Ольга НиколаеваБудет так, как я хочу!
Пролог
Этот день стал новой точкой отсчета. День, когда исчезла я, прежняя, не совсем наивная девочка, но еще не потерявшая веру в чудо. И появилась яновая, не знающая никаких чудес.
Но тогда еще было рано знать и думать об этом. В голове крутилась одна-единственная фраза. Молотком стучала в виски, иногда стихала до шума падающих капель, потом начинала греметь набатом.
Не придет. Он больше не придет. Никогда не придет. На разные лады и интонации. Словно, повторяя сотни и тысячи раз, я, наконец, смогу принять ее смысл.
Не придет никогда. Человек, воплотивший в себе весь мой мир, все надежды, мечты и радости. Заменивший семью, заставивший забыть. О матери, от которой в памяти и осталась лишь горькая обида, об отце, желавшем дать мне все, но не давшем самое главное, о бабушке и крестной Я от всех отказалась, чтобы быть только с ним. И он дал мне все, чего раньше так сильно не хватало: позволил любить, не думая о рамках и условностях, позволил жить, чувствуя себя любимой. Заставил мечтать о семье с ним, большой и дружной, счастливой и полной семье
А сегодня он сообщил, что не придет больше. А если бы я не сбежала с последней пары, чтобы увидеть пораньше, то и этих слов не услышала бы.
Глеб, что случилось? застыла у дверей, как вкопанная. Он еще не должен был находиться дома. Я надеялась, что смогу его встретить с работы.
Настя? Почему ты здесь? Глеб поднял голову от сумки, в которую складывал вещи. Что-то пытался утрамбовать покомпактнее, а оно никак не хотело влезать.
Глеб, куда ты собираешься? ответ на мой вопрос услышать было куда важнее, чем рассказывать про ненужную и скучную лекцию, идти на которую не захотела.
Я ухожу. Не глядя в глаза. Нарочито внимательно оглядывал прихожую. Словно искал, не забыл ли чего. А я уже виделаничего не забыл. Глеб умеет все делать хорошо и качественно.
Куда уходишь? Зачем? еще не понимая значения этих слов. Надеясь, что просто в поездку срочную сорвался.
Я понял, что больше не хочу быть с тобой. Поэтому ухожу. Наконец, он посмотрел прямо на меня. Но лучше бы этого не делал. Вместо любящих, нежных, горячих глаз я увидела холодные, потухшие. Будто пеплом присыпанные.
Как это что значит О чем ты говоришь, Глеб?! может быть, стоило броситься ему на шею, плакать, уговаривать Возможно, поведи я себя иначе, он бы еще передумал Но я все так же стояла на месте. Не способная двигаться, чувствовать, думать. Понимание, что это конец, уже накрывало потихоньку. Но я все еще продолжала надеяться на чтонеизвестно.
Я не приду больше, Настя. Вот ключи от квартиры. Она оплачена еще на три месяца вперед. Больше не смогу, извини. Это время можешь здесь жить спокойно, а там придется самой подумать
Глеб подошел ко мне практически вплотную. Но не обнял, не поцеловал, как всегда делал раньше. Просто отодвинул в сторону, как неживую. Я ему мешала обуваться.
Прислонилась к стене, понимая, что еще немногои рухну. Ноги не держали совсем. Очень хотелось сползти на пол нет, не для того, чтобы в ногах у него валяться. Просто свернуться бы калачиком Но остатки гордости не позволили.
Глеб методично шнуровал кроссовки, потом застегивал куртку, похлопал по карманам по привычке Все так спокойно и обыденно, будто в магазин собрался и через полчаса вернется.
Ну, давай, Настя. Не грусти. И поцеловал в лоб, словно покойника, прости Господи.
А я не сильно-то от покойника и отличалась.
Глава 1
Он был первым, кто подошел, взял меня за руку и сказал:
Я вижу, тебе здесь не нравится. Пойдем отсюда. И увел, не спросив согласия.
Не знаю, каким образом Глеб затесался на вечеринку моих однокурсников. Он был старше нас всех, серьезнее, и совсем ни на кого не похожим.
Я скучала в этой компании, впрочем, как обычно. Пить нельзяотец не поймет, если вернусь домой пьяная. Понять нетрезвых друзей и разделить с ними развлеченияневозможно. Оставалось только притворяться, что пью, и что мне так же весело, как и всем. Это была моя плата за возможность быть немного похожей на ровесников, не сидеть в четырех стенах отцовского дома, а общаться с «друзьями».
