Помимо кровати и маленького круглого журнального столика, в комнате ничего не было.
Единственное окно было заколочено толстой фанерой, чтобы помешать мне сбежать или выглянуть вероятно, и то, и другое.
Сидела в этой слабо освещенной тюрьме, где меня ничто не могло отвлечь. Прибывая там минуты, часы, а может быть, даже дни, когда нечем было заняться, мысли безудержно метались в голове. Никогда прежде не знала, что безмолвие может быть таким громким.
Я скучала по своим друзьям.
И тосковала по нему.
Мне не хватало моей тени, жнеца за спиной, который присматривал за мной, не требуя ничего взамен. Я могла заставить себя оцепенеть от блаженства и безумия, когда все мысли были заняты исключительно Гриммом.
Даже если видела его во сне, он всегда отдалялся, а стоило проснуться, не было возможности попрощаться с ним.
Говоря откровенно, я надеялась, что из всех остальных, именно он придет за мной, но Гримм так и не явился.
Зловещие издевки Ноя стали фокусом медленно растущей паранойи. Понятия не имела, что он запланировал для меня. С подобными вещами я справляться не умела.
Конечно же, я убеждала себя мыслить позитивно, но надежда, за которую крепко цеплялась, постепенно ускользала из моих рук.
Глава 3
Арлен
В то утро не произошло ничего катастрофического.
Проснулась от звука хлопнувшей двери, с тяжелой поволокой на глазах от долгой борьбы со сном. На журнальном столике меня ждал серебряный поднос с овсянкой и чашкой фруктовочередная привычка и единственный вариант завтрака.
Наступал полдень, приближая меня к тому, чего так желал Ной. На несколько минут, пока чистила зубы и причесывалась, удалось притвориться, что все в порядке.
Возможно, мои действия казались бессмысленными, но я знала, что мне необходимо есть для собственного блага, а поддержание некой чистоты было способом удержаться от полного срыва.
Пожалуй, можно было сказать, что это был просто фасад.
Закончив, осталась с той же проблемой, что и прежде, заняться было нечем, кроме как сидеть на заднице и размышлять, что же дальше. Откинувшись на спинку кровати, прислушивалась к шевелению во всем доме, в котором укрылись.
Слышала множество голосов, но ничего нового в этом не было. Перебрала в уме все возможные варианты того, что мог замышлять Ной, но по-прежнему все тянулось вхолостую.
Удерживать меня было странно само по себе. Он прекрасно знал, кто я, но не предпринял никаких попыток связаться с моим отцом для получения выкупа или размена. Однажды он сказал, что яего залог, причина, по которой Ромеро не станет охотиться за ним, но и это мало что объясняло.
Мы оба знали, что, если бы брат хотел его смерти, он был бы уже мертв.
Поскольку узнать время было невозможно, я попыталась с помощью элементарной математики определить, когда солнце менялось местами с луной. Однако ничего не вышло, во всяком случае, не сразу.
Я была в полусне, когда они явились: четверо мужчин, которых раньше никогда не видела, вошли в комнату, а сразу за ними Ной.
Уровень моего радара угрозы тут же взлетел до небес, как и пульс. Почти в горле его ощутила. Все они были одеты в обычные темные джинсы и черные рубашки, которые носят мужчины в Пустошах, но они казались чересчур суровыми, чтобы быть теми, с кем регулярно имел дело Ной.
Что такое? спросила, усевшись чуть выше и прижавшись спиной к потертому изголовью кровати.
Лепесточек, это мои новые друзья, заявил Ной, пробираясь вперед через маленькую группу, с шилом в руке.
Мы оба прекрасно знаем, что у тебя нет друзей. Заканчивай с этим дерьмом и расскажи, что происходит на самом деле.
Двое мужчин рассмеялись над моим точным предположением, а самый крупный из них одарил меня улыбкой, полной удивительно белых зубов. Вот что я получила за поспешные выводы.
Он выглядел очень грубым.
Присмотревшись поближе, я обратила внимание на татуировку у него на шее«V» с черной змеей, переплетенной вокруг. Кроме того, поняла, что он гораздо старше меня, но в целом гигиена была ему не чужда.
Ничто из этого не объясняло причину их присутствия в моей комнате. Вглядевшись в их лица, внезапно осознала, к чему все идет.
