Дом с сотней часов - Энн Мэри Хауэлл

Энн Мэри ХауэллДом с сотней часов

Глава 1Контракт

Хелена до боли в пальцах стиснула прутья стоявшей у неё на коленях птичьей клетки, и по спине побежали мурашки. Худой как щепка мистер Уэсткотт перегнулся через стол и, прищурившись, рассматривал попугая плотоядным взглядом.

 Вы забыли упомянуть в своём письме, что привезёте с собой птицу,  проговорил он, морща мертвенно-бледное лицо и переводя глаза с часовщика на девочку.

Сестра мистера Уэскотта в шёлковом платье персикового цвета с высокой талией стояла рядом с братом, положив руку в перчатке на спинку его стула. У них были одинаковые маленькие сапфирово-синие глаза. Мистер Уэскотт улыбнулся Хелене; его сестра сохраняла весьма серьёзный вид.

Взглянув на отца, сидевшего прямо, с напряжёнными плечами, Хелена поёжилась.

 У Джека и Джилл садовник служил, жил не тужил! Восторг!  прокричал попугай.

Мистер Уэскотт нахмурился.

 Тише,  шепнула Хелена и через прутья клетки погладила пальцем блестящие сине-зелёные перья хвоста попугая. Мистер Уэскотт назвал любимца её матери «птицей». Но Орбит был не просто старой птицей, а синелобым амазоном. Мистеру Уэскотту необходимо знать об этом, но Хелена чувствовала, что сейчас не время читать ему лекции об экзотических животных.

Мисс Уэскотт сверкнула глазами и произнесла мелодичным голосом:

 Какой чудесный попугайчик.

Хелена начала понемногу успокаиваться и ответила женщине тёплой улыбкой. В обшитом деревянными панелями кабинете, забитом книгами и бумагами, улыбка мисс Уэсткотт была поистине ослепительной. Когда она взглянула Хелене в глаза, девочка пожалела, что не надела своё лучшее пальто с синими шёлковыми пуговицами, и потянула коротковатые рукава бежевого хлопкового плащаотец сказал, что он больше подходит для пребывания в Кембридже в таком прохладном, неприветливом июне.

 Примите мои искренние извинения, мистер Уэсткотт. И вы, мисс Уэскотт,  подёргав коротко стриженную бородку, сказал отец и бросил дочери взгляд, который она истолковала как «Заставь попугая замолчать от греха подальше».  В своём письме вы ясно дали понять, что срочно ищете хранителя часов, и я не успел должным образом подготовиться. А моя дочь не расстаётся с попугаем.

Мистер Уэсткотт встал и подошёл к большому окну, выходящему на Трампингтон-стрит, откуда открывался вид на цветистый ковёр, расстилающийся за обнесёнными оградой университетскими садами. Он сложил руки и слегка фыркнул. С улицы доносились звуки города: цокот лошадиных копыт и грохот повозок, детская беготня и заливистый смех, звяканье велосипедных звонков. Хелена ненадолго прикрыла глаза и представила, как выйдет на свежий воздух из этой гнетущей комнаты, где всё выглядит тусклым и пыльным.

 Ну что ты, дорогой братец,  простодушно проговорила мисс Уэсткотт.  Какой же вред от попугая?

 У меня нет такой страсти к птицам, как у тебя, Кэтрин,  ответил мистер Уэсткотт, явно на что-то намекая. Он обернулся, сердито зыркнул на сестру и, немного помолчав, отрывисто произнёс:  Ладно. Но птица должна сидеть в клетке, иначе она станет летать по дому и разобьёт часы.  Кожа на его лице, и без того невероятно бледная, стала почти прозрачной, как у вампира, который никогда не видит дневного света.

Хелена нахмурилась. Мистер Уэсткотт, похоже, не особенно любит птиц, но его сестра, по крайней мере, кажется чуть более доброжелательной.

Орбит появился в жизни девочки четыре года назад. Мама увидела говорящего попугая в зоомагазине, куда они всегда заходили по дороге домой из школы, и он совершенно пленил её. Отец щедро выложил больше половины месячного жалованья, чтобы преподнести птицу жене в подарок на день рождения. Владелец магазина предлагал взять более красивого (и более дорогого) попугая, с золотистыми перьями, но переубедить маму ему не удалось. «Спасибо,  широко улыбаясь, ответила она.  Но в этом попугае меня восхищает не внешний вид, а голос и характер. Сдаётся мне, он прекрасно впишется в нашу маленькую семью». И она не ошиблась.

