Что? Андрей! Что ты делаешь?
Замри, Лиза, снова приказал он тихо.
Я не посмела ослушаться. Боже, с кем я связалась? Что за власть у этого мужчины над людьми? Я думала, что мама и отец прислушиваются к нему из-за нелепой взрослой мудрости и уважения к статусу. Но похоже, дело тут не в том и не в другом. Громова в принципе сложно игнорировать.
Он положил одну ладонь на мое бедро, а второй обнял за талию. Я оказалась в ловушке. Его глаза все еще смеялись. Андрей довольно улыбался. Его губы были такие красивые и манящие. Зачем я просила меня отпустить?
Изо рта Андрея стали вылетать слова, но я все еще увлеченно наблюдала, как двигаются его губы. Не с первого раза до меня дошел смысл вопроса.
Думаешь, я сплю с Кариной? наконец услышала я его.
Меня передернуло от наглости в голосе. Я моментально встрепенулась, огрызнулась:
Будешь отрицать?
Разумеется, нет. Я не обязан тебе что-то объяснять, девочка.
Но я при этом не имею права общаться с мужчинами.
Имеешь. В присутствии свидетелей, а лучше меня. Никаких двусмысленных встреч, поправил Андрей.
Это нечестно.
Я дернулась в его руках, пытаясь выбраться, но он все еще крепко меня держал, отвечая с неумолимой холодностью.
А разве честно было вынуждать меня жениться?
Ты не очень сопротивлялся, снова съязвила я, напоминая о его боевой готовности в спальне.
Громов прищурился. Его глаза больше не смеялись, они обещали мне бурю с молнией, если не заткнусь.
С молчанием у меня были проблемы. Всегда. Я бы смогла проглотить колкости, если бы он приказал, но Андрей молчал. Словно испытывал меня. И я приняла вызов, считая делом чести вывести его из себя.
Ты мог отправить меня из своей спальни и ничего бы не было. Ни свадьбы, ни слухов, ни разборок. Ни этого
Я коснулась пальцем уголка его рта, где еще алела небольшая ссадина от удара моего отца. Андрей дернулся, но не перехватил мою руку. Я заерзала, ощутив его эрекцию. Краткий низкий стон улетел к потолку. Я не знаю, кто его издал. Возможно, что мы вместе.
Боже, теперь я ощущала эту пьянящую власть. Он желал меня и ничего не мог с этим поделать.
Я оставила ссадину и провела пальцем по нижней губе Громова.
Вы сами обрекли себя на свадьбу, господин президент. Так что не жалуйтесь. Попытайтесь получить удовольствие от нашего брака. Ох
Я вздрогнула, ощутив, как его язык коснулся подушечки моего пальца. А потом еще громче охнула, потому что Андрей прикусил кожу.
Я тут же убрала руку, мгновенно ощущая перемену мест. Он снова был главным. Черт знает, как менялись роли. Возможно я почувствовала себя уязвимой, потому что эти заигрывания возбудили меня еще сильнее.
Удовольствие, Элизабет? выдохнул Андрей угрожающе. Да, я собираюсь получить его по полной.
Он привлек меня еще ближе и накрыл мои губы своими. Я моментально уперлась ладонью ему в грудь.
Что ты делаешь?
Получаю удовольствие от предстоящего брака, со скотской улыбочкой ответил Андрей.
Здесь нет фотографов.
И слава богу. Настолько открываться для прессы я не готов даже при гарантии переизбрания, бормотал он, воруя с моих губ поцелуи.
Они были жалящими, быстрыми, почти как укусы. Я не могла ничего с собой поделать. Каждый поцелуй заставлял меня стонать все громче.
Андрей, взмолилась я, пытаясь отстраниться и встать. Не надо.
Ты уверена?
Он воспользовался моими попытками вырваться, позволил чуть привстать, но сам поймал и заставил сесть на него верхом. Я схватила его за плечи и снова поерзала, исключительно чтобы отодвинуться. Но не удалось. Я только сильнее раззадорила его и себя.
У меня кружилась голова от легкого запаха мужского парфюма и безумных поцелуев.
Это нечестно, простонала я, ощущая его руки на своей попке.
Он сжал ее почти до боли и усмехнулся мне в губы.
Привыкай, Лиз.
Больше ничего я не смогла ответить. Он накрыл мои губы своими, раздвинул их языком, проникая внутрь. Мне расхотелось сопротивляться. Я наслаждалась его поцелуем. Таким медленным, умелым, соблазняющим. Его язык искал мой, чтобы свиться с ним на секунду, а потом отступал. И я сама уже желала его возвращения, отвечала на поцелуй.