Их аура была устрашающей.
Они разглядывали меня так, будто изголодались и только что нашли угощение из пяти блюд.
Ты определенно не похожа ни на одну из Королевских сучек, которых мы когда-либо видели, прокомментировал один из них, опуская свой возбужденный взгляд туда, где мои соски легко просвечивались сквозь белую ткань халата.
Желудок скрутило в миллион разных узлов, а тупая боль отозвалась во всем теле. Чувствовала себя как один из енотов, которых ловил папа в небольшие металлические ловушки. Вырваться не было никакой возможности, я застряла в опасности, которая уставилась мне прямо в лицо.
Зачем они здесь? напрямую спросила Ноя, игнорируя квартет.
Он открыл рот, чтобы ответить, но мужчина, который улыбался мне, поднял руку, заставляя заткнуться.
Арлен, меня зовут Вэнс. Это мой брат Рекс, а это наши мальчики, Хоук и Витус.
Он указал большим пальцем на каждого из них, не сводя с меня глаз. То, что он знал мое имя, ничуть не удивляло.
Любой, кто хоть сколько-нибудь следил за прессой, знал, что я дочь Регента, или, как он любил называть себя в последнее время, мэра Центуриола.
Что вам от меня нужно?
Ну, я попросил Ноя показать мне, что он умеет держать свое слово.
В ответ на мой недоуменный взгляд он лишь усмехнулся и слегка развернувшись, хлопнул по плечу мужчину, которого назвал Витусом, и потянул того вперед.
Сегодня двадцать пятый день рождения моего мальчика, а Ной, во время карточной игры, обещал эксклюзивный тет-а-тет с тобой.
Я не его, чтобы такое обещать.
Уставилась на Витуса. Если ему действительно было двадцать пять, то он был старше меня всего на шесть лет, но, глядя на него, могла утверждать, что все, что происходило в его повседневной жизни, взрастило и закалило не по годам.
У него были темные вьющиеся волосы и крепкое телосложение. Он смотрел на меня необычными голубовато-зелеными глазами, а когда я недовольно нахмурилась, один уголок его рта приподнимался в ухмылке.
Ладно, убирайтесь все, его резкое требование было встречено смехом всех, кроме Ноя, который имел наглость выглядеть слегка встревоженным.
Тем не менее, он безмолвно последовал за остальными, когда они покинули комнату, оставляя меня одну на произвол судьбы.
А знаешь, в жизни ты гораздо красивее, сказал он, подходя ближе к кровати.
Я отпрянула, стремясь, чтобы он не приближался ко мне.
Вероятно, мой голос оставался ровным, и я могла смело смотреть в глаза этим парням, не разрываясь на части, но это лишь потому, что мой рот, казалось, половину времени двигался без одобрения мозга.
Нелепость, называемая гордостью, не позволяла умолять о пощаде.
В действительности, я была в ужасе. Природный инстинкт бороться или сбежать заставил все тело напрячься в страхе от того, что должно произойти.
На свете полно красивых девушек, с которыми ты мог бы развлечься. Почему выбрал именно меня?
Никто из тех девчонокне ты, Арлен.
Я соскочила с кровати, держа между нами как можно больше пространства. Драться с нимне самый блестящий вариант. Это могло только лишь вымотать меня или ранить.
Витус покачал головой и поднял обе руки вверх, словно сдаваясь. Он резко прижал палец к губам, когда я открыла рот, чтобы спросить, какого черта он творил.
Он продолжил наступать на меня в той же позе, слегка покачивая головой, когда я боковым зрением посмотрела в сторону ванной, легко поняв мое намерение. Пару раз шагнула назад, но из-за стены дальше было не пройти.
Послушай, вынуждать женщин раздвигать ногине мой конек, и я не хочу сегодня этого делать, но мои папаши будут не слишком довольны, если я уйду отсюда, не получив то, ради чего мы проделали весь этот путь, прошептал он, остановившись на расстоянии вытянутой руки от меня.
Разве это меня касается? Больше смахивает на твою личную проблему.
На самом деле это касается лишь тебя. Я пытаюсь поступить правильно. Они за дверью, подслушивают, так что ты можешь забраться на эту кровать и добровольно лечь на спину, или я сделаю все по-плохому для всех нас.