А потом, в один, как говорится, прекрасный день, когда Джини стояла на автобусной остановке, чтобы после рабочего дня отправиться домой, рядом притормозил ехавший в автомобиле Сид.
Ты домой? спросил он, пригнувшись и выглядывая из окошка. Садись, подвезу.
От волнения у Джини мгновенно покрылись испариной ладони, но все же она сумела сообразить, что ситуация очень напоминает возникшую некогда в парке, вернее в кафе-бильярдной. Тогда Сид тоже предложил покататься. И чем все кончилось?
Спасибо, я с удовольствием проехалась бы с тобой, но
Что? вскинул брови Сид.
Но боюсь, что все вновь завершится прочтением морали.
В первую минуту Сид не понял, что она имеет в виду, потом рассмеялся.
Ведь тебе уже не пятнадцать лет!
И даже не шестнадцать, сказала Джини.
Прищурившись, Сид скользнул по ней взглядом.
А знаешь что? Я отвезу тебя домой, но сначала давай поужинаем где-нибудь. Как ты на это смотришь?
Джини едва не запрыгала от радостик счастью, этот детский порыв удалось сдержать.
Ну, не знаю протянула она, старательно изображая безразличие.
Сид пожал плечами.
Я не настаиваю. Кстати, вон показался твой автобус. Если не хочешь ехать со мной, можешь отправиться на нем.
Джини открыла дверцу и плюхнулась на соседнее с Сидом сиденье еще до того, как с ее губ слетело:
Хочу!
Значит, идея поужинать вдвоем тебе понравилась, с едва заметно улыбкой произнес Сид.
Вдвоем!
Джини опустила ресницы.
Как тебе сказать Вообще-то я не прочь перекусить.
Джини просто не могла признаться, что до сих пор ни разу не получала подобного предложения. Знакомые парни приглашали ее в кино, в парк, на бейсбольный матч. Ужинать жени разу. А тут не просто ужин, но вдвоем с Сидом!
Они отправились в ресторан. Собственно пребывание тами тем более блюда, которые им подавали, Джини почти не запомнила. Весь вечер она видела перед собой лишь синие глаза Сида, от которых исходили лучи, а может, это ей лишь мерещилось
Самым знаменательным было то, что за эти ужином последовали другие. Примерно раз в неделю Сид приглашал Джини в ресторан. Дальше дело не шло, но ей было достаточно и этого. В ту пору счастливее Джини не нашлось бы никого на свете.
В течение двух следующих месяцев Джини словно парила в небесах, не ступая на грешную землю. Спускалась с облаков лишь тогда, когда Сид брал ее с собой на вечеринки, где собирались его друзья, которые тоже приходили с девушками. Во время подобных встреч Джини пребывала в напряжении. И обстановка, и люди были для нее внове. Приятели Сида беседовали о чем-то таком, что было бесконечно далеко от Джиниоб опере, фондовой бирже, альпийских курортах, яхтах и даже о лошадях. Девушки, кроме того, обсуждали новинки моды, веяния сезона, а порой и вовсе говорили о совершенно непонятных Джини вещах. Некоторые из употребляемых ими слов она слышала впервые.
Сделав некоторые выводы, Джини купила себе три платья, чтобы не испытывать неловкости рядом со всегда элегантным Сидом. Обновки были слишком дорогими для нее, но она все же потратиласьне хотелось выглядеть бедной родственницей.
Потом случилось нечто из ряда вон выходящее: в одном загородном клубе к Джиникоторая в тот момент была однаподошел симпатичный молодой мужчина, представился и предложил пройти кинопробы. Сказал также, что с такой незаурядной внешностью она быстро сделает карьеру в кинематографе. Джини опешила от неожиданности, поэтому машинально взяла визитную карточку нового знакомого, не сумев даже толком ответить ему.
Разумеется, все сказанное ей польстило. Однако вернувшийся Сид в одно мгновение рассеял розовый туман.
