Ага. Кажется, Кен Хофф насмотрелся боевиков. И часть их, несомненно, была из категории «последнее дело». Скорей бы уже переходил к сути. Здесь жарко, даже под тентом. Жарко и влажно. Птичий климат, думает Билли, но, наверное, птицам здесь тоже не очень.
Я для вас подготовил отличный угловой офис на пятом этаже, говорит Хофф. Три комнаты: кабинет, приемная, мини-кухня. Мини-кухня, каково, а? В общем, долго можно в засаде просидеть. Тепло, светлосиди не хочу. Я пальцем окна показывать не буду, но вы ведь умеете считать до пяти?
Ага, думает Билли, а еще я умею одновременно шагать и жевать жвачку.
Здание прямоугольноеобыкновенная коробка из стекла и бетона, поэтому на пятом этаже есть два угловых офиса, но нетрудно догадаться, какой именно ему приготовил Хофф: тот, что слева. Из окна по диагонали видно Корт-стрит, улицу длиной всего в два квартала, на которой находится внушительное здание окружного суда из серого гранита: диагональ упирается прямо в его ступени (по ней полетит пуля, если Билли примет заказ). Ступени, которых не меньше двадцати, ведут на просторную площадку со статуей богини правосудия посередине: глаза завязаны, в руках весы. Среди множества фактов, о которых Билли никогда не расскажет Кену Хоффу, есть, например, такой: богиня правосудияэто богиня Юстиция, придуманная, по сути, императором Августом.
Билли вновь поднимает взгляд на угловой офис пятого этажа и мысленно проводит диагональ. Навскидку здесьот окна до ступеней перед зданием судаярдов пятьсот. Такой выстрел он сможет произвести даже при сильном ветре. Разумеется, если инструмент будет подходящий.
Что вы для меня приготовили, мистер Хофф?
А? На мгновение Хофф включает собственное «тупое я».
Билли поясняет вопрос жестом: сгибает указательный палец правой руки. Это могло бы означать «иди сюда», но в данном случае смысл другой.
Ах да! Конечно! Вы же просили. Он оглядывается по сторонам, никого не замечает, но добавляет уже тише: «Ремингтон-семьсот».
«Эм-двадцать четыре». Это ее армейский индекс.
«Эм»?.. Хофф лезет в задний карман брюк, достает бумажник и роется в нем. Находит клочок бумаги и смотрит на него. «Эм-двадцать четыре», точно.
Он уже хочет спрятать записку обратно в бумажник, но Билли протягивает руку.
Хофф отдает листок, и Билли прячет его в свой карман. Позжееще до встречи с Никомон смоет его в унитаз гостиничного номера. Записывать ничего нельзя. Как бы этот Хофф не натворил дел.
Оптика?
Э-э?
Прицел какой?
Хофф краснеет.
Какой вы просили.
Он у вас тоже записан?
На той же бумажке.
Хорошо.
Э-э инструмент лежит в
Мне это знать ни к чему. Я еще даже не решил, берусь за дело или нет. Вообще-то Билли решил. Здание охраняется?
Ну да. Конечно.
Очередной вопрос «тупого я».
Если я соглашусь, то инструмент поднимать на пятый этаж буду сам. Договорились, мистер Хофф?
Не вопрос. Хофф, пожалуй, даже рад.
Ну, тогда мы с вами закончили. Билли встает и протягивает руку. Рад знакомству. На самом деле нет. Билли не знает, можно ли доверять этому человеку. Да еще эта дурацкая облезлая бороденка. Какой женщине приятно целовать губы, окруженные рыжей щетиной?
Хофф жмет ему руку.
Я тоже рад. Мне сейчас туго приходится. Читали когда-нибудь «Путь героя»?
Билли читал, но мотает головой.
Почитайте, советую. Всякие там литературные изыски я пролистал, перешел сразу к сути. Глупости не для меня, я предпочитаю самую мякоть. В общем, не помню, как зовут автора, но он говорит, что любой герой сперва проходит ряд испытанийи только тогда становится героем. Вот я как раз на этом этапе.
А испытанияэто, выходит, подогнать киллеру винтовку и предоставить ему удобную огневую позицию, думает Билли. Вряд ли Джозеф Кэмпбелл отнес бы эти поступки к разряду геройских.
Что ж, надеюсь, у вас все получится.
