Арина только успела рот приоткрыть, чтобы сказать, что ей некогда, да и вовсе это не обязательно, как в их общение вмешалась новая участница:
- Сережа! Вот ты где! А я тебя уже потеряла! - Голос Ирины Петровны и раньше никогда не казался приятным. А сейчас он и вовсе царапал слух какими-то раздраженно-властными нотами. А еще покоробила фамильярность, которую директриса и раньше проявляла ко всем без разбора, но вот сейчас она казалась чересчур неуместной. Где-то по краешку сознания промелькнуло и удивление: что забыли в их убогой подсобке сразу два шефа? Но об этом девушка предпочла не задумываться - и без того уже ее голова начинала трещать от неожиданностей.
- А я пошел знакомиться с новым коллективом, чтобы не терять время. - «Сережа», похоже, не был против такого обращения, и вообще ощущал себя, будто рыба в воде.
- У тебя выходной. Хватит и совещания на сегодня. Еще успеешь со всеми познакомиться и все осмотреть. - Противные сварливые нотки в голосе шефини проступили еще ярче.
- Мне все равно в гостинице делать нечего, зачем зря терять время? - Мужчина вел себя абсолютно уверенно и сдавать позиции не собирался. Сразу заработав кучу дополнительных очков в свою пользу в глазах Арины.
- Тогда пойдем, отчеты посмотрим, и те показатели, которые нам нужно срочно подтягивать. - Ирина Петровна не зря занимала свой пост: какая б она ни была противная по жизни, а хваткой железной обладала. Решила увести «Сережу» из этой подсобки - будьте уверены, обязательно уведет.
- Ну, ладно, пойдем те - То ли была эта заминка, то ли Арине показалось Сергей вздохнул, потом взглянул на девушку: - Но я должен вам кофе, я помню. - И подмигнул. Или опять показалось?
- Давай, давай, в эту сторону быстрее, - директриса чуть ли не потащила его за собой. Снова удивив Арину новыми, не совсем привычными в их мире манерами. Серпентарий, вообще-то, очень любил субординацию и официоз. А здесь что-то необычное вырисовывалось. Почти человеческое.
Обо всем, что случилось в этот день, очень хотелось поразмыслить спокойно: девушка просто нутром ощущала, что в скучной рабочей жизни скоро начнутся резкие изменения. Но - пятница, бесконечная суета и капризы нетрезвых отдыхающих, спотыкающиеся девчонки и спящие на ходу повара - все это не давало никакой возможности хотя бы остановиться и передохнуть, не то, чтобы раздумывать о чем-то постороннем.
Глава 3
-Миша, ты ничего не замечаешь? - Это был единственный выходной за последнюю неделю. И Арина потратила его на то, чтобы стать красивой. Сходила в салон, где прихорашивалась «по полному комплекту». Окраска, стрижка, маникюр и педикюр. Даже брови откорректировала. И сейчас ощущала себя почти что принцессой. Или красоткой роковой, в зависимости от настроения. Теперь хотелось, чтобы и муж результаты стараний отметил, ведь все это девушка делала исключительно для него.
-Что? - Любимый рассеянно оторвал взгляд от планшета, в котором сидел, уткнувшись, уже несколько дней подряд. - Что ты говоришь, милая?
Миша явно отсутствовал при этом разговоре, хоть Рина и крутилась возле него последние полчаса. Как встретила на пороге, так и не отходила.
-Ничего. Ни-че-го важного, Миш. Как обычно. Не обращай внимания. - Потухла ее сияющая улыбка, голос опустился почти до шепота, глаза предательски защипало. - Я пойду в душ и спать. Завтра вставать рано.
Арина очень постаралась, чтобы он не услышал ее тяжелого вздоха, грозящего перерасти во всхлип, а потом - в рыдание. Глупо не хотелось выглядеть. А могла бы и дурой показаться. Ведь, по-хорошему, в ней мало что изменилось: цвет волос остался неизменным, а то, что длина чуть покороче, да форма челки другая.. Так это лишь близкие подруги увидят, и то - не сразу. А маникюр и педикюр, как известно, женщины делают вообще для своего удовольствия, мужчинам на него откровенно плевать. Все это она прекрасно понимала.
Но от желание быть красивой в глазах любимого мужа ничуть не убавилось. И слышать от него комплименты хотелось не меньше. Пусть не цвету волос, но хотя бы красивой укладке, или, на худой конец, таким нежным сейчас и ухоженным пальчикам рук.