Ведь это избитый способ знакомства с понравившейся девушкой! со смехом воскликнул он. Ну-ка, покажи визитку Джеффри Смит. Хм, не знаю такого. Но почти уверен, что к кино он не имеет никакого отношения. Ему просто хотелось выманить тебя на свидание
Однако Джини рассуждала иначе. Поразмыслив, она решила, что Сид попросту не хотел, чтобы за ней увивался кто-либо еще. Узнать же, имеет Джеффри Смит отношение к кино или нет, было не так уж сложно. Достаточно было позвонить по указанному на визитке номеру. Однако Джини не сделала этого. Смыслом ее жизни по-прежнему оставался Сид, поэтому она не стала искать встреч с кем-то другим. А потом и вообще перестала думать о соблазнительной перспективечто могло быть лучше общения с Сидом?
Тогда Джини еще не знала, что счастливому периоду в ее жизни не суждено длиться долго.
Однажды Сид пригласил ее не в ресторан, не на вечеринку и не в клуб, а в Вайн-хаус, принадлежавший семье Дженнингсов загородный дом. Сид обещал, что, кроме прислуги, там никого не будет но он ошибся.
В тот момент когда Сид показывал Джини коллекцию картин, собранную в последние годы его отцом, Брюсом Дженнингсом, неожиданно появился он сам собственной персоной.
Последний раз Джини видела его давно, еще когда все они жили на одной улице. В офисе им встречаться не доводилось, возможно потому, что Джини работала не в том крыле здания, где находился кабинет Брюса.
Она узнала босса с первого взгляда и сразу поняла: он недоволен, что Сид привез ее сюда.
А может, даже большечто тот общается с девушкой из простой семьи.
Вполне может быть, что за минувшие годы Брюс Дженнингс успел забыть о собственном происхождении
Твой отец сердится, грустно произнесла Джини, когда они с Сидом остались наедине. Не нужно было мне появляться в вашем доме.
Но Сид не придал ее замечанию особого значения.
Глупости. Просто он не знал, что я здесь. И вообще, не ожидал, что застанет кого-то возле своих картин.
Но Джини покачала головой.
Нет-нет, все дело во мне. Вот увидишь!
Напрасно она убеждала, Сид ничего не желал слышать.
Брось, ты излишне мнительна. Все в порядкеэто я тебе говорю!
К сожалению, дальнейшее развитие событий показало, что права была Джини. Сразу после уик-энда, в понедельник, Брюс Дженнингс вызвал Джини к себе в кабинет. Разговаривал прямо, без намеков и недомолвок. Он был недоволен отношениями, которые завязались между Сидом и Джини.
Я принял тебя на работу, но это не означает, что ты можешь вести себя подобным образом! заметил Брюс, буравя Джини взглядом.
Прозвучало это так, будто в свободное от основных занятий время та подрабатывала на панели, а Сид стал жертвой ее изощренного искушения. Однако Джини не чувствовала за собой вины, поэтому, несмотря на грозный вид Брюса Дженнингса, осмелилась возразить:
Простите, мистер Дженнингс, но я веду себя э-э хорошо. Между мной и Сидом нет э-э близких отношений. Последние слова дались ей не без труда.
Брюс Дженнингс очень удивился.
Нет? Не может такого быть!
В лицо Джини бросилась кровь.
Тем не менее это чистая правда!
В глазах Брюса Дженнингса промелькнуло озадаченное выражение.
Хм, на Сида это не похоже Он медленно оглядел Джини с головы до ног. Тем более ты такая красавица
В последнее время Джини слышала подобную фразу от многихв той или иной интерпретации, но соглашаться не спешила. Как-то неловко было сказать о себе самойя красивая. Но, конечно, Джини, понимала, что хороша собой. Среднего роста, стройная, изящная, со смуглой кожей, выразительными карими глазами и опускающимися ниже талии почти черными кудрями, она была по меньшей мере привлекательна. А сейчас вот все вокруг заладили, красавица да красавица
Я люблю Сида, вдруг услышала Джини собственный голос.
