Едва он покинул площадь, как боль начала стихать. Теперь ее можно было убрать без труда. Тони пошел дальше, и буквально через пару минут она исчезла сама.
Тони остановился, а затем развернулся и пошел назад, на площадь. И убедился, что это не совпадениеголова вновь начала болеть. «Интересный эффект, подумал он. Но где все-таки где носит этого типа?» Причина, по которой Ангел выглядел так скверно, стала очевидной. Непонятно было другоепочему он довел себя до такого состояния? Убиваться в хлам ради задания? К чему такие жертвы?
Хотелось найти его и спросить прямо сейчас. Тони попытался настроиться на Ангела и оставил бесплодные попытки. Чтобы вот так, с наскоку, почувствовать человека, нужно с ним как минимум подружиться, а лучшепереспать. Ни того, ни другого Тони делать не собирался, Ангел по-прежнему вызывал неприязнь.
Поэтому он выбрал иной путь. Усевшись на лавочку под липой, расслабился, отпуская мысли, и начал сонастраиваться с пространством. С каждым вдохом он становился частью этих домов и улиц. С каждым выдохом отдавал городу частичку своей силы, встраивая ее в нагретые солнцем мостовые, стены и черепичные крыши Постепенно мир вокруг стал живым, дышащим в унисон. Кровь города пульсировала по венам шагами прохожих, среди которых где-то находился и Ангел. Чужой, посторонний объект со слабым, рваным, сильно обесточенным полем. Тони вспомнил ощущение от их первой встречи. И начал прислушиваться, стараясь поймать знакомые вибрации
Время летело тихо и незаметно где-то плакал ребенок кто-то ругался кто-то занимался любовью кто-то спал, убаюкивая себя и пространство спокойным дыханием Тони никуда не торопился, слушал и ждал
Казалось, прошла целая вечность, когда знакомая вибрация, словно муха, задела ниточку паутины. Тони покинул лавочку и пошел, ни о чем не думая, ни о чем не беспокоясь, зная, что пространство само выведет его к цели
Что случилось, он так и не узналкогда вышел из-за поворота, толпа почти рассосалась. Ангел, вместе с несколькими сердобольными прохожими, помогал продавщице уличного ларька собирать раскатившиеся овощи. Собирали в коробки, прилавок был разломан в щепки, а рядом на мостовой валялся комод. Точнее, Тони предположил, что эта гора деревяшек прежде была комодомобломки с ручками смутно напоминали выдвижные ящики.
Вписываться в эту благотворительность Тони не собирался, легонько пнул подкатившийся апельсин в сторону собирающих и возвратился в отель. Ангел его не заметил. Или сделал вид. До конца оговоренных суток осталось еще несколько часов, и Тони с чистым сердцем оставил их Ангелу: если тот хочет тратить время на сбор урожаяего право. Зайдя поужинать, Тони вернулся в номер и завалился спать. Ждать, когда наступит полночь, а затем рысью бежать на площадь он не собирался, организм требовал восстановить силы, что Тони и сделал с превеликим удовольствием.
Уже засыпая, он услышал, как возвратился Ангел.
Видимо из-за усталости сны оказались один другого гаже
Он снова был на крыше, под бьющим наотмашь дождем.
А я спрыгну Да, спрыгну, если ты не согласишься, пьяно хорохорясь, вопил Ларри, расставив руки в стороны. Мокрый до нитки, он покачивался на краю парапета. Губы кривила мерзкая улыбка. Ну же, давай, решай. Даю тебе последний шанс. Давай, Тони, тебе понрааа
Затихающий крик осколками разбился об асфальт. Молния! Это была молния! Яркая и ослепляющая
как бьющее в глаза солнце на городском пляже. Блики от воды в пластиковой бутылке, лежащей на песке, лупили по глазам. Тони жмурился, пытаясь отвернуться, но у него почему-то не получалось
Яркий жесткий свет. Стерильная белизна комнаты. Резкий химический запах нового, только что испытанного препарата. Как показал эксперимент, над ним еще работать и работать. Четыре минутыслишком мало для того, чтобы извлечь нужную информацию. И еще две на созерцание агонии у того, кто эти ответы не дал.
