Мы же плелись в последних рядах.
Просто зазевались две клуши, а потом девочки повалили сдавать свои работы. Пришлось нам и плестись.
Не забыли булавкой прицепить своё имя? - улыбается учительница, когда мы подходим.
Переглядываемся.
Давайте. Я их подпишу. Ничего. Вы не одни забыли, - приняв рукавицы, женщина достаёт из стола бумажки с булавками
Быстро пишет имена и пока не забыла, прикрепляет их на наши «произведения искусства».
До свидания, - прощаемся мы.
До свидания, девочки. До свидания, - улыбается нам Кристина Васильевна.
42
Мы после всех уроков сидели в столовой.
Алёна размешивала перец в супе, я вяло ковыряла гречку и опять не хотела есть.
Что с тобой? - отрывается девушка от еды.
Не знаю. Не пойму почему, но мне неспокойно. Как перед экзаменом
Липкий страх и волнение?
Типа того. Не могу перестать ощущать это. И не предлагай мне опять сладкое, - гнётся пластиковая вилка в руке.
Подруга выставляет перед собой ладони, показывая: «сдаюсь, сдаюсь».
Оттягивает к себе тарелку с песочной слойкой.
Отпиваю чай.
Чего то боишься? Встречи с диким? Или с Ледовым? Ты, кстати, хотела рассказать причину.
Какую? - делаю плюс один глоток.
Почему опоздала на геометрию.
Закашлившись, кашляю долго.
Возможно, на тебя пагубно кофе действует? - даёт мне салфетки немного сбитая с толку Алёна.
Я выпила всего-то стакан, - вытираю брызги на столе.
Дело не в дозе, а в том есть ли у тебя индивидуальная непереносимость, или нет, - менторским тоном нравоучает Алёнка.
Моя бабушка выпьет полстаканчика и всё равно тахикардию ловит. Перешла на цикорий, - облизывает ложку она.
Пытаюсь не улыбаться.
Никак не привыкну к тому, что она набрасывается на еду, как бешенодичалая.
Но я её знаю два дня. Возможно, в будущем
Ай.
Ай, - повторяю в реале, прижимая ладонь к груди.
Я теперь и вспоминать его не могу?
Почему сердце закололо?
Алён, больно, - впиваюсь в руку побледневшей от испуга Колесниковой.
Подскочив, она не знает как помочь.
Дыши, дыши. На, - дрожащими руками впихивает мне стакан.
С трудом делаю глоток, но сердце всё равно жжёт.
У меня где-то валидол был. Бабушке покупала, хотела отдать, но.... - Алёна копошится в рюкзаке.
Находит искомое.
Выдавливает белую таблетку, пахнущую мятой.
На! Рассоси.
Принимаю. Кладу на язык.
Вроде отпускает. Постепенно становится легче.
Алёна всё время, пока я пережидаю непонятный приступ, терпеливо стоит рядом, готовая по первому требованию, бежать за медсестрой.
Фу-у-ух, - облегчённо улыбается, видя, что мне лучше.
Варя, - трёт красные щёки и тяжело опускается на стул.
С тобой я не опасаюсь, что НЕ похудею. Такие нервы.
Прости. Я не знаю
Варь, - перебивает тихий оклик.
Кирилл?
Ледов стоит в паре шагов.
Видит, что я обернулась.
Хочет сказать что-то, даже рот открывает, но не решается.
Ты заболел? - не могу понять почему лицо его серое. А самого парня бьёт мелкая дрожь.
Что-то случилось?
Ты не слышала? Весь эдем гудит. Но...тебе не рассказали? - тяжело проталкивает через себя слова.
Что «не рассказали»?
Алёна что-то понимая для себя, хватается за телефон.
Начинает искать, находит и по мере прочтения на её глазах появляются...слёзы(?).
Артём разбился на мотоцикле, - говорит за мажора подруга.
В ушах зазвенело.
Что? Шутите?
Девушка тычет мне свой телефон.
В ней пост из официальной группы школы.
Чувствуя в руках онемение, прочитываю заголовок: «Мотоциклист попал в аварию на пересечении»
Перестаю читать. Не могу. Фото его байкавсего перекорёженного достаточно, чтобы...
ему было бы приятно, - доносится сквозь вату обрывок фразы Кирилла.
Кому было приятно? - медленно переспрашиваю.
Артёму. Если бы ты навестила его в больнице. Я почему и пришёл. Не хочешь со мной поехать?
Покрутила, повертела шестерёнками.
Дикий в больницы? Тогда какого ху...
Алён, ты чего плакала раз он в больнице?