- Арин! Да что ты сказала-то? Я задумался, не расслышал. Неужели, сложно повторить? - Миша поднялся из-за стола, отставив в сторону тарелку с ужином, подошел сзади к жене, домывающей посуду. Нежно приобняв, уткнулся носом в ее шею, поцеловал - Ну, расскажи мне, малыш, что случилось?
От этой непринужденной нежности и как будто заботы, на фоне только что проявленной невнимательности, у девушки затряслись губы и защипало в глазах. Как можно вот так просто сначала обидеть, а потом подлизываться, будто бы все в порядке?
- Ничего, Миш. Ничего важного я не говорила. Зря вставал. Мог бы ужинать спокойно и дальше, - постаралась говорить как можно ровнее, чтобы не выдать обиду и свои растрепанные чувства. Совершенно не хотелось выглядеть глупой истеричкой.
- Ну, что ты, птичка моя Отчего загрустила? - Муж попытался развернуть ее лицом к себе, убрать волосы от лица ласковым жестом, но сделал только хуже. Арина уже с трудом сдерживала рыдания.
- Ничего, Миш! Не трогай меня! Ты замечаешь меня только тогда, когда я начинаю обижаться. Если молчу, то меня как будто и не существует вовсе! Не надо прикидываться, что тебе интересно, мне не нужно такое выстраданное внимание! - Откинув с себя руки мужа, попыталась сбежать с кухни. И неважно, что посуда осталась недомытой, и полотенце упало на пол Важнее было скрыться с его глаз до того, как позорно разревется.
- Тшшш, тише, тише, маленькая! Ну, что такое, синичка моя, не плачь Не надо, милая, ведь ничего же не страшного не произошло, правда? - Миша не позволил ей уйти, обхватил большими сильными руками, прижал к груди, начал баюкать, поглаживая по волосам, как маленькую.
Арина никогда не была склонной к истерикам. Скорее, ее выдержке могли бы многие позавидовать. Но сейчас она разревелась, в голос. И так стыдно, что на пустом месте. Муж, не заметивший новую прическу, - это ведь повод, скорее, для сатиры и смеха, но никак не для горьких слез. И от этого стыда рыдания становились еще тяжелее и горше, будто какую-то беду оплакивала, а не простую невнимательность мужа.
- Ты меня не люююююбишь совсем! - Все, что смогла из себя выдавить в перерывах между горькими всхлипами. - Я тебе больше не нужна, и ты меня замечать перестал!
- Ну, что ты придумываешь, маленькая? Как такое вообще могло тебе прийти в голову, скажи, а? - Удивительно, но в голосе мужчины не было даже намека на раздражение. Он не психовал и даже не пытался обозвать Арину дурочкой (а в душе она давно себя уже всячески обозвала). Лишь поднял ее подбородок и утирал слезы, внимательно заглядывая в глаза. - Я люблю тебя больше всех на свете. Ты у меня самая-самая лучшая, нежная, любимая, бесценная, необходимая
- А почему ты не замечаешь, что я специально для тебя стараюсь? Никогда от тебя не дождешься ни одного комплимента. Как будто не жена тебе, а так, соседка по квартире.
- Арин Я разве не говорил уже тебе, что ты мне нравишься больше всего, когда раздета, не успела глаза открыть, и абсолютно без всяких причесок?
-Ты пошляк, а не муж! - Она усмехнулась, но постаралась это скрыть. Нечего сдаваться вот так, сразу, от всего лишь пары учтивых слов. - И что, один раз это сказал, и на всю жизнь теперь отстрелялся? Так, что ли?
- А надо как-то иначе? Вот это засада - Муж дурашливо почесал затылок. - А я уж думал, что женился - и все, от всяких дурацких комплиментов свободен
За такие шутки получил щелчок по носу и грозный взгляд исподлобья, в ответ лишь поцеловал жену - нежно и легко. Потом отвел Арину в ванную, проследил, чтобы умылась и успокоилась. Убедился, что приступ истерики купирован, и только после этого пошел доедать свой остывший ужин.
- Родионова, ты в своем уме, вообще?! - Таня, школьная подруга, никогда в выражениях не стеснялась. Не жалела ее, но зато и не врала никогда. Рина к ней обращалась за советом, когда становилось уж вовсе плохо. - Что ты к мужику прикопалась на ровном месте?
- Я не прикапывалась. Просто обидно стало, и сдержаться не могла, а он заметил, что слезы текут
- А от чего слезы-то? Какого хрена ревешь? ПМС, что ли, пришли, а ты и не в курсе?
- Блин - Арина смотрела на экран телефона и думала, стоит ли говорить. Даже лучшим подругам не стоит знать о самом сокровенном.