. Ступившим в него возврата нет.
Зато ты нашел дочь, попыталась она его утешить.
Нашел, да. В человеческой семье, замерзающую от голода, не умеющую восполнить запасы тепла. Еще год, и она умерла бы тоже.
Но ты успел.
Я успел, он согласно кивает.
Какое-то время она молчит. Он тоже ее не торопит.
Егор, наконец зовет его Яна. А чем питаются саламандры?
А ты разве еще не догадалась? Это есть в любой легенде про тех, кто заключает сделку с пришедшими из огня.
Она смотрит непонимающе.
Из адского огня, он медленно поворачивается к девушке, берет ее лицо в ладони, заглядывает в глаза. Они питаются душами.
А затем он целует ее, медленно и нежно, наслаждаясь тем, как трепещет ее душа, покидая тело, как наполняет его теплом, растворяясь в его огне. Тело Яны холодеет в его руках, он выносит его во двор и бережно кладет на раскаленный песок. Хорошая была девочка. И его по праву. Он исполнил ее мечту, раскрыв ей все тайны города. Ну а то, что умолчал о ценетак зачем ей было зря волноваться? Впрочем, ему давно пора ехать.
Посреди знакомого до боли двора бесформенной горой золотистого песка, неспособной привлечь посторонних взглядов, ждала его Песчанка, то самое НЛО, о котором пытался поведать Павел.
Он снял морок с корпуса, активировал бортовой компьютер, настроенный на ментальную волну. Водительская дверца приглашающе распахнулась, и он занял привычное место. Полет до оставленного внедорожника был недолог.
Там он аккуратно перенес не откинутое переднее сиденье спящую дочку, перегрузил в багажник вещи. Затем перенес туда же Павла. Тот был без сознания, но вполне живой. Детям надо питаться помалу, но часто. Доест, как только проснется. Рюкзак Павла, как и Янкин, забирать из внедорожника не стал, не понадобятся. Сам внедорожник повалил на бок. Как говорил монах, песчаные бури здесь страшные.
Для их активации необходимо лишь запустить заложенную в Песчанке программу. Монахам этого не узнать, они вновь видят лишь сплошную стену песка, взметнувшиеся внезапно песчаные вихри. И не разглядеть среди песчаной бури "летающую тарелку".