За полтора месяца проведенных на даче Гриша успевал набраться впечатлений на весь последующий год. Однако больше всего Полякову запомнился случай, что приключился с ним, когда ему исполнилось восемь. Тем летом он впервые увидел кодама.
Впрочем, что это был именно кодама, Поляков узнал уже много лет спустя.
А в то памятное лето мальчик просто увидел перед собою странное существо с занятно вращающейся головой и четырьмя глазами. Маленький лесной житель вдруг возник в самой гуще дикого малинника, куда Гриша забрался, польстившись на крупные спелые ягоды. Кодама внимательно посмотрел на незваного гостя, а потом дернул шарообразной головой и скрылся за ветвями малиновых кустов.
Одолев сознание мальчика лишь на долю секунды, страх быстро сменился любопытством, и Гриша рванул за четырехглазым человечком вглубь колючего кустарника. Продравшись через тернии, Поляков очутился на другой стороне малинника. Но кодама к тому времени уже бесследно исчез, и Гриша остался наедине со своими размышлениями о том, как лучше будет объяснить матери происхождение дюжины глубоких ссадин на руках и ногах. Он уже сочинил более-менее приемлемое объяснение как вдруг заметил малину.
Нет, не просто малинуздесь повсюду были ягоды, в десятки, в сотни раз больше ягод, нежели на другой стороне зарослей! Наевшись до отвала, мальчик набрал полный котелок и с гордо поднятой головой принес свою добычу родителям, которые даже не стали его журить ни за ссадины, ни за порванную и заляпанную ягодным соком одежду. Конечно же, о встрече с лесным обитателем Гриша умолчал, а когда на следующий день отец попросил его показать то самое место, неожиданно для себя самого заявил, что на радостях забыл дорогу к малиннику. Еще удивительнее было то, что Гриша вовсе не солгал отцу. Потом, даже будучи подростком, Поляков много раз пытался снова отыскать заветные кусты, однако все его поиски так и не увенчались успехом. Много позже, Грин еще не раз возвращался к тому летнему дню в своих воспоминаниях. Но со временем лесное происшествие поблекло, как поблек и образ маленького лесного соседа, возможно существующего исключительно в воображении излишне впечатлительных людей
Примерно в начале августа Елена Алексеевна, мама мальчика, забирала сына с собой в Москву.
Грин помнил свою мать исключительно цветущей и довольной жизнью домохозяйкой. Терапевт по образованию, Елена Алексеевна оставила работу за шесть месяцев до рождения Гриши. Впоследствии Грин не раз удивлялся тому, что талантливый врач, коим однозначно являлась его мама, сумел не менее талантливо реализоваться в совершенно иной ипостаси. Супруга хирурга Полякова, бывшая когда-то первой красавицей института, удовольствовалась скромной ролью хранительницы домашнего очага. Впрочем, так ли скромна была эта роль на самом деле? Уж кому-кому, а Грину было прекрасно известно, что отец советовался с матерью до последних дней. И советовался во всемначиная делами клиники и заканчивая выбором галстука. Безупречный вкус, чувство стилявсе это, к великому счастью Грина, привилось ему от мамы.
Но вот по стопам родителей Грин не пошел, чем, разумеется, немного огорчил обоих. Полякова-младшего медицина не привлекала. Зато журналистика влекла, манила, призывно рисуя в воображении бойкого юноши возможные перспективы. Окончив школу, Григорий с первого же захода поступил в Университет. Будучи эрудитом, учился он легко и непринужденно, а все проблемы, что порой случались в процессе обучения были связаны исключительно с привычкой Грина «смело стоять за правое дело». Поляков частенько лез в драку и ввиду прекрасных физических данных почти каждый раз здорово поколачивал своих противников.
Однако время шло, а Грин из горячего юнца постепенно превращался в молодого мужчину. Действовал принцип корреляции: менялась страна, в которой он жил, менялся и сам Поляков.