Ладони Андрея двинулись выше. Он проник под блузку, добрался до лифчика, передвинул руки вперед, сжал мою грудь и потеребил соски большими пальцами через кружево. Я не сдержалась и укусила его за губу.
Он охнул. Кажется, ему было больно. Я царапнула зубами около ранки. Испытывая потребность извинится, но не желая произносить ни слова, я лизнула его в уголок рта. Очередной вздох вырвался из груди Громова. В этот раз в нем не было боли, только наслаждение.
Черт знает что, но мне было приятно не меньше. Чувствуя себя отчаянной соблазнительницей, я приподнялась и заерзала на члене Андрея. Он был в брюках, и, кажется, получал больше трения чем я через плотный деним.
Элизабет, рыкнул он, снова хватая меня за задницу и теперь помогая тереться и объезжать его. Чтоб тебя
Я довольно усмехнулась, но снова не успела насладиться властью, потому что Андрей приказал:
Расстегни блузку.
Он откинулся в кресле, наблюдая, как я медленно дергаю руками, не решаясь коснуться пуговиц.
Если я расстегну сам, вряд ли останется хоть одна, пригрозил Андрей.
Это сработало. Блузка мне нравилась. Совсем не хотелось переодеваться. Журналисты обязательно заметят, что на мне разные вещи до и после самолета.
Едва я справилась с тремя пуговками, стала видна грудь.
Достаточно, остановил меня Андрей и склонился, чтобы сжать губам сосок через ткань бюстгальтера.
Я вцепилась в его плечи изо всех сил. Он делал нечто похожее в наш первый раз, но тогда я была так взволнована и напугана, что не успела понять, нравится ли мне. Сейчас ситуация тоже была не самая комфортная, но я точно была уверена. Да. Мне нравится.
Громов посасывал и прикусывал то один сосок, то другой. Я продолжала раскачиваться, вцепившись в его плечи и зажмурившись. Последние силы уходили на попытки быть тихой.
Лизи позвал, Андрей.
Я открыла глаза, чувствуя себя пьяной, но еще недостаточно. Мне хотелось, чтобы он прекратил болтать и вернул свой рот обратно. Конечно, я не сказала этого, а лишь прохрипела;
Что?
Ты можешь не сдерживаться. Здесь звукоизоляция.
Самодовольство на его физиономии било все рекорды.
Прищурившись, я хотела сказать, что не настолько он хорош, чтобы я орала, но
Андрей расстегнул мои джинсы и протолкнул руку в трусики. Одновременно его губы вернулись к моей груди. Пальцы нашли клитор. Ему было тесно и неудобно из-за джинсов, но я уже балансировала на грани. Хватило нескольких кругов и надавливаний. Я выгнулась дугой в его руках и вскрикнула звонко и кратко. Именно таким был оргазм.
Андрей сразу же вынул руку, отстранился. Я обмякла и предпочла бы спрятать лицо, уткнувшись ему в плечо. Но Громов снова не позволил. Он убрал мои руки со своих плеч и с полминуты разглядывал моё лицо.
А потом просто отпустил.
Можешь идти, Элизабет.
Я не поверил своим ушам и переспросила:
Идти?
Да. Ты свободна. Скоро посадка. У меня еще тонна дел. Я конечно ничего не успею, но Впрочем, тебя это не должно волновать.
Я неловко слезла с него, чувствуя себя использованной дурой.
Зачем ты это сделал? спросила я, чуть не плача.
Ты была слишком бледная. Это нехорошо. Могут пойти слухи, что ты больна или имеешь пищевое расстройство. Нам это не нужно. Вот этот румянец намного лучше.
Приложив ладони к щекам, я действительно ощутила, как горит кожа. Сволочь.
Я вздернула нос, быстро застегнула блузку и уточнила:
Будешь издеваться надо мной?
Андрей уже погрузился в работу, но ответить соизволил:
По возможности. Не переживай, скорее всего эти возможности будут стремится к нулю. Застегни джинсы, дорогая.
Сукин сын, бросила я, убегая и застегиваясь на ходу.
Он ничего мне не ответил, разумеется.
Уже в общем салоне я пригладила волосы, радуясь, что Карина сидит ко мне спиной. Я заняла кресло в параллельном ряду, давая понять, что не горю желанием общаться. Но она все равно повернулась ко мне и с милейшей улыбкой уточнила: