Помнишь, в какой безопасности мы всегда себя чувствовали? В безопасности! Останавливались в самых больших городах, где непременно имелись американские консульства. Помнишь, как мы любили шутить: "Куда ни поедешь, везде слышишь шелест орлиных крыльев" (3)? А это всего лишь шелестели доллары? Я уже сам не знаю. Господи, как быстро образовалась пустота. На чью помощь могу я теперь рассчитывать?
Она помолчала немного, а потом сказала:
- Должно быть, только на мою. Увы, это не так много.
Он обнял ее.
- Ты держишься молодцом. Ни истерики, ни слез.
- Сегодня, как только мы найдем крышу и постель, если только мы найдем их, я, возможно, буду биться в истерике.
Он дважды поцеловал ее в сухие растрескавшиеся губы. Затем медленно откинулся на спинку сиденья.
- Прежде всего надо раздобыть бензин. Если нам это удастся, мы направимся прямо в Порто-Белло.
Трое пограничников продолжали разговаривать и смеяться. Машина отъехала.
Спустя минуту Джон Уэбб тихонько засмеялся.
- Что ты? - спросила жена.
- Я вспомнил старинный негритянский спиричуэлс. Вот, послушай:
Я подошел к камням
И попросил укрыть меня,
И камни заговорили:
"Нет тебе места здесь, нет!"
- Я тоже помню эти слова, - сказала она.
- Они подходящие для создавшейся ситуации, - сказал он. - Я спою тебе его весь, если вспомню. И если мне захочется петь.
Он еще сильнее нажал на стартер.
Они остановились у заправочной станции, и, когда никто не вышел, Джон Уэбб нажал на кнопку сигнала. Но он тут же отдернул руку и посмотрел на нее с таким отвращением, словно это была рука прокаженного.
- Мне не следовало делать этого.
В темном провале двери появился человек. За ним вышли еще двое.
Все трое обошли вокруг машины, разглядывая и ощупывая ее.
Лица их были цвета пережженной бронзы. Они щупали упругие шины, вдыхали густой запах нагретого металла и суконной обивки.
- Senior, что угодно? - наконец спросил хозяин заправочной станции.
- Мы хотели бы купить бензин, если можно.
- Бензин весь вышел, senior, - ответил хозяин.
- Ваши баки полны, это видно даже отсюда.
- Бензин весь вышел.
- Я уплачу вам по десять пезо за галлон.
- Gracias, не надо.
- У нас так мало бензина, что мы никуда не сможем добраться. - Уэбб посмотрел на стрелку бензобака. - Осталось меньше четверти галлона. Придется оставить машину здесь и дойти пешком до города. Может, там достанем.
- Я присмотрю за вашей машиной, senior, - сказал хозяин заправочной станции. - Если вы оставите ключи.
- Мы не можем сделать этого! - воскликнула Леонора. - Как же тогда?..
- У нас нет иного выхода. Или оставить ее здесь, или бросить на шоссе, где ее подберет каждый.
- Здесь будет лучше, - сказал владелец бензиновой колонки.
Они вышли из машины. Они стояли и смотрели на нее.
- Это была хорошая машина, - сказал Джон Уэбб.
- Очень хорошая, - согласился владелец бензиновой колонки, протягивая руку за ключами. - Я присмотрю за ней.
- Но, Джон...
Леонора Уэбб открыла дверцу машины и стала вытаскивать чемоданы. Он видел яркие наклейки - целый каскад цветов и красок на потертой коже чемоданов - следы множества путешествий, совершенных в десятки стран, остановок в дорогих отелях.
Обливаясь потом, жена тянула к себе чемоданы. Он остановил ее. Тяжело дыша, они глядели в открытую дверцу машины на прекрасные дорогие саквояжи, в которых лежали великолепные вещи из шерсти и шелка, ставшие непременной принадлежностью их образа жизни, духи, стоившие сорок долларов за флакон, прекрасные бархатистые прохладные меха и отливающие серебром клюшки для гольфа. Двадцать лет жизни было в каждом из этих чемоданов. Двадцать лет жизни и по меньшей мере четыре десятка ролей, которые их владельцам приходилось играть в Рио (4), Париже, Риме, Шанхае.