Она сама не знала, зачем сказала это Брюсу Дженнингсу. Скорее всего из желания доказать искренность своих чувств и чистоту существующих между ней и Сидом отношений. И потом, в голосе Брюса Дженнингса сквозило неприкрытое беспокойство.
Тогда Джини еще не понимала, чем оно вызвано. Ей казалось, что Брюса Дженнингса беспокоит моральный аспект дела. Впрочем, что с Джини было взятьКончита воспитала ее в строгости. Поэтому она даже не догадывалась, что Брюс усмотрел в отсутствии между ней и Сидом секса вполне конкретную угрозувероятность перерастания мимолетной интрижки в нечто большее. Иными словами, упомянув о любви, Джини лишь подлила масла в огонь.
Брюс Дженнингс побагровел. Едва сдерживаясь, чтобы не перейти на крик, он гневно произнес:
Значит, так, дорогуша, с этой минуты ты уволена! В твоем присутствии здесь нет необходимости! Влюблена она Еще чего недоставало Ты забыла, где твое место! Я никогда не допущу, чтобы девица, носящая фамилию Мендес, морочила голову моему сыну!
Джини ошеломленно разинула рот. Еще никогда в жизни с ней никто так грубо не разговаривал. Тем не менее, собрав все свое мужество, она дрожащим голосом спросила:
Чем вам не нравится моя фамилия?
Всем! рявкнул Брюс Дженнингс. Прежде всего тем, что она мексиканская! Мендес, Гонсалес, Пахитос Все эти фамилии одинаково плохи. Я не допущу, чтобы мой сын связал судьбу с девицей, имеющей хоть какое-то отношение к третьему миру. Любовницы вы неплохие, но не в жены же вас брать!
Джини задохнулась от обиды. Унижение было так велико, что вызвало вполне ощутимую физическую боль в сердце. И головокружение.
Конечно, Джини могла бы сказать, что ее дед был американцем англосаксонского происхождения и звали его Рон Престон. А женился он, кстати, на мексиканке, Хуаните Перес, с которой и прожил счастливо всю жизнь
Джини могла бы это сказать, но в ней взыграло чувство гордости, поэтому она промолчала.
Зато заговорил Брюс. Вернее, продолжил:
В общем так, дорогуша, вот тебе чек на пять тысяч долларови чтобы я тебя больше не видел. И не только в моем офисе, но даже в городе. Уезжай куда-нибудь с глаз долой. И на пушечный выстрел не смей приближаться к Сиду!
Произнося все это, Брюс Дженнингс встал из-за стола и приблизился к Джини. Не успела она опомниться, как он скользнул пальцами под вырез ее блузки и сунул сложенный вдвое чек в лифчик.
Джини отпрянула. О чеке в тот момент она не думала, просто невыносимо было находиться рядом с этим человеком который к тому же позволяет себе подобные вольности!
Поняла меня? с угрозой произнес Дженнингс. Ты не ровня Сиду, заруби это себе на носу! Все, свободна. Если в ближайшее время не уедешь из города, пеняй на себя!
Она не помнила, как выскочила в коридор, просто вдруг поняла, что быстро идет по нему. В голове ее вертелось: «Вот и все! Вот и все».
4
Осознав, что дальнейшее общение с Сидом исключаетсянезависимо от того, любит она его или нет, Джини постаралась смириться с ситуацией. Из этого ничего не вышло, но по крайней мере в области сердца возникло ощущение онемения, нечто сродни анестезии. В каком-то смысле оно помогло ей пережить следующие несколько дней.