Тони взял со столика шприц, оставленный ассистентом. Синяя полоска у основания поршня почти не виднашприц пуст, также как и ампула, которая валялась здесь же на столике. На какое-то мгновение ему показалось, что шприц горячий. Пальцы разжались, и шприц упал на пол. Тони вздрогнул. Его начало трясти
Тряска не прекращалась, и он, выныривая из удушающего кошмара, осознал, что находится в комнате и кто-то действительно трясет его за плечо. Увидев знакомую бледную физиономию, тут же пришел в чувство. Ангел отстранился, на лице возникло знакомое презрительное выражение.
Чего тебе? хрипло произнес Тони.
Ничего. Тебе какая-то дрянь снилась, решил разбудить.
И ушел, оставив пялиться на закрытую дверь, тонущую в сером предутреннем сумраке.
Тони посмотрел на часыполпятого. Сна не было ни в одном глазу.
Он тихо встал, выглянул в коридор и прислушался. В номере стояла тишина. Видимо, Ангел снова улегся спать.
Тони опять залез под одеяло. Закрыл глазаи шприц с синей полоской вновь предстал перед глазами. Чертыхнувшись, Тони отправился в душ. Холодная водаотличное средство от всякой дурии в этот раз она тоже помогла. Тони вернулся в комнату с абсолютно пустой головой и завалился спать. В этот раз ему ничего не снилось.
* * *
Когда он открыл глаза, на ветке за окном весело чирикала птица, радуясь солнцу и новому дню.
В номере стояла тишина. Ангел отсутствовалза приоткрытой дверью его комнаты просматривалась аккуратно заправленная кровать.
Обнаружился он в кафе отеля, где любезничал с официанткой. Девчонка, растекаясь сиропом, сверкала глазами, улыбкой и остальными частями тела, щедро выставленными напоказ.
Исключительно из чувства мести Тони направился к его столику, уселся напротив и бросив: «Привет», обратился к официантке:
Капучино, пожалуйста, та замолкла на полуслове, уставясь на него с негодующим видом. И сэндвич с сыром, добавил он, одарив ее ослепительной улыбкой.
Официантка, бросив на него полный ненависти взгляд, развернулась, чтобы уйти.
И еще один сэндвич с кофе для меня, торопливо добавил Ангел.
Вид у него был такой, словно он только что сбросил с плеч тяжелый груз. Тони понял, что месть не удалась.
Кофе, который принесли Тони, выглядел бурой жижей. А сэндвич, судя по виду, долго и от души пинали. Зато на тарелке, поданной Ангелу, красовался настоящий кулинарный шедевр: два ровных прямоугольника хлеба с оранжево-желтыми ломтиками сыра, между которыми курчавится салатный лист, игриво приоткрывая красный помидорный бочок. А в кофейной чашке, поверх аппетитной пенки красовалось сердечко. Тони почувствовал себя зверски голодным, вот только принесенный ему завтрак к трапезе не располагал.
Пожалуй, я не рискну это пробовать, произнес он, отодвигая тарелку.
Ангел, скрывая улыбку, придвинул ему свою. Вместе с чашкой кофе.
А сам?
Я позавтракал, он указал на пустую кружку и тарелку с остатками пирога, это тебе. Я догадывался, что так будет.
Ладно, отказываться Тони не стал. Взял сэндвич и, отхлебнув кофе, блаженно зажмурился. Да, определенно, это любовь. Так вот чем ты занимался тут целую неделюдевушек охмурял.
На лицо Ангела словно туча нашла.
Ну да, мне же делать-то больше нечего. Цель жизнивсех в себя влюблять. Хотя, знаешь, лучше так, чем как некоторые
Тони замер, не донеся сэндвич до рта.
Это ты о чем?
Ни о чем.
Ангел отвернулся к окну, словно серая от пыли собака, лениво трусящая по тротуару, была безумно интересным зрелищем.
Ты уж договаривай, раз начал.
Тони бросил сэндвич обратно на тарелку. В душе закипала злость. Утро, которое так неплохо началось, стремительно превращалось в непонятно что.
Нечего договаривать, Ангел повернул голову и посмотрел на него равнодушным, ничего не выражающим взглядом. И Тони с удивлением обнаружил, что предыдущий вариант этого типа ему даже немного нравился.
Нечего сказатьмог бы и не начинать. Никогда бы не подумал, что у нашего Ангелочка такой паскудный характер. Удивительно, что никто до сих пор этого не заметил. А жаль, может поменьше бы восхищались.
А я и не прошу восхищаться. Я такой, какой есть! И я не «ангелочек»! И мне плевать, что вы все обо мне думаете!
Не ори, остановил его Тони, чувствуя, что еще немногои тот пойдет вразнос.