Поодаль от неё замерло около семи-восьми ребят, смотревших на неё растерянно и равнодушно. Среди них не было её одноклассников.
Всё ещё закрывая рот руками, Тамара зажмурилась, чтобы не видеть их взглядов. Внутри неё шевельнулась мысль: сейчас кто-нибудь подойдёт и поможет подняться, подаст ей Стикера. Всё будет хорошо.
Но когда она открыла глаза, коридор вокруг неё был пуст, и последняя дверь дальнего класса закрылась.
Тамара почувствовала, что руки у неё отчего-то влажные. И только отняв их от лицаизо рта вырвался сдавленный выдохпоняла, что на них слёзы.
Было чертовски больно. Колени ныли. Отчаяние захлёстывало волнами: Тамара не могла звать на помощь, но и сама не могла подняться. И речи не было о том, чтобы идти на урокей казалось, она и шага сделать не в состоянии.
Стикер лежал в полуметре от её руки.
Ты чего расселась? послышался голос сзади. Тамара повернула голову, вытирая слезящиеся глаза.
В нескольких метрах от неё стояла невысокая девушка с лохматыми длинными волосами, маленьким чуть вздёрнутым носом и в круглых (очень круглых) с тонкой оправой очках. Она была похожа на неухоженную куклу, сбежавшую от хозяйки, и школьная форма была настолько мешковатой, будто на два размера больше, чем нужно.
Тамара какое-то время молча смотрела на неё, не зная, как ответить на вопрос. Она до сих пор сидела на коленях, которые дьявольски болели после удара об пол.
Подойдя к ней, незнакомка (уже вторая за утро) нагнулась, подняла Стикера и подала Тамаре.
Та покачала головой.
Я упала. Я не могу идти.
И что делать? спросила незнакомка.
Нужно домой Или в медпункт, наверное, неуверенно сказала Тамара. Ей и раньше приходилось падать, причём менее удачно, и чаще всего колени ныли вплоть до укола обезболивающего лекарства.
Давай ты для начала сядешь на скамейку, предложила незнакомка. Она всегда говорила негромко и сосредоточенно, как будто они были какими-то заговорщиками. Я помогу.
У-у-уй
Больно?
Да Колени. Ая-я-я-яй
Что у тебя с ними?
Больные с детства с помощью девушки усевшись на скамейку, Тамара издала еле слышное «с-с-с-с» сквозь зубы. Боль немного отступила, но без лекарства колени будут «остывать» до конца дня, а может быть, и до завтра.
Ты на урок опаздываешь? спросила Тамара девушку. Спасибо тебе. Беги. Я как-нибудь сама
Я медсестру позову, сказала незнакомка спокойно. А ты пока сиди тут.
Она появилась спустя двадцать минут, сказав, что медпункт закрыт. К этому времени Тамара попробовала встать и поняла, что всё не так уж и серьёзно. Колени, конечно, болели, но ходить она могла разве что, опираясь на Стикер чуть больше, чем обычно.
Тогда я домой пойду, сказала незнакомке Тамара. Спасибо тебе ещё раз
Пошли помогу спуститься.
Да нет, не стоит
Но эта девушка отличалась от той, которую Тамара встретила утромпотому что она не просто предлагала помощь, а твёрдо (насколько позволял негромкий голос) утверждала, что собирается помочь.
Неловко опираясь на неё, и немного на Стикера, который что-то неразборчиво ворчал про себя, Тамара поковыляла к лестнице.
Меня Агата зовут, представилась девушка. Уроки уже всё.
А почему ты тогда тут?
Сама не знаю Зашла и увидела, что ты сидишь. Подумала: может, что-то случилось.
Тон у Агаты всегда был слегка задумчивый и почти что сонный. Обращаясь к Тамаре, она будто бы бормотала что-то про себя.
А я Тамара Суржикова.
Красивая фамилия.
Что, правда? А у тебя какая?
Не скажу, и Агата отвела взгляд.
Стесняешься что ли?
Смеяться будешь, а потом отвела влево.
Обещаю, что не буду. Теперь ты меня заинтриговала! Скажи. Какая у тебя фамилия?
Гауз. Немецкая, после этих слов взгляд её упал куда-то вниз, на ботинки.
Тамара наморщила лоб, делая осторожные шаги по ступенькам вниз.
Аааа, я её видела на стендах! Ты ведь на олимпиады по литературе часто ездишь, да? «А. Гауз» это ты, да? Я всегда думала, что Анна
Угу кивнула Агата невесело.
