Бэлла
Захожу в ресторан и сразу иду в подсобку. В своей маленькой гримерке аккуратно вешаю чехол с платьем на крючок и сажусь перед зеркалом.
Снимаю солнечные очки. Думаюнакраситься, дома не успела. Тянусь к косметичке, что всегда здесь лежит, но
А смысл? Вечером опять макияж наносить? И так пойдет. Без косметики я не хуже, а всего лишь моложе выгляжу.
Показав своему отражению язык, отодвигаю подальше косметичку и в эту секунду мне на телефон приходит сообщение. Мой инструктор на древней тачке пишет. Странно, что Йонас доверил меня новенькому. Хотя, может так и лучше.
Сохраняю его номер. Других знакомых Артемов у меня нет, так что под этим именем и записываю. Причем получается так, что этот контакт теперь у меня первый в списке.
В дверь стучат, громко кричу, что можно, и в гримерке появляется Жекагитарист.
Он подходит ко мне, ставит на столик поднос с двумя чашками кофе, а затем достает из заднего кармана джинсов несколько сложенных листиков белой бумаги.
Вот, распечатал, как и просила, говорит он и протягивает мне листы. Смотрюэто тексты песен. Не то, чтобы я репертуар решила сменить, просто давно пора добавить пару новых песен. Их порепетировать так рано мы сегодня и собрались.
Жека берет одну чашку и садится на диван. Я беру вторую, начинаю пить, кофе уже не горячий, и пробегаюсь по строчкам текста взглядом. В голове тут же начинает играть мелодия. У меня всегда так, даже когда читаю, я словно пою в своих мыслях.
Отлично, констатирую я. Спасибо.
Жека улыбается, мол, не стоит благодарностей. Мы допиваем кофе и идем в зал.
Музыканты уже на сцене, как и их инстументы. Только встаю рядом с Жекой, договариваясь с какой песни мы начнем, как ко мне Лизка подходит.
Белка, начинает она тихо. Ты меня извини, я вчера вспылила Перенервничала.
Это ты меня извини, киваю в ответ. Все нормально.
Лизка улыбается, чуть меня приобняв, и отходит. Ну а мы начинаем репетицию.
Сначала я сосредоточенно читаю текст по бумажке, припев знаю, куплеты как раз и разучиваю. На третий прогон текст перед глазами мне уже не нужен, я быстро все запоминаю. И, кстати, помню долго.
Так что бумажку я убираю и зачем-то смотрю в зал. И замечаю, что один внимательный слушатель у нас есть. Артем смотрит. Как и вчера, пока я на сцене пела. Да и в машине он тоже на меня смотрел. Казалось быничего особенно. Но взгляд его по-прежнему меня странно волнует. Нет в нем ничего страшного, нет и похотливого. Скорее любопытство.
Разучиваем вторую песню. Тоже легко, все схватывают на лету. Даже место для импровизации нашлось, иногда хочется исполнить песню не как оригинал, свое добавить.
И вот на проигрыше, между двумя куплетами, я вижу, как в ресторан заходят люди. Обычно в это время к Йонасу народ приходит на переговоры или как там они это называют. Только вот пожаловал сегодня к нам Саит Садеков. А Йонас, помнится, говорил, что дел с ним больше иметь не будет.
Садековтварь. И тот еще извращенец. Нашей самой молодой официантке он такие мерзости предлагал, после чего за шкирку ее и к машине поволок. Хорошо что охрана вовремя среагировала, на парковке успели Настю у него забрать. Конфликт замяли. Но вот о случившемся запомнили.
Йонас когда узнал, кричал, что даже здороваться с Садековым не будет. А тут вон оно как.
Петь не могу. Как отрезало. Садеков уже минут десять в кабинете у Йонаса, значит о чем-то договариваются. А мне противно, аж до тошноты.
Не выдерживаю, останавливаю репетицию и иду к подсобке. У двери кабинета Йонаса Лёшка стоит. Заметив меня, сперва улыбается, а когда я за ручку двери берусь, хмурится.
Ты куда?
К Йонасу.
Занят он, хватает меня за руку Леша, но я успеваю нажать на ручку и дверь открывается.
Йонас и Садеков сидят рядом. Перед ними, на столе две чашки кофе, а еще замечаю маленький пакетик с белым порошком, который Йонас тут же убирает в карман.
Ты что-то хотела? сурово спрашивает Йонас.
А я словно язык проглотила, стою, молчу и глазами хлопаю.
В голове крутится: он опять начал?
