Замечательно, что, несмотря на политику непременного отстаивания своей идеологии, едва ли не каждый из нас еще ничего не мог сказать относительно своего будущего. Все заявляли, что хотят стать видными людьми, но никто ничего не мог сказать конкретнее и действительнее: про дальнейшее обучение, работу или специализацию Все чувствовали свое полумаргинальное положение в обществе и уверенности в дальнейшем, конечно, и близко не испытывали.
Весь класс однозначно презирал ЕГЭ. Его у нас активно критиковали и в прошлом году, и в позапрошлом, но теперь стали критиковать еще сильнее тема эта окрасилась в сплошные негативные краски. Вместе с тем все понимали, что от ЕГЭ уже точно никуда не скроешься. Действительно, с каждым новым днем, новым часом и новой секундой ЕГЭ приобретал все более отчетливые очертания и постепенно приближался к нам медленными, но верными шагами. Впрочем, не будем больше об этом. Поговорим лучше о составе.
Девушек у нас больше, чем парней: тринадцать на десять. Но начнем именно с меньшей части.
Дружен ли был наш мужской контингент? Скорее нет, чем да. Но это в общем, не касаясь Компании, о которой речь в истории зайдет еще не раз. Я, конечно, старался, как и всегда, общаться со всеми, но, к сожалению, были у нас люди, которые или не могли, или не хотели поддерживать диалог. Изгоев не было, зато существовали персоны, которые намеренно и всячески пытались отстранить себя от коллектива. Зачем они это делали? Не знаю. Странные люди
Арман Хатов выделялся в коллективе. Родина его Ереван, но пять лет назад он переехал в Санкт-Петербург. Причем переехал вместе с другом Джахоном, который учится в другой школе. По всей видимости, пять лет пребывания в нашем городе всерьез русифицировали Армана он быстро выучил основные русские слова и выражения (по крайней мере, так, что мог изъясняться свободно) и почти избавился от своего дурацкого армянского акцента. Вообще говоря, армянина в нем выдают разве что характерная армянская внешность да безудержная страстная любовь к армянской кухне. Важно также заметить, что во многом благодаря русификации Арман скоро превратился в очень разговорчивого и любящего дискуссии человека и достаточно быстро сумел освоиться в нашем коллективе. Он всегда отличался любознательностью, любил читать; особенно его увлекали точные науки. В гуманитарных, правда, он не слишком петрил, и наиболее тяжело ему давались языки. Если базарить на русском для Армана было делом плевым, то вот орфография у него всегда страдала: порой он допускал в одном слове по три-четыре ошибки, а некоторые буквосочетания и вовсе не мог написать и тогда переходил на родной армянский. Ох и мучилась с проверкой его тетрадей Федорова: сначала все ругалась, а потом привыкла кое-как и даже купила себе некий специальный словарь, с помощью которого проверять каракули Армана (почерк у него вообще был «феноменальный») стало значительно легче. Отмечу еще, что Арман интересуется географией и в каникулы обычно много путешествует, в том числе по нашей стране, продолжая себя русифицировать. Спортом он занимается регулярно, наиболее интересны ему командные игры; заодно любит играть в теннис.
В коллективе, повторюсь, Арман был своим. Про недостатки говорить не хочется, но, пожалуй, Арман излишне болтлив, нетерпелив и любопытен.
Странным человеком был Дима Ветров.
Этот индивидуум всегда казался мне несколько усталым, заторможенным, запуганным и строго своеобразным; с каким-то собственным мирком в голове. Лицо его было скромное: пухлые щеки, чистые глаза, прическа «под горшок» и наружная робость. Как дитя.
Дима был достаточно рассеянным иногда нам казалось, что он находится в прострации. Когда Ветров заходил в класс, он прежде всего осматривался по сторонам, мол, «не ошибся ли я кабинетом?», и лицо его словно задавало тот же вопрос остальным. Затем он медленно доходил до парты, очень осторожно садился на стул, словно боясь, что на него сейчас сверху свалится какой-нибудь метеорит, и продолжал озираться по сторонам.
Иногда он забывал завязать шнурки на ботинках, застегнуть пуговицу на пиджаке, поправить воротник рубашки, закрыть портфель Все это случалось с ним даже очень часто. Когда же я замечал его отрешенный взгляд, мне всегда приходил на ум вопрос: «Интересно, а о чем он сейчас думает?..» К сожалению, однозначно ответить на этот вопрос было невозможно.
