Юпитер с Томом прислонили изголовье к стене и уставились на «эту штуку»вделанную в стену над камином керамическую пластину, не меньше пяти футов в поперечнике.
Двуглавый орел! произнес вслух Юпитер Джонс.
Наклонив голову набок, Том разглядывал алую птицу, два острых разинутые клюва.
Твой старый знакомый? спросил он Юпитера.
Вернее, старый знакомый твоего деда, ответил тот. Он всегда носил медальон с таким же орлом. Видимо, эта птичка имела для него особое значение. Две урны на крыльце украшены целыми рядами двуглавых орлов. Ты не заметил?
Мне не до того было, возразил Том. Я волок кровать!
На лестнице послышались шаги тети Матильды.
Надеюсь, он сообразил купить достаточно простынь, встревоженно сказала она. Юпитер, ты тут нигде не видел матрасов?
Они в задней комнате, сообщил Том. Совсем новые. Еще в упаковке.
Слава Богу! вздохнула тетя Матильда. Она продолжала рыскать, пока не отыскала бельевой шкаф с новехонькими простынями и наволочками, а в задней комнате, кроме матрасов, нашлись одеяла и две упакованные в целлофан подушки.
Ганс! позвала тетя Матильда, распахнув окно над крыльцом.
Иду! отозвался Ганс, исчезая в двери с изножьем кровати на спине.
Придется с ней попотеть! предсказал Том Добсон и не ошибся. Потребовались объединенные усилия его, Юпа и Ганса, чтобы кровать наконец прочно встала на четыре ножки. Затем они принесли из задней комнаты сетку с матрасом и водворили их на место. Тетя Матильда постелила простыню.
А припасы? воскликнула она. Они так и лежат в грузовике!
Припасы? повторила Элиза Добсон. Миссис Джонс, ну зачем вы!
Это не я, возразила тетя Матильда. Ваш отец накупил столько всякой всячины, что хватило бы накормить целую армию. Я их просто убрала в холодильник, чтобы не испортились.
Папа, очевидно, ждал нас, с недоумением сказала Элиза Добсон. Почему же он скрылся?.. Ну, я сейчас схожу за ними, быстро добавила она и сбежала по лестнице.
Юпитер, помоги ей, распорядилась тетя Матильда.
Но Юпитер не успел еще спуститься вниз, как миссис Добсон вошла в холл с охапкой пакетов.
Ну, голодная смерть нам во всяком случае не грозит! заявила она и направилась к кухне.
Юпитер чуть не наткнулся на нее, потому что она внезапно остановилась как вкопанная и выронила пакеты. А потом истошно закричала.
Юпитер оттолкнул ее и вбежал в кухню. У двери в кладовую колыхались три жутких языка зеленоватого пламени.
Что случилось? Тетя Матильда и Том кубарем скатились с лестницы. Ганс бежал за ними.
Юпитер и миссис Добсон, онемев, глядели на призрачный зеленый огонь.
Боже милостивый! ахнула тетя Матильда.
Языки пламени взметнулись еще раз-другой и погасли без единой струйки дыма.
Что за черт! сказал Том Добсон.
Вместе с Юпитером и Гансом он вошел в кухню и уставился на линолеум, на те места, где танцевал огонь. И тут Ганс охнул:
Гончар! Он вернулся! Только он теперь призрак!
Ерунда, отрезал Юпитер Джонс.
Но он не мог отрицать очевидного: в линолеуме чернели три следа. Три отпечатка босых ног!
ТРИ СЫЩИКА НАХОДЯТ КЛИЕНТА
Ганса тут же послали на шоссе в телефонную будку вызвать полицию. Полицейские явились очень скоро, обыскали дом от чердака до подвала, но ничего не нашли. Ничего, кроме непонятных обугленных следов на кухне.
Хейнс понюхал следы, измерил рулеткой, выковырял несколько кусочков сожженного линолеума и спрятал их в конверт. Потом холодно посмотрел на Юпитера.
Если тебе об этом что-нибудь известно, и ты помалкиваешь начал он, но тетя Матильда сразу его оборвала.
Глупости! объявила она. Откуда Юпитеру знать больше нас? Он весь день был со мной. И спустился вниз помочь миссис Добсон с пакетами, когда эти эти следы вдруг загорелись!
Ну, хорошо, хорошо! сказал полицейский. Только ведь, миссис Джонс, есть у него такая привычка: где что ни случись, он уже тут как тут! Хейнс спрятал в карман конверт с кусочками линолеума. На вашем месте, миссис Добсон, я бы вернулся в гостиницу.