Ну, мы порешали же, да, Томасович? Через недельку заскочу, Саит поднимается с места и идет в мою сторону, к двери. Я захожу в кабинет, жмусь к шкафу, чтобы случайно с Садековым не столкнуться. Чем он ближе ко мне, тем мне противней. Даже не смотрю на него.
Оказавшись рядом со мной, Садеков демонстративно фыркает. Уходит, не закрывая за собой дверь.
Проходит секунда, две, три.
Какого хера ты врываешься ко мне? рявкает Йонас, а затем смотрит на Лешку, что за моей спиной мнется:А тебя зачем у двери поставили? Почему пустил?
Я, я теряется Леша.
Головка от Пошел вон! Йонас поднимается из-за стола, а Лёшка тут же исполняет приказ, вылетает из кабинета и закрывает дверь.
Поравнявшись со мной, Йонас с силой бьет ладонью дверь.
Я сколько раз тебя просил начинает он, говорит тихо, но таким тоном, что лучше бы кричал.
Просил. Но и я просила не связываться с Садековым шепчу я.
Не лезь не в свое дело! Йонас сдавливает мою шею. Сильно, кажется, что дыхания не хватает, ловлю ртом воздух. Хриплю. Страшно становится, я из последних сил пытаюсь убрать руку Йонаса. Что-то ты распоясалась в последнее время. Наглая стала, моя девочка. Место свое забыла?
Он отпускает. Резко, меня ведет. Держусь рукой за шкаф, чтобы не рухнуть на пол. Но звук, уже знакомое лязганье ремня, заставляет поднять лицо.
Йонас в этот момент расстегивает брюки. После чего берет меня за локоть и тащит к столу. Толкает на него животом.
Одним движением стягивает с меня джинсы вместе с трусами. А у меня даже сопротивляться сил нет. Надышаться все пытаюсь.
Чтобы больше подобного не было, ясно? произносит он, зажимая мне рот ладонью. И резко входит.
Каждый его толчокболь. А я даже возразить ничего не могу.
Глава 6
Артем
Минут десять проходит, как представитель кавказской национальности в ресторан пришел. Я все это время то и дело кошусь на дверь, за которой низкий мужичок скрылся. Кажется я его узналморда знакомой кажется, я часто, по привычке, за местной новостной хроникой слежу. Но, черт знает, может ошибаюсь, память у меня на такая уж и фоторгафическая.
Это кто такой пожаловал? не сдерживаюсь и интересуюсь я у бармена.
Саит Садеков, пожимает он плечами.
Имя мне знакомо. Так же как и то, чем этот самый человечек занимается.
Музыка на сцене играть неожиданно прекращает, оборачиваюсь и вижу, как Бэлла тоже к подсобке идет.
И меньше, чем через минуту кавказец выходит в зал. По лицу его эмоций не понятьон усмехается. Но то ли довольно, то ли расстроено, не понятно. Лёшка идет его провожать. Потом стоит с охранником трепится. А я сижу и зачем-то на часы смотрю.
Вскоре Леха подходит к барной стойке, как раз в тот момент когда из подсобки выходит Йонас. Вот хозяин наш точно чем-то недоволен.
Я на базу. Присоединяйтесь, говорит Лейтович без эмоций и идет дальше, к выходу.
Ну что, едем пострелять? предлагает мне Леха.
Я за, только по нужде схожу, отвечаю, Лёшка кивает, а я к подсобке иду.
В коридоре двигаюсь тихо и медленно, за каждую ручку берусь и двери открыть пытаюсь. Кабинет Йонаса заперт, оно и понятно, не станет он оставлять его открытым, даже при условии, что в ресторане все свои работают. Следующая ручка поддаётся и это как раз уборная. Только вот не пустая.
Бэлла стоит у большого зеркала над раковиной и мокрое лицо салфеткой вытирает. В отражении вижу, что глаза у девушки красные и влажные. А руки трясутся.
Что-то случилось? вырывается у меня.
Девушка дергает плечами и оборачивается. Смотрит сначала на меня, потом с удивлением на открытую дверь. Видимо думала, что закрылась.
Дверь была не заперта, в свое оправдание произношу я.
Она ничего не отвечает, делает тяжкий вздох и поворачивается обратно к зеркалу. Теперь смотрит на меня через него. Лоб хмурит и губы поджимает.
И здесь я замечаю, что джинсы у девушки застегнуты только на молнию, а футболка помята на спине, ворот растянут. Но это не самое страшное. На тонкой, изящной шее красные следы. Как будто девушку душили