Плакала? - непонимающее хлопает глазами.
А. Точно. Думаю, чего забыла - засунув руку в карман, Колесникова достает блистер.
Запивает сразу две розовых таблетки водой.
У меня аллергия на пыль. Глаза слезятся, - рассказывает.
Не приму лекарства и может дойти даже до конъюнктивита. А так...не. Не плакала. Чего плакать? - озадаченно смотрит на меня.
Этого посланника ада и топором, и серпом не убить. Что ему какая-то авария? - звучно высмаркивается.
Хорошо. Кирилл! Ты тогда...Почему с видом траурным явился?
Варь, - смотрит, как на недалёкую парень.
Он так то мой лучший друг. Мне с фанфарами надо было зайти?
Сзади доносится приглушённый смешок.
Простите. Живое воображение, - тушуется Алёна, когда и я, и Ледов упираемся в неё, придавливая суровостью.
Поедешь? - вымучено уточняет мажор.
К Тёмычу можно ненадолго, но через два часа у него операция
Операция?
Кажется, я опять впала в трансовое состояние.
Да. Рана из-за того, что он попал в авариютам, в общем, без хирургии не обойдёшься. Не буду тебя пугать. Ты и так бледная. Волнуешься?улыбается в конце мажор противный.
Не волнуюсь я, - отвожу глаза и натыкаюсь на меланхолично жующую Алёну.
Ты поедешь?
А надо? - одно рукой черпает суп, второй - переписывается с кем-то подруга.
Можно я в школе побуду? - лишает она меня поддержки.Ты звони, если что. Я отвечу.
Я твой номер не знаю.
Ой. Точно. Давай забью, - выхватывает телефон из рук прыткое создание.
Полминуты раздражения, что чувствуется давящим «облаком», от Ледова и она заканчивает.
Всё. Звони в любое время, - улыбается лучисто Алёнка.
И дальше бегает пальцами по клавиатуре смартфона.
С кем же она столь увлечённо общается?
Ва-а-арь, - зовёт начавший терять терпение Ледов, потерявший его. И теперь на последних его остатках держащийся.
Встрепенувшись, прекращаю ревновать Алёну к неизвестному, который ей предпочтительнее меня.
Или не перестаю
Алён?
М-м? - поднимает голову от айфона Колесникова.
Не буду же я её пытать. Она имеет права разговаривать с кем хочет.
Что за эгоистичные замашки?
Никогда эгоизмом не страдала.
Да, Варь? Что ты хотела? - поторапливает подруга, видя, что я задумалась.
Донесёшь мой рюкзак до комнаты? Я не хочу его таскать.
Да-а чтоб тебя, Варя, - лопается таки от раздражения Кирилл.
Перегнувшись через стол к офигевшей Алёне, забирает мои пожитки.
Я буду твои вещи «таскать». Пошли уже, - дёргает за руку, насильно вытаскивая из-за стола.
43
На свежем водухе, на улочке тёмной доходит, что творю, куда еду и с кем.
Я Ледова знаю, считай, нисколько.
И даже, если он действительно отвезёт меня к дикому.
Нужно ли последнему, чтобы я неловко топталась у его палаты, или, что смешнее - у кровати.
Алёна вчера говорила, что не даст находиться у постели умирающего, но, какими-то неведомыми силами меня к ней тянет.
Упираюсь туфлями в землю, но забываю о том, что мы не в школе. И поверхность под ногами - не паркет. То есть проскользить, для своей же безопасности, не вышло бы.
У меня и не вышло.
Кириллслушай, я пойду лучше к себе в ко-о-о-м
Надо было сначала сказать, дождаться, когда он остановится. И самой притормаживать, грустно думаю, лежа на Ледове.
Варь! - трясёт его.
Буквально трясёт.
Что?
Ты мне коленом упираешькуда не надо, - гневается.
Ой. Прости. Прости, - скатываюсь.
Я не хотела. Вернее, хотела, но другое, - неловко подпрыгиваю на ноги и не знаю, что сделать.
Подать руку?
Но Кирилл как-то не изъявляет желание встать. Прикрыв локтём глаза, лежит себе.
Извечный вопрос - быть или не быть, ему голову ломает?
Кири
Сейчас. Дай немного прийти в себя.
Я пойду. Хорошо? Прости. Я, честное слово, не специально на тебя налетела. Но ехать вместе - плохая идея.
Мажор резко садится.
Что? - пугаюсь его резкости.
Боль притупилась, - отряхнув мой рюкзак, Ледов немного уходя влево, поднимается.