Слышал, что Бишоп говорил? Он годы потратил, выслеживая Сэкетта ради того, чтобы найти золото.
— Но Фэлкон мертв.
— Ты видел тело? Никому еще не удалось убедить в этом Бишопа. И я не уверен, что он когда-нибудь поверит в такие россказни.
— Ну что, всю ночь собираешься болтать о покойнике? Давай лучше пришпорим лошадей.
Ждать дальше стало бессмысленно. Если и уходить отсюда, то только сейчас. Я выбрался из зарослей и прокрался к забору. При мысли о том, что может произойти, у меня дрожали поджилки. Ослы тогда были в большой цене. Если конюх или хозяин застукают меня посреди пастбища, улизнуть живым и невредимым едва ли удастся.
Темень стояла непроглядная. Я пробирался на ощупь. Один раз мне показалось, что слева раздался стук копыт. Застыв на месте, прислушался. Ничего. И тут зашелестело в кустах, а потом кто-то толкнул меня под локоть. Собрав все мужество, я оглянулся. Возле меня стояла моя кобыла. Не зря я, значит, подкармливал ее морковью и турнепсом. Более чем вероятно, что первый раз в жизни кто-то заботился о ней. Вот она сама и нашла меня.
Взгромоздившись ей на спину, я взял курс к дыре в заборе.
Упомянутый Бишоп, известный аферист, речной пират и еще Бог знает кто, был одним из самых влиятельных личностей в Натчез-андер-Хилл и самый опасный человек на побережье.
— Кто-то забрался на пастбище, и он все еще здесь, — раздался вдруг чей-то голос, и луч света скользнул по земле.
Я совсем не хотел навлекать на себя неприятности и поддал кобыле сапогом по ребрам. Оттолкнувшись от земли, она подпрыгнула как олень; не нуждаясь больше в понуканиях, понеслась вперед и легко перемахнула через забор. Вдруг прямо перед ней вырос из темноты какой-то человек и тут же получил сильный удар в плечо, так что отлетел в кусты. Другой нападающий попытался схватить меня, но я со всего размаху пнул его ногой в живот. У него перехватило дыхание. Застонав, он повернул назад, и мы потеряли его из виду. Поднимая за собой клубы пыли, моя кобыла изо всех сил мчалась по дороге.
Теперь, когда главная опасность была позади, я неожиданно понял, какая глупость эта наша встреча с Тинкером на перекрестке Томбикби. Приняв все меры предосторожности, я приблизился к перекрестку, подобно тому как обманчивый рассвет растекается лимонно-желтыми полосами по серому небу. Тинкер ждал возле дороги, и сумки лежали в траве. Когда я подъехал, мне показалось, что он собирается открыть мою сумку.
— Ты не ту открываешь, — произнес я.
Он резко обернулся, готовый к отпору. Его так увлекло предпринятое им исследование, что он даже не слышал шагов кобылы по мягкой пыли. Увидев меня, Тинкер легко поднялся, продолжая держать в руках мою сумку.
— Я ищу кофе, — сказал он. — Ты положил его к себе в сумку прошлой ночью.
Я не очень-то поверил в то, что он действительно ищет кофе, но мне не хотелось с ним спорить. Наконец я задумался, пытаясь сообразить, что к чему, а это не всегда так легко, как кажется.
— Давай уйдем от дороги. Может, нас уже ищут.
— Вон там, между холмами, — Тинкер указал рукой вперед, — есть тропа. Когда-то я прошел по ней. Правда, пришлось потратить почти день.
Спустя два дня я обменял на двухколесную повозку свой старый «баллард», который только из любезности можно было назвать ружьем, о чем я отлично знал, и поэтому сразу решил показывать его только с лучшей стороны. Остановившись рядом с фермером, на которого сделал ставку в моем бизнесе, я выстрелил в белку, и она тут же упала к его ногам. Увы, я проделал лишь ловкий трюк, многие мальчишки в горах о нем хорошо знают. Белка небольшой зверек, и, чтобы не испортить шкурку, стрелять нужно не прямо в него, а по ветке, где он сидит, или рядом. Бедняга, оглушенная грохотом, падает с дерева. Убить ее могут и разлетевшиеся щепки.