Зачем ты здесь? задал вопрос, помогая натянуть рукава куртки. Зачем тратишь время?
А ты зачем? я заметила его еще раньше. Глеб сидел на диване, почти ни с кем не общался. Хладнокровно наблюдал за творящимся безобразием, но не участвовал в нем никак. Как будто крупный черный ворон случайно приземлился в стайке воробышков.
Чтобы забрать отсюда тебя. Это же очевидно. Не замечала, чтобы он хоть раз посмотрел на меня с момента, как появился. Сама же украдкой бросала взгляды, очень старалась, чтобы не увидел этого.
Врешь. Замотала шарф, сама толкнула дверь. Не позволила ему проявить галантность.
Естественно.
Он шел за мной следом по лестнице. Весьма неудобно выворачивать шею, чтобы оглядываться и смотреть в глаза. Я остановилась. Развернулась и голову задрала. И так высокий, он казался еще выше, стоя на пару ступенек надо мной.
Что «естественно»? Зачем ты забрал меня оттуда и куда ведешь?
Естественното, что пришел сюда по своему делу. Зачемуже сказал, чтобы ты не умерла здесь от скуки. Будет жаль, если мир потеряет такую красивую девушку. Кстати, яГлеб. А тебя как зовут?
Ты обо мне вообще ничего не знаешь?
Уже очень многоеОдним шагом преодолел расстояние между нами, склонился над ушком, обдав кожу горячим дыханием. Рассказать, что именно?
Со мной так никто никогда не разговаривал. Все знали, что к Насте Астафьевой нельзя приближаться больше, чем на полметра. Откуда у парней взялось такое предубеждениепонятия не имею. Я никого не гоняла. Но ни один не приблизился, как бы мне этого ни хотелось.
А этотраз, и уже дышит мне в шею. Так, что ноги подкашиваются, а по спине пробежал предательский волнующий холодок. Ноздри раздулись, втягивая безумно приятный аромат парфюма. Неизвестный мне, но такой тревожащий
Расскажи, будь добрХорохорилась, хотела тоном показать, что плевать на его близость. А руки чесались вцепиться в полы его пальто.
Ты очень одинокая. Тебе плохо среди этих людей, но других нет. Поэтому ты находишься с нимиговорил приятным голосом ужасно больные вещи. Неожиданно прервался: Так как тебя зовут, одинокая девочка?
Настядать бы ему пощечину за наглость. Но за правду не бьют. Эту истину отец заставил усвоить с детства.
Не нужно быть одной среди толпы, Настя.
Ты можешь предложить альтернативу?
Конечно. Со мной тебе не будет одиноко. Никогда. Обещаю. Он так же резко, как приблизился, теперь отстранился. Взял меня за руку, повел вниз по лестнице.
А как будет?
Как захочешь, так и будет. Ни тени сомнения не возникло, когда я слушала этого малознакомого человека.
Он стал для меня целым миром. А потом взяли ушел.
Глава 2
Стой. Не дергайся, а то хуже будет! кто-то выпрыгнул из темноты, схватил за шею, второй рукой заткнул мне рот. Я послушалась. Скорее, на автомате, чем от испуга. Весь последний месяц я жила с ощущением, что хуже быть не может. Поэтому угроза нападавшего не сильно-то и подействовала.
Но инстинкт самосохранения оказался сильнее. Стояла, как вкопанная, и не двигалась. Вот прямо на полушаге и застыла.
Молодец. Хорошая девочка. Неизвестный потрепал меня по щеке, а потом огладил рукой все тело. Похабно так, не скрывая интереса. Господи, если меня еще изнасилуют в темной подворотнеэто будет окончательным дном. После которого можно сдохнуть, ни о чем не жалея.
Что вам нужно? просипела, с трудом протолкнула вставший в горле комок.
Я бы тебя поимел, конечногрубый голос выразил сожаление. Руки незнакомца продолжали плотно прижимать меня к его телу и тискать, словно куклу. Но сейчас есть дело поважнее.
Слегка отпустило. Значит, насиловать или убивать не будут. Грабить, наверное, тоже. Грабитель уже дал бы по голове посильнее, забрал сумку с телефоном и убежал.
Готовь бабосики. Будешь хахаля своего выручать. Откровенная издевка. Еще более унизительная, чем его похабные движения.