Я помыла руки, ополоснула лицо, чтобы выглядеть более свежей, прошла на кухню и начала хозяйничать. Включила чайник, поставила перед собой, Киром и гостем чашки, разлила заварку, нарезала торт.
Всё это время я ощущала на себе его взгляд. Взгляд Алексея. Он не был мне неприятен, он просто был. Я его чувствовала. И даже удивлялась на себяпо идее, он должен был меня раздражать, но почему-то не раздражал. Наверное, я всё-таки слишком устала, уже не способна реагировать на внешние помехи.
Кир плотоядно косился на торт, и я, положив перед ним небольшой кусочек, строго сказала:
Всё, хватит, а то уже поздно.
Он кивнул, взял ложечку, отломил немного, положил в рот и блаженно прищурился. Я засмеялась, села и сделала глоток чая.
Господи! Почему-то именно в этот момент меня захлестнула такая бешеная усталость, что даже в глазах потемнело. Я глубоко вздохнула, привычно заталкивая её в себя подальше, поставила чашку на стол и посмотрела на Алексея.
И растерялась.
Кажется, я всерьёз считала, что у него обычная среднестатистическая внешность? Может быть. Но глаза удивительные. Глубокого тёмно-карего оттенка, и как будто понимающие.
Он и вправду смотрел на меня так, словно понимал, что я чувствуюпоэтому я растерялась.
Выдавила на лицо привычную улыбку и спросила:
Что же вы не пробуете торт?
А вы? он вернул мне точно такую же улыбку.
Мне нужно было промочить горло, ответила я честно. Я часа четыре ничего не пила, просто не проглочу.
Я опустила глаза, отломила ложкой кусочек торта и отправила в рот, по-прежнему чувствуя при этом на себе его пристальный взгляд.
Тирамису был очень вкусный. Явно не из магазина, скорее всего, из какой-то хорошей пекарни.
Вкусно, да, мам? донёсся до меня будто бы издалека голос Кирилла.
Пожалуй, даже слишком, я улыбнулась сыну, а затем и нашему гостю. Спасибо большое, Алексей. Я не ожидала.
Его взгляд потяжелел. Мне даже захотелось отвернуться. Что такое?..
Я тоже, ответил он вдруг, поднял чашку и сделал глоток. И только я хотела спросить, чего он не ожидал, как Кирилл встал из-за стола.
Ладно, мам, я пойду к себе. Я там математику на завтра не доделал.
Я с беспокойством взглянула на часы над кухонным столом.
Кир, уже поздно
Там недолго, он махнул рукой, полчаса, потом умываться и спать.
Хорошо, кивнула я. Только следи за временем, пожалуйста, а то завтра будет сложно вставать.
Мне вообще-то не очень хотелось, чтобы сын уходил с кухни. Глупо, но я в эти недолгие минуты, что мы сидели, мирно пили чай и ели торт, чувствовала Кира своим живым щитом. Словно он защищал меня от этого мужчины, от его пронзительного взгляда, от меня самой.
Чем дольше Алексей смотрел на меня, тем сильнее его взгляд проникал мне под кожу. Она начинала зудеть.
Вы сказали, что тоже не ожидали. Не ожидали чего?
Всего, ответил, наклонив голову, ложкой подцепил кусочек торта и отправил его в рот. Кир накормил меня вкусным ужином, Филька Финч здесь вполне счастлив и доволен
Он на миг запнулся, будто бы хотел сказать что-то ещё, но потом улыбнулся и просто спросил:
Можно мне ещё чаю? Совсем немного. И я пойду.
Я кивнула.
10
Анна была очень уставшей. Смертельно уставшей. Усталость прослеживалась в каждом её движении, в дыхании, во взгляде. И, вероятно, если бы на месте Алексея был какой-то другой человек, он бы ничего не заметил, но
Просто он слишком часто видел подобное в собственном детстве. Женщина-камень. Несгибаемая и не сдающаяся. Женщина, для которой показать собственную слабость значит почти то же самое, чем для древнего самурая была потеря своего вассала. Позор и харакири.
Как же она похожа на его мать. Умру, но не признаюсь, что устала, что тяжело, что мечтаю только об отдыхе. Нет, близким людям она могла признаться, но точно не чужому мужчине.
Как вы всё-таки умудрились его потерять? спросила Анна тихо, наливая Алексею вторую чашку чая. Вообще-то он давно не хотел ни есть, ни пить но уходить он тоже пока не хотел.