Тамара улыбнулась ей сквозь ноющую боль.
Тогда ты молодец! Наверное, здорово столько всего знать.
Агата помотала головойей как будто было совсем не здорово.
Эти мне олимпиады Ничего на них интересного.
Почему же?
Ну Агата немного подумала над ответом. Потому что они простые. Выиграть там легко, если читать умеешь. Вот мне и не интересно. Но меня всё равно на них таскают.
А почему ты не скажешь, что не хочешь ездить?
Кроме меня больше некому «защищать честь школы» Мне так говорят. Ну и читаю я получше других
На следующий день над городом неожиданно выглянуло солнце.
Теплее от этого, конечно, не стало, но между бесконечными облаками и дождями солнечный луч был как глоток свежего воздуха. Тамарины колени всё слегка ещё ныли после вчерашнего. Придя после школы, Тамара самостоятельно вколола себе обезболивающее и под вечер ничего не сказала маме. Дело в том, что та всегда была чрезмерно беспокойной женщиной, так что из-за слабого Тамариного здоровья по любому поводу била тревогу, и не важно, насколько серьёзной действительно была ситуация.
Несмотря на это, по субботам Тамару заставляли носить воду для их бабушки, живущей неподалёку. Тамара, собственно, ничего не имела против: папа набирал из колонки воду, переливал её в большую пластиковую прозрачную бутыль, и Тамара, взяв её в одну руку, шагала с ней через весь район.
Папа не хотел, потому что не любил бабушку. А Тамаре было не тяжело по крайней мере, не настолько, как думали все остальные, кто смотрел на «несчастную» девушку с тростью в одной руке и пластиковой бутылкой в другой.
В тот день погода располагала к прогулкам и выгулкам. Пройдя примерно квартал, Тамара насчитала трёх человек, выгуливающих собак, две коляски, а ещё четыре свитера, видных под расстёгнутыми куртками. Кажется, и правда холодало. Но солнце всё равно блестело в остатках луж и светило сквозь последние жёлтые листья, оставшиеся на деревьях. Те высохшие, что были под ногами, приятно хрустели, а вода в бутылке булькала так, будто внутри был заперт осьминог.
Когда Тамара смотрела на солнце, ей хотелось улыбаться. А когда она вошла в один из дворов (на детской площадке сохранились резные фигурки Винни-Пуха и старухи Шапокляк), то набрала воздуха в грудь и пропела:
Ходят, ходят ёжики в туман осторожненько,
Собирают ёжики в карман капли дождика,
Долго, долго ёжики в пути она пробормотала часть нарочито неразборчиво, потому что не знала, что именно там поётся, а потом допела:
Только ты за ними не ходистанешь ёжиком!..
Она замолкла, потому что дверь подъезда, неподалёку от которого она проходила, открылась. Из неё вышел мужчина в чёрном пуховике (говорил по телефону), а за ним
Тамара быстро трижды моргнула.
З-здравствуйте!.. громко произнесла она.
Рыжая девушка в бежевом пальто замерла на месте, уставившись на неё.
А Привет.
Только теперь Тамара внимательнее её рассмотрела. И отчего-то девушка показалась ей почти что женщинойто есть, она казалась гораздо старше, чем была вчера. «Интересно, сколько же ей лет?».
Как ты вчера, нормально добралась? немного рассеянно спросила незнакомка. Тамара покивала ей:
Да, спасибо ещё раз. Меня Тамара зовут.
Света.
За их короткий разговор Света ни разу не улыбнулась. Она как будто была совсем не здесь, а где-то совершенно в другом месте. И Тамара решила спросить.
Извините, но У вас что-то случилось?
А? Что? опомнилась Света. Да Можно и так сказать.
Я могу вам чем-то помочь? спросила Тамара настойчиво, как будто это не у неё в руке была бутылка воды для бабушки.
Света взглянула на неё с невесёлой усмешкой.
В таком деле вряд ли.
Расскажите! подскочила к ней Тамара.
Она не была уверена в том, о чём просит. Но что-то внутри неёнеясная сущность, внутренний безмолвный голос, называйте как хотите, вдруг отчётливо подсказало, что она хочет и может помочь Свете. Хоть совсем немного, хоть чуть-чуть, хоть просто выслушать и посочувствовать. Хоть в чём-нибудь отплатить ей за проявленную вчера доброту.
Света вздохнула, двинувшись вдоль цветов, посаженных у домавидимо, всё же куда-то шла. Тамара зашагала за ней.