2
Рано или поздно Билли, наверное, предоставят машину, но сейчас он плохо знает город и только рад, что из гостиницы до жилища Ника, за которым тот «присматривает», его подбросит Пол Логан. Примерно таким Билли и представлял себе этот дворец: колоссальных размеров безобразина на двух акрах газона. Поли касается устройства на солнцезащитном козырьке, ворота открываются, и они въезжают на территорию усадьбы. Во дворе в самом деле есть фонтан с писающим мальчиком и еще парой скульптур (римский легионер, дева с обнаженной грудью), подсвеченных снизу скрытыми прожекторами. Уже темнеет, и сам особняк тоже освещен снаруживидимо, чтобы подчеркнуть убогое излишество. По мнению Билли, он напоминает внебрачное дитя супермаркета и мегацеркви. Не дом, а архитектурный эквивалент красных брюк для гольфа.
На бескрайнем крыльце его поджидает Фрэнк Макинтош, он же Фрэнки Элвис. Темный костюм, сдержанный синий галстук. Глядя на него, ни за что не догадаешься, что свою карьеру он начинал, ломая ноги должникам черных кредиторов. Конечно, то было давно, теперь он работает на криминальных воротил. Вот он вальяжно идет вниз по ступеням крыльца, протягивая руку гостю, как настоящий хозяин имения. Ну, или его дворецкий.
Ник опять-таки встречает Билли в коридоре, только этот куда богаче, чем коридор скромного желтого домика в Мидвуде. Ник мужчина немаленький, однако рядом с ним стоит настоящая глыба весом фунтов за триста. Это Джорджо Свиньелли, свои его называют (за глаза, разумеется) Свином. Если Никгенеральный директор этой конторы, то Джорджоего заместитель. То, что они оба здесь, вдали от родного дома, означает, что «комиссия», как ее назвал Ник, выльется в очень немаленькую сумму. Билли сулят два миллиона. Сколько же пообещали этим ребятами сколько они уже положили себе в карман? Видно, Джоэл Аллен крупно насолил какому-то богатею. Живущему вот в таком безобразном домине, как этот, если не хуже. Сложно поверить, что на свете есть дворцы еще ужаснее, но они наверняка есть.
Ник хлопает Билли по плечу и говорит:
Небось решил, что этот жирдяйДжорджо Свиньелли?
Ну, похож, осторожно отвечает Билли, и Джорджо хохочет. Смех у него такой же жирный, как он сам.
Ник кивает. На его лице опять вспыхивает улыбка на миллион долларов.
Верно, похож. Но это Джордж Руссо. Твой агент.
Агент? Типа риелтор?
Нет, другой агент. Ник смеется. Идем в гостиную. Выпьем, поболтаем, и Джорджо все тебе расскажет. Как я говорил вчера, идеяпросто чума!
3
Гостиная в этом особняке длинная, как пульмановский вагон. Под потолком висят три люстры, две маленькие и одна большая. Мебель приземистая и роскошная. Два херувима держат огромное зеркало в полный рост. На полу стоят старинные часы. Вид у них сконфуженный, им словно неловко здесь находиться.
Фрэнк Макинтошголоворез, переквалифицировавшийся в лакея, вносит поднос с напитками: пиво для Билли и Ника, что-то вроде шоколадного коктейля с солодом для Джорджо, вознамерившегося, очевидно, употребить как можно больше калорий и в пятьдесят отдать богу душу. Он выбирает единственное кресло, которое способно его вместить. Сможет ли он оттуда выбраться без посторонней помощибольшой вопрос.
Ник поднимает стакан с пивом и произносит тост:
За нас! Пусть это сотрудничество принесет нам только радость и удовлетворение.
Они выпивают, потом Джорджо говорит:
Ник сказал, что предложение тебя заинтересовало, но ты пока ничего не решил. Тебя еще вводят в курс дела, так сказать.
Точно, кивает Билли.
Что ж, для удобства будем считать, что ты согласился. Джорджо делает большой глоток коктейля через соломинку. Черт, хорошо! То, что надо жарким вечером. Он залезает в карман своего пиджака (этой ткани хватило бы обшить сиротский приют, думает Билли) и достает бумажник. Протягивает ему.
Билли берет его в руки. Бумажник фирмы «Лорд Бакстон». Хороший, но не самый дорогой. Его даже слегка состарили: на коже есть царапины и потертости.
Загляни внутрь. Узнаешь, кем ты будешь в этом богом забытом городишке.
Билли повинуется. В кармане для купюр лежит долларов семьдесят. Несколько фотографий: мужчиныдрузья, женщиныподружки. Ни намека на жену и детей.