 Моего попугая зовут Орбит,  нечаянно вырвалось у Хелены. Мама всегда говорила, что привычка высказываться, не думая о последствиях,  её самое милое качество, способное, однако, принести неприятности. Судя по недовольному прищуру мистера Уэскотта, он не считал эту особенность милой. Хелена вжалась в стул так, что деревянная резьба впилась ей в спину.

 Какое интересное имя для птицы.  Кэтрин Уэскотт снова одарила Хелену приветливой улыбкой.  Я буду рада, если меня представят Орбиту разумеется, позже.  Она опасливо глянула на брата.

Стоявшие на столе мистера Уэскотта дорожные часы издали мелодичный перезвон, отмечая четверть часа. Этот звук напомнил Хелене тихий водопад. Из других комнат тоже стал доноситься бой часов: высокий, пронзительный, глубокий, серебристый, тонкий. Орбит, расширив зрачки, визгливо закричал. Хелена испугалась и крепче схватилась за прутья клетки. Сколько же у мистера Уэсткотта часов?!

«Работа хранителя часов оплачивается невероятно щедро, Хелена,  поблескивая глазами, объяснил девочке отец на прошлой неделе.  К тому же нам предоставят бесплатное питание и проживание, так что я смогу откладывать весь заработок до последней монеты на собственную часовую мастерскую. Да и Кембридж, судя по всему, прекрасный городок. Думаю, перемена места жительства пойдёт нам с тобой на пользу».

«Но я хочу остаться в Лондоне,  покачала головой Хелена. Она оглядела маленькую гостиную в их пригородном типовом доме и остановила взгляд на портрете с изображением всей семьиеё самой, отца и матери,  написанном два года назад, в 1903-м, ей тогда было десять лет. Круглое мамино лицо сияло здоровьем, и ничто не предвещало, что вскорости ужасная болезнь унесёт её в могилу.  Здесь все наши вещи. Все мамины вещи».

«В кармане вошь на аркане. Мама, мама, мама!»  оттарабанил Орбит, пройдясь по спинке кресла к плечу Хелены, и стал тянуть её за прядь каштановых волос, пока девочка чуть не вскрикнула от боли. Она взяла Орбита на руки и посадила его себе на колени. Со смерти матери прошёл почти год, а птица всё ещё тосковала.

«Я согласился принять предложение мистера Уэсткотта и остаться, пока он нуждается в моих услугах, но это не навсегда. А дом мы запрём, и наши вещи никуда не денутся»,  твёрдо произнёс отец, решительно заканчивая разговор, и Хелена поняла, что вопрос уже решён.

Вспомнив, что они приехали сюда на неопределённое время, Хелена приуныла.

Мистер Уэскотт снова взглянул на неё и на попугая и отвёл глаза.

 Вы понимаете условия договора, мистер Грэм?  спросил он, двигая кадыком на цыплячьей шее.  Полагаю, вам его выслали заранее?

Хелена наморщила нос. Какие ещё условия?

 Да,  ответил отец, сдвинув брови, и с какой-то тревогой посмотрел на дочь.

Мистер Уэскотт открыл папку и, вынув плотный листок бумаги, протянул его через широкий стол, на котором стоял вычурный медный телефон с деревянной трубкой. Хелена заметила, что за время разговора отец несколько раз оценивающе поглядывал на аппарат, и сделала вывод, что мистер Уэскотт, должно быть, очень богат: она не знала ни одного человека, способного позволить себе иметь телефон в доме. Несколько секунд мистер Уэскотт подержал листок в руке, словно сомневался, нужно ли с ним расставаться.

Хелена наклонилась вперёд, чтобы рассмотреть слова. Кремовая бумага была покрыта мелкими буквами с завитками.

Хелена громко втянула воздух ртом. Мистер Уэсткотт и его сестра уставились на неё, отец же, не обратив на это внимания, взял перо, обмакнул его в чернильницу и подписался внизу документа.

 Очень важно, чтобы все часы в доме всегда шли и содержались в рабочем состоянии,  сказал мистер Уэсткотт.

Хелена взглянула на хозяина, который теперь смотрел на тёмный старый семейный портретджентльмен и дама с двумя детьми, стоящие рядом с огромными напольными часами. Мистер Уэскотт шмыгнул носом и провёл под ним пальцем.