Мона покачала головой.
Уже половина восьмого.
Хаббард не станет возражать, если один раз позавтракает в одиночку.
Еще как станет. А если узнает, с кем именно она была, то выпрыгнет из штанов.
Пожалуйста, Брет Она осеклась, Судя по выражению лица Брета, эта сиена доставляла ему наслаждение.
Он покачал головой и сделал насмешливый жест, предлагая Моне пройти первой.
Слишком хорошо зная, что сопротивляться бесполезно, она вышла на террасу.
5
На террасе под крышей стояла практичная садовая мебель и встроенный бар с кофеваркой. Чуть дальше раскинулся сад с пышными цветами и кустами, а за балюстрадой открывался великолепный вид на Ридли-парк.
Брет кивнул на два шезлонга, между которыми стоял столик со стеклянной столешницей. Мона неохотно села.
Он передал ей чашку и уселся так, чтобы перекрыть ей путь к бегству.
Чего ты хочешь? крикнула она в порыве гнева.
С улыбкой голодного волка Брет ответил:
Мона, ты прекрасно знаешь, чего я хочу.
Отомстить. Она со стуком поставила на стол чашку.
В том числе. Но есть вещь, которую хочу я намного сильнее. Лечь с тобой в постель. Времени прошло много. А я уже говорил, что монашеская жизнь не по мне.
На свете множество женщин.
Но я хочу только тебя.
Повторяю, я не продаюсь.
Ну что ж, если деньги не помогут, я найду другой способ заполучить тебя.
Ты даром теряешь время, хрипло ответила Мона.
Почувствовав, что она говорит серьезно, Брет смутился.
Там увидим. Ну что, на сегодня наша беседа закончена?
Нам вообще не о чем говорить.
О нет. Есть множество вещей, о которых ты умалчиваешь, и мне интересно знать почему.
Не знаю, о чем ты говоришь.
Я уже спрашивал, почему вы с Хаббардом до сих пор не поженились Следя за ней как ястреб, Брет нанес удар:Уж не потому ли, что он передвигается в кресле на колесиках?
Так ты знаешь! выпалила она и беспо-мошно добавила:Зачем спрашивать, если тебе и без того все известно?
Я хотел услышать твою версию. Не дождавшись ответа, он продолжил:Как ни странно, я услышал об этом недавно. Это стало для меня настоящим шоком. Мне не доставляет удовольствия соперничество с человеком, прикованным к креслу. Брет мрачно усмехнулся. Но не подумай, что мне его жалко.
Тогда что
Если ты как следует подумаешь, то поймешь, что это дает ему почти непреодолимое преимущество.
Справившись с изумлением, Мона поняла, что Брет прав. Состояние Рикаоружие, которым он умело пользуется.
Но если ты все знал, то зачем
О, далеко не все. Есть многое, чего я не знаю, а ты почему-то не хочешь говорить. Это была дорожная авария, верно?
Пристальный взгляд Брета заставил Мону собрать остатки сил и бесстрастно ответить:
Верно.
Когда это случилось?
Сразу после твоего отъезда в Англию.
Неужели так давно? задумчиво протянул он. И где это произошло? Рассказывай.
На Лонг-Бранче. Мы ехали в «Голубую лагуну» на уик-энд
В лимузине?
Нет. У шофера был выходной.
Продолжай.
На повороте машину занесло, и она ударилась в дерево Тут Моне изменил голос.
Никакие другие машины не пострадали?
Нет.
Дальше.
Мы с Риком покалечились.
Сильно?
Я отделалась треснувшей ключицей и переломом нескольких ребер, одно из которых проткнуло легкое.
Смуглое лицо Брета напряглось и превратилось в маску.
А Хаббард? лаконично спросил он. Она проглотила комок в горле.
Рик пострадал гораздо сильнее. Нижняя часть позвоночника и таз Увидев выражение лица Брета, она быстро добавила:Нет, это не то, что ты думаешь.
После этих слов Брет облегченно вздохнул.
Он выздоровеет, продолжила Мона. Врачи говорят, что скоро он полностью поправится и встанет на ноги.
Когда?
Предполагается, что к концу сентября.
После чего он хочет устроить свадьбу? Да.
А ты?
Я выйду за него, решительно заявила Мона.
Я постараюсь помешать этому.
Ничего не получится, с болью вырвалось у нее.
У Брета напрягся подбородок. Глядя ей прямо в глаза, он спросил:
Скажи мне правду. Ты действительно любишь Хаббарда? Если ты скажешь «да», я уйду и больше не буду тебе надоедать.
Она пыталась заставить себя солгать. Ради блага всех троих
Правду? Пока Рик любит меня, я никогда его не покину.
На лице Брета отразилось облегчение, смешанное с дикарским удовлетворением.
Значит, ты не любишь его! ликующе воскликнул он. Я не верил этому, но должен был убедиться!
Он дорог мне. Как ни странно, это было правдой. Да, он беспощадный и мстительный, подозрительный и деспотичный, но может быть добрым, нежным и щедрым.