Дима очень углубленно занимался физикой: помимо уроков в школе, он посещал дополнительные занятия в физико-математическом лицее, где значительно расширял свои познания. На мой взгляд, Ветров слишком много времени уделял физике; ему следовало бы заняться еще чем-нибудь.
Дима не очень много разговаривал с нами. О физике он вообще никогда не говорил считал, наверно, что мы недостойны полемизировать с ним на эту тему. В коллективе Дима нередко выглядел белой вороной.
Самый хитрый тип в нашем классе Сергей Бранько. Ох, как он меня порой бесил! Вернее, даже не он, а его уникальная хитрожопость. В любой ситуации, касающейся будь то уроков, будь то игры, будь то денег или чего-то другого, этот тип постоянно стремится кого-либо обмануть. Причем отдам ему должное у него это очень хорошо получается.
Учась далеко не блестяще в школе и занимаясь фигней дома, он всегда выпрашивает д/з. Кстати, и тут поступает хитро. Просит списать всегда у разных людей да еще чередует варианты что и говорить, избирательно подходит к делу. Самое удивительное, что он каждый новый школьный день будто заранее знает наверняка, кто и что сделал, словно всех сканирует, как экстрасенс. Но еще более удивителен тот факт, что ему мало кто отказывает. Правда, в значительно большей мере это относится к девушкам, и, видимо, у Сергея есть какой-то определенный талант подкатывать к ним. Ибо стоит ему только заговорить с той или иной девушкой, как сразу она попадает под его влияние и начинает внимательно слушать, что он говорит. Мелет-то он при этом всякую чушь, но для нее это далеко не чушь, это поистине важные и даже чуть ли не божественные слова. И, конечно, она не может с ними не согласиться. И вот уже он для нее блестящий повествователь, и как бы невзначай просить списать какое-то д/з абсолютно издевательское дело для такого, как он! но, видимо, необходимое. Разумеется, после такого увлекательного разговора девушка просто не имеет права ему отказать. Так и работает его хитрость.
Подобные финты у Сергея проходили практически со всеми девушками нашего класса, и не только нашего; исключением была лишь Даша Красина, недаром Сергей ее ненавидел.
Помимо дружбы с женской половиной 11б, Сергей иногда общался с Димой (удивительно, но Дима шел с ним на контакт).
В целом, отмечу еще раз, Бранько меня бесил. Я знал, что дружить с этим человеком нельзя, ибо при первой же возможности он тебя и предаст, и опозорит. Даже общения с ним я предпочитал избегать.
А вот один из моих лучших друзей Миша Шпалов. И причин тому немало.
Во-первых, Миша был и, конечно, остается очень задорным и позитивным человеком. Он всегда может развеселить народ, причем шутки его, как правило, появляются ни с того ни с сего, случайно. Правда, гораздо чаще объектом шуток и веселья становится он сам. Но имеет ли это значение, если народ вокруг него впадает в умопомрачительный смех в любом случае?!
Во-вторых, Миша человек без комплексов. Он никогда никого и ничего не стесняется, а свои недостатки всегда старается обращать в юмор. Например, Миша всегда был достаточно толстым и неуклюжим (он любил сытно и плотно поесть, причем обычно предпочитал острую пищу, даже очень острую этому его научили мексиканцы, когда Миша, находясь в стране ацтеков, очень быстро и активно впитывал в себя все местные традиции), и поначалу все смеялись над ним. Появились даже такие клички, как «Винни-Пух», «Толстяк», «Жирок» и «Мистер Брюхо» Но Миша не обижался, а старался, напротив, приобщить нас к сытной и вкусной пище со всего мира. Не сразу, но постепенно все привыкли к его бездонному желудку и стали ходить с ним за компанию в различные рестораны, кафе и забегаловки, где Миша, разумеется, всегда нажирался больше всех. Но не ради подобных рекордов все устраивалось. Миша хотел, чтобы мы оценили все великолепие кухонь Индии, Китая, Бразилии, Италии, Мексики и других стран, и он своего добивался. Лично я не раз кушал с ним за одним столом, а кушая, познавал все разнообразие вкусов, царящее в еде. Да и можно ли его не познать, когда перед тобой на столе, на подносе, лежит, например, вкуснейшая хрустящая пицца а-ля Quatro Formaggi, а рядом сидит закадычный друг, столь замечательно чуткий к еде?!