Нечестно, да. Но ещё несколько минут
Я рассказывал Я Фильку Финча не терял, он усмехнулся. Мне по долгу службы иногда приходится ездить в командировки, и если раньше я жил один, то с этого года вот пришлось озаботиться вопросомс кем оставить кота. У меня не очень много знакомых, кому я мог бы доверить
Не сказала бы, что ваш выбор был удачным, хмыкнула Анна, вновь усаживаясь за стол.
Он был единственно возможным для меня на тот момент, мягко возразил Алексей. Кристинамоя сестра, самый близкий мне человек. Ей всего восемнадцать, она, конечно, несколько безответственная Но я уверен, что со временем это пройдёт. Она очень расстроилась, когда Финч потерялся, искала его. Мне не сказалакак она выразилась, «чтобы ты не переживал в командировке». Она просто забыла закрыть балконную дверь, а балкон не застеклён, вот Финч оттуда и вывалился. Упал, заорал и побежал куда-то. Она сама, говорит, за ним чуть вниз не сиганула.
Алексей невольно вспомнил, как сестра винилась, что потеряла его кота, как плакала и переживала. Он тоже на неё очень рассердился поначалу, но простил. Кристина была ответственнее многих своих сверстников, и это стечение обстоятельств многому её научит.
У вас большая разница в возрасте.
Пятнадцать лет. Даже почти шестнадцать. Когда я был уже большой бугай, мама второй раз вышла замуж. И родила Хотя ей тогда было за сорок. Так что да, в то время как мой возраст уже оставляет желать лучшего, Кристинка всё ещё девчонка.
Она живёт одна? Из вашего рассказа мне показалось, что да.
Одна, кивнул Алексей. Так получилось. Несколько лет назад умерла наша мама, а затем и Тинкин отец, мой отчим. Рак.
Анна не сказала ни «сочувствую», ни «соболезную», но взгляд её наполнился горечью. Алексей привычно сглотнул накатившую вдруг боль, улыбнулся и продолжил:
Год назад я купил Тинке отдельную квартиру. Решилпусть попробует. Не захочет, всегда может обратно перебраться. Квартира рядом с моей, пешком двадцать минут. Первое время я правда думалне справится. А потом ничего, втянулась Даже посуду стала мыть регулярно, а не раз в неделю и по великим праздникам.
Анна смешно фыркнула, и ему после этого стало немного легче. Главноене вспоминать, что было до, и всё будет нормально.
Она на самом деле не такая плохая, как вы могли подумать.
Да я и не думаю.
11
Я и правда не думала. Более тогоесли до этого момента где-то внутри меня кололась обида на эту неизвестную девушку за то, что она потеряла Финча, то теперь Восемнадцать лет, а ни отца, ни матери, только брат. Кошмар какой.
Мои родители были живы. Конечно, не совсем здоровы, особенно папа, но всё же живы. И я много раз благодарила Бога за это, ведь если бы я потеряла ещё и их, удержаться на плаву мне было бы нелегко. Никто не зналкроме, пожалуй, мамы и Таськисколь тяжело мне пришлось после ухода Саши. И эмоционально, и физически.
Я отношусь к редкой породе людей-однолюбов. Я искренне считала, что проживу с мужем всю жизнь и, что называется, только смерть разлучит нас. Но разлучила нас совсем не смерть
Я не ненавидела эту женщину. И Сашу тоже. Я даже не осуждала его. Просто мне было очень тяжело убить свою искреннюю любовь к мужу, пусть даже к бывшему. Иногда ночью я просыпалась от тягучих, вязких снов, в которых Саша приходил ко мне, как прежде, целовал и ласкал моё тело. Нет, я не скучала по сексу, я не хотела видеть рядом другого мужчинуя скучала именно по Саше.
И вот это было самым сложным. Я человек созидания, а не разрушения. А тут мне нужно было разрушить часть своей личности, часть самой себя. Убить любовь и малейшую привязанность.
Но я всё-таки это сделала. Я поняла это, когда Саша приезжал к нам в последний размоё сердце не дрогнуло, мне не хотелось его обнять, прижать к себе и не отпускать. Я вообще ничего не почувствовала.
Наверное, я должна была радоваться, но вместо этого я полночи проплакала, обнимая Таськутогда она ещё была жива. Нет ничего хуже понимания, что твоя любовь умерла, потому что ты сам её убил.