В нем столько хорошего, столько подкупающего Если бы он мог внимать доводам рассудка, если бы Мона не стала его манией, из этой ситуации нашелся бы выход.
Едва ли этого достаточно, чтобы выйти за него замуж, заметил Брет. Ты по-прежнему утверждаешь, что деньги тут ни при чем?
Да, утверждаю.
Тогда почему ты остаешься с ним? Мона внутренне вздрогнула. Господи, и кто ее тянул за язык? Лучше было промолчать и позволить ему думать, что все дело в деньгах.
Пристально следя за выражением ее лица, Брет подсказал:
Потому, что ты оказалась в ловушке, нет? Брет по-прежнему видит ее насквозь Мона сделала глубокий вдох и сказала со всей убедительностью, на какую была способна:
Конечно нет.
Это была ложь. Едва Рик надел кольцо ей на палец, как Мону начали мучить серьезные сомнения. Точнее, это началось, когда из нее выветрились остатки шампанского.
Но нежелание причинять Рику боль заставляло Мону гнать сомнения прочь. Она пыталась убедить себя в том, что подобные колебания испытывают большинство будущих жен.
Она поняла правду и призналась самой себе в том, что совершила ужасную ошибку, лишь после отъезда Брета в Англию, когда до свадьбы оставалось около двух недель.
Это лишний раз подтвердило очевидную истину: Брет не любит ее, но она будет любить его до самой смерти.
А Рик? Она привязалась к нему и чувствовала благодарность. Этого недостаточно, чтобы прожить вместе всю жизнь. Если она выйдет за него, их брак окажется недолговечным.
Мона несколько раз пыталась сказать Рику о своих чувствах, но он отказывался слушать и говорил, что ее сомнения вызваны страхом перед предстоящей свадьбой
Когда они ехали на уик-энд в «Голубую ла~ Гуну», Мона твердо решила расторгнуть помолвку и вернуть Рику кольцо.
Если бы она успела сделать это до аварии, все могло бы сложиться по-другому. Но она не успела
Я тебе не верю, спокойно сказал Брет. Ты выходишь за него только потому, что не можешь бросить калеку.
Он не калека! вспыхнула Мона. В худшем случае он будет немного хромать!
Тем лучше. Тогда зачем приносить себя в жертву?
Он снова был в шаге от правды.
При чем тут жертва, если я выхожу за богатого человека?
Значит, все-таки дело в деньгах.
Ты ведь всегда так и думал, правда?
Я много чего думал. Например, думал, что ты любишь меня. Это было глупо, но что поделаешь. Думал, что ты не можешь отдаться мужчине без любви Или то было простое физическое влечение? Внезапно он встал, наклонился к Мопс и положил руки на подлокотники шезлонга. Чем бы ни было это чувство, оно не исчезло. Я понял это, когда целовал тебя.
Мона покачала головой, но он, не отводя взгляда от ее губ, предложил:
Доказать?
Не надо! Мона даже не пыталась скрыть охватившую ее панику. Мне нужно идти. По-жалуйста, Брет Уже поздно. Рик сойдет с ума от страха, если обнаружит, что меня нет.
Брет выпрямился и неторопливо спросил:
Значит, он не знает о твоих утренних пробежках?
Нет, призналась она.
Почему?
Я подумала, что это ему не понравится. Внезапно ее осенило. Ты говорил о пробежках. С чего ты взял, что это было не один раз?
Брет лукаво улыбнулся.
Я часто разговариваю с ночным охранником Кажется, его зовут Пит. Он относится к тебе по-отечески.
Значит, мы столкнулись не случайно, тоном прокурора сказала она. Ты знал, что я каждое утро хожу в парк, и знал мой маршрут. Сидел в засаде и ждал меня.
Мне не нравится выражение «сидел в засаде».
Но именно этим ты и занимался! гневно ответила она. И давно ты следишь за мной?
Со дня переезда, сознался Брет и добавил, насмехаясь скорее над самим собой:Мне нужно было кое-что узнать и разработать план кампании. На это понадобилось время.
Хотя Брет говорил небрежным тоном, Мона понимала, что это серьезно. Но что он может сделать? Он сам сказал, что у Рика есть почти непреодолимое преимущество. А если бы он знал все, то обошелся бы без этой оговорки
Где-то неподалеку пробили часы. Мона резко вскочила.
Уже восемь! Я должна идти. В половине девятого Рик начинает работать!
Давно он вернулся к работе?
Месяца четыре назад.
Трудится каждый день?
Если хорошо себя чувствует. Несколько часов по утрам.
А ты выполняешь обязанности его личной помощницы?
Да.
Мона отвечала на вопросы, потому что так было быстрее, однако она была уверена, что Брет и без того знает ответы.
Раз так, я тебя больше не задерживаю, сказал он.
Не смея поверить, что ее отпускают, Мона устремилась к выходу. Брет двумя шагами опередил ее и открыл дверь.
Когда Мона не оглядываясь пошла к лифту, Брет бросил ей вдогонку:
Завтра утром увидимся в парке.