О чеке на пять тысяч долларов Джини вспомнила только дома, когда переодевалась. Он вывалился из лифчика и спланировал на пол. Вот и деньги на дорогу, подумала Джини, глядя на него. Что-то удержало ее от того, чтобы сообщить о деньгах Кончите. Впрочем, обо всем остальном тоже, ведь Кончите не было известно о ее встречах с Сидом. Джини просто сказала, что хочет попробовать жить самостоятельно. Кончита не возражала, только поставила условие: звонить и сообщать новости как можно чаще. Джини со вздохом согласилась.
Дальше встала проблема, как сказать Сиду, что она уезжает. Джини долго ломала голову и в конце концов не придумала ничего лучше, как просто сообщить, что едет на кинопробы, о которых толковал с ней в загородном клубе некто по имени Джеффри Смит. Ей казалось, что это хорошая идея и что Сид отнесется к подобному решению нормально.
Конечно, можно было просто уехать, не ставя Сида в известность, однако Джини хотелось, чтобы они расстались друзьями.
На следующий после разговора с Брюсом Дженнингсом день Джини позвонила Сиду по мобильному телефону и попросила встретиться с ней где-нибудь.
Есть разговор, сказала она, холодея от мысли, что свидание будет последним.
Хорошо, в половине шестого я подъеду к нашему кафе, сказал Сид.
К нашему кафе
Эти слова отдались в душе Джини болью. Никакого «нашего кафе» больше не будет. Вернее, он продолжит посещать его, но уже с какой-нибудь другой девушкой
Беседовали они в автомобиле Сидасейчас это уже был «рено». Джини терзалась все время, пока не нашла в себе силы сообщить о своем скором отъезде.
Что, уезжаешь из города? нахмурился Сид. Не понимаю. Откуда эта странная идея?
Говорю же, кинопробы, пробормотала Джини, отводя взгляд. Я позвонила по телефону, указанному на визитке, которую мне оставил Джеффри Смит, помнишь? Потом он мне перезвонил. Словом, со мной заключают контракт относительно участия в кинопробах. Поэтому мне нужно уехать.
Покосившись на Сида, она заметила скользнувшее по его лицу странное выражениебудто он хотел и смеяться и плакать одновременно.
Выходит, если я правильно понял, ты даешь мне от ворот поворот? Стиснув зубы, с каким-то пронзительным выражением в глазах Сид стал ждать ответа.
Сердце Джини болезненно сжалось.
Ну что ты неуверенно произнесла она. Просто мне нужно уехать на время, а ты э-э продолжишь жить, как жил. Мы ведь не Не жених и невеста, хотелось ей сказать, но она не решилась. Да и что толку об этом говорить, если Брюс Дженнингс с предельной ясностью дал понять, что не допустит подобного брака. А кроме того, Сид даже ни разу ее не поцеловал. Словом, мне нужно позаботиться о своей дальнейшей жизни.
То есть ты собираешься уволиться из нашей фирмы? хмуро спросил Сид.
Он еще ничего не знает! промчалось в мозгу Джини.
Я сделала это вчера.
Ей показалось, что Сид вздрогнул. Наверное, не ожидал подобной прыти. Невдомек ему было, что Джини уволил его собственный отец.
Значит, ты звонила тому парню, с визиткой задумчиво произнес Сид. Все ясно Он прямо взглянул на Джини. Что ж, если так, то, наверное, ты права. Поезжай Желаю успехов
Последние слова Сид произнес грустно, разочарованно и с едва уловимым оттенком презрения. У Джини кошки на душе заскребли. Вероятно, поэтому она и совершила ошибку: сама устроила ситуацию, которая стала для нее еще большим унижением, чем разговор в кабинете Брюса Дженнингса.
Я уезжаю послезавтра. Может, завтра еще встретимся вечером напоследок?
При мысли о том, что они с Сидом, возможно, больше никогда не увидятся, ее сердце разрывалось на части. Желание устроить еще одно, последнее свидание, было продиктовано отчаянием. Перед разлукой ей хотелось как можно больше времени провести с Сидом, а уж потом