Элоиза Добсон опустилась на стул и заплакала, а тетя Матильда гневно налила воды в чайник, намереваясь подкрепить ее силы чашкой чая, заваренного по всем правилам. Она твердо верила, что чашка хорошо заваренного горячего чая всегда поможет, что бы там ни произошло.
Полицейские уехали, и Том с Юпитером вышли на крыльцо и сели на ступеньки между двумя массивными урнами.
А может Ганс прав? буркнул Том. Что если дедушки уже нет в живых, и
Я не верю в привидения, отрезал Юпитер. И, по-моему, ты сам в них не веришь. А Гончар так готовился к вашему приезду! Ну, зачем бы он встал из могилы, чтобы пугать твою маму?
Я тоже испугался, признался Том. Но если мой дедушка жив, то где он?
Последнее, что нам о нем известноон ушел в горы.
Но почему?
Ну, причины могут быть самые разные, ответил Юпитер. А что ты о нем знаешь?
Очень немного, вздохнул Том. Только то, что рассказывала мама, а она сама почти ничего не знает. Вот только его настоящая фамилия не Гончар.
А-а! сказал Юпитер. Мне всегда казалось странным, что его фамилия и название его профессии совпадают.
В Соединенные Штаты он приехал очень давно, продолжал Том. Году так в тридцать втором. Он украинец, и в фамилии у него было столько всяких «ц» и «щ», что никто ее не мог произнести. Он учился гончарному делу на вечерних курсах в Нью-Йорке и познакомился с моей будущей бабушкой, а она отказалась стать миссис миссис Невыговариваемой, и он взял себе фамилию Гончар.
А твоя бабушка родилась в Нью-Йорке? спросил Юп.
Да нет. В Белвью, как и мы. В Нью-Йорк она поехала учиться на модельершу, познакомилась там с мистером Александром Непроизносимым и вышла за него замуж. Наверное, он тогда в белых балахонах не расхаживал. Этого она не потерпела бы. Очень всегда заботилась о приличиях!
Ты ее помнишь?
Не очень. Она умерла уже давно, я еще малышом был. От пневмонии. Насколько я понялну, от родных, понимаешь? У них с дедом с самого начала не ладилось. Гончар он был замечательный, но она жаловалась, что он все время чего-то боялся. Поставил на каждую дверь по три замка. И еще она говорила, что просто задыхалась от запаха сырой глины. Ну и перед рождением моей матери она уехали в Белвью, да так там и осталась.
К мужу не вернулась?
Не-а. Кажется, он один раз к ней приезжал, когда мама была совсем маленькой, но она больше не захотела с ним жить.
Юпитер подергал верхнюю губу и представил себе, как Гончар совсем один коротает дни в доме у океана.
Он-то с ней не порвал, добавил Том. Каждый месяц присылал деньги ну, на маму. А когда она вышла за моего отца, он к свадьбе прислал им потрясный чайный сервиз. И все писал письма. Когда бабушка умерла, он писал маме. До самых этих пор писал.
А твой отец?
Он у меня что надо! весело ответил Том. У него в Белвью скобяной магазин. И он вовсе не прыгал от радости, когда мама решила съездить сюда навестить дедушку. Ну да она его уговорила.
Ты вряд ли знаешь, почему твой дедушка поселился именно в Калифорнии, заметил Юп.
Наверное, из-за климата, предположил Том. Ведь почти все сюда переезжают ради хорошей погоды.
Ну, не только! возразил Юпитер, глядя на дорожку, ныряющую к пляжу. По ней поднялись двое в темных костюмах, перешли шоссе и начали взбираться к «Вершине».
Юпитер вскочил и прислонился к урне, водя указательным пальцем по хороводу алых орлов с разинутыми клювами.
Любопытнейший набор загадок, сказал он. Во-первых, почему Гончар решил исчезнуть? Во-вторых, кто рылся вчера в его кабинете? Далее, кто или что оставило в кухне эти огненные следы? И для чего? А разве не странно, что в Роки-Бич до вчерашнего дня никто даже не слышал о вашем существовании?
Но ведь он жил как отшельник? перебил Том. Я хочу сказать, если у человека в доме один стул, значит, гости у него не толкутся.
Отшельник или не отшельник, возразил Юпитер, он же в любом случае дед. У тети Матильды много знакомых, которые успели стать дедушками. Так они всем показывают снимки своих внучат. А Гончар этого никогда не делал. Он никому словечком не обмолвился ни о твоей маме, ни о тебе.