Как назло, лифт не торопился. Чувствуя, что Брет стоит в дверном проеме и наблюдает за ней, Мона попыталась скрыть волнение.
Если ты так спешишь, то можно воспользоваться лестницей, подсказал он.
Закусив губу, Мона последовала его насмешливому совету, вихрем сбежала вниз и прокралась в апартаменты Рика, стараясь производить как можно меньше шума.
Если он проспал, как иногда случалось, то еще не успел хватиться ее. Нужно только избавиться от спортивного костюма и принять душ
Она дошла до середины коридора, когда дверь гостиной открылась и на пороге появился Рик, сидящий в кресле на колесиках. Он был побрит и одет. Когда Мона увидела его лицо, побледневшее от страха и гнева, у нее душа ушла в пятки.
Внезапно прозрев, она поняла, что Рик смертельно боится ее ухода.
Где тебя черти носят? грубо спросил он.
Гуляла в парке. Поняв, что оправдывается, она добавила:Мне нужны физические упражнения.
Когда я увидел, что тебя нет в комнате, то не знал, что и думать. Почему ты не сказала мне, что собираешься выйти?
Я думала, ты спишь.
Он обвел взглядом ее тренировочный костюм и кроссовки.
Это ведь не в первый раз, верно?
Верно, призналась она.
И давно ты тайком уходишь из дому? Слегка зардевшись, Мона ответила:
Недель семь-восемь. Каждое утро, если хорошая погода.
Жаль, что я не знал про твои предрассветные занятия. С удовольствием присоединился бы. Свежий воздух мне на пользу.
Она прекрасно знала, что Рик равнодушен и к свежему воздуху, и к любым физическим упражнениям, кроме плавания.
Он относился к типичным затворникам, предпочитал автомобили и кондиционеры и, если бы не тратил столько сил на работу и светские развлечения, давно растолстел бы.
Ну что ж, присоединяйся, спокойно предложила она.
Бегунья трусцой и человек в инвалидном кресле? Да это же курам на смех! вспылил он.
Пожалуйста, Рик, не Он резко прервал ее:
Побыла бы на моем месте, так узнала бы, что это такое!
Скоро ты встанешь на ноги.
И смогу по утрам вприпрыжку ковылять по парку. Есть к чему стремиться!
Не понимаю, на что ты сердишься, пробормотала она.
А чего ты ждала? Я прикован к этой квартире, а ты убегаешь тайком, не говоря мне ни слова!
Извини. Я
Будь я проклят, если позволю тебе уйти и оставить меня еще раз! ~ Это была наполовину угроза, наполовину мольба.
Если ты против, я больше не буду уходить, сгоряча пообещала она и тут же пожалела об этом, вспомнив слова Брета: «Завтра утром увидимся в парке».
Но на смену сожалению пришло облегчение. Теперь, когда Рик обо всем узнал, она уже не сможет уступить искушению.
Вот она, живая и здоровая! Из гостиной вышла Кларис, которой очень шла бело-голубая форма сиделки. Ее короткие волнистые волосы были такими же черными, как и у Моны, а цвет глаз напоминал покрытые росой фиалки.
Женщины обменялись взглядами и поняли друг друга без слов.
Я говорила ему, что он делает из мухи слона, сказала Кларис с протяжным ирландским акцентом, которым частенько пользовалась для усиления эффекта. Но разве он когда-нибудь слушает?
Хотя Кларис была Рику ровесницей, она обращалась со своим подопечным как с непослушным мальчишкой, строго отчитывала, когда он не выполнял предписания врачей, не обращала внимания на его приступы гнева, успокаивала его страхи и смягчала боль с почти материнской нежностью
Первая сиделка не смогла с ним справиться и через несколько дней ушла в слезах. Вторая продержалась неделю.
Поэтому Кларис, опытная сиделка и жизнерадостный человек с неизменным чувством юмора, оказалась для них подлинным даром небес.
На первых порах Рик не мог спать от боли и хотел, чтобы Мона неотлучно находилась при нем. Но Кларис твердо сказала ему, что Мона еще не готова к таким нагрузкам, уложила девушку и всю ночь просидела рядом с больным. Время от времени она поступала так и сейчас, когда Рик ощущал боль или беспокойство.
Рик жаловался на чрезмерную опеку, ворчал, когда Кларис обыгрывала его в карты или шашки, однако привык к ней, и Мона боялась думать о том, что будет, когда работа Кларис закончится и она уйдет от них.
Судя по всему, вы не прочь принять душ, переодеться и слегка перекусить, сказала она Моне. Когда девушка кивнула, Кларис повернулась к Рику. А вы тем временем сможете опробовать новый метод лечения, предложенный доктором Уиллером.
Только недолго, проворчал Хаббард.
Пять минут, заверила его Мона. Если тебе не терпится начать работать, я могу пожертвовать завтраком.
Сегодня я работать не буду. Как только все будут готовы, мы поедем в «Голубую лагуну».