Оставив позади alma-mater, Грин в один прекрасный день вдруг заметил в себе замашки закоренелого циника. Впрочем, его это не слишком удивило. Как большинство людей, Поляков по возможности старался проскакивать сложные жизненные ситуации без ущерба для себя, однако, если этого по каким-то причинам не получалось, то просто менял свое отношение к проблеме. Грин теперь работал в Останкино. Елена Алексеевна называла телецентр «клубком змей», и Поляков, в целом, был с ней согласен. Тем не менее, ему здесь нравилось. Меньше, чем за четыре года он прошел путь от «мальчика на побегушках», которого все кому не лень гоняли с разного рода поручениями, до корреспондента программы новостей. Поляков снимал квартиру недалеко от телецентра, а в отчий дом заезжал лишь на выходных, уже в качестве желанного гостя. Иногда с очередной девушкой, иногда один.
Где-то на рубеже десятых Полякову удалось откопать весьма занятную информацию о связях криминалитета с деятелями отечественной культуры. При умном подходе компромат обещал стать настоящей «бомбой», и Грин без промедлений окунулся в расследование.
Один известный столичный кинорежиссер, в свое время снявший пару достойных картин, в конце девяностых оказался не у дел. Подобная участь постигла многих его коллег, однако режиссер не стал уподобляться большинству и вместо того, чтобы пить водку и плакать о «великой стране, что теперь лежала в руинах», смекнул, что к чему, да и переквалифицировался в так называемого «стрелочника». В профессии «стрелочника» экс-кинематографист заметно преуспел. Когда к нему обратился один «авторитетный товарищ» из криминального мира, знаменитый деятель свел его со своим приятелемдепутатом Государственной Думы. В результате той встречи каждый из участников получил «по серьге». «Стрелочник» превратился в продюсера и снял кино. Снял на деньги, что были своеобразным гонораром за «посреднические услуги». Чиновник же положил в карман гораздо большую сумму, и это уже была взятка за ту услугу, что он оказал криминальному дельцу. А услугой была так называемая квота на вылов камчатских крабовбумаженция с печатью, которая открывала обладателю прямые пути к скорейшему обогащению.
Случай, конечно, не был единичным. Сплошь и рядом новоиспеченные продюсеры снимали свое кино, чиновники получали астрономические взятки, а вчерашние «бригадиры» заделывались олигархами и «королями» разодранной на куски, но по-прежнему неистощимой на природные богатства страны. Однако именно Григорий Поляков, корреспондент программы «Новости плюс», умудрился вывести всех участников «дела камчатских крабов» на чистую воду. Конечно же, ни чиновник, ни экс-режиссер, ни даже господин в малиновом пиджаке в итоге так и не сели в тюрьму. Первый поднялся еще выше по служебной лестнице. Второй стал вполне успешным продюсером нового российского кино. Ну а третий превратился в хозяина края, посадив в кресло губернатора своего человека.
Зато начальство заметило и отметило Полякова и его заслуги, и вскоре на телеканале родилась новая передача «Око». А еще через восемь месяцев знаменитый хирург Яков Артемьевич Поляков трагически погиб в автокатастрофе на Московской Кольцевой Автодороге. Елена Алексеевна так и не смогла пережить смерть мужа и в течение полутора лет медленно угасла.
Похоронив мать, Грин первый раз в жизни напился вдрызг. И опять на выручку пришла любимая работа, на корню задушившая назревавшую в душе депрессию.
Поляков продал родительскую квартиру и, наконец, приобрел свое собственное жилье. Заработки Грина вывели его на новый уровень жизни. Теперь он жил на широкую ногу. Разъезжал по городу в стильном автомобиле, а в свободное время обедал и ужинал преимущественно в ресторанах «премиум-класса». Завершив волокиту с отделкой квартиры, Поляков принялся за дачный участокнужно было соответствовать «новому образу». Типовой щитовой отголосок советской действительности сравняли с землей, а на его месте в рекордные сроки возвели небольшой домик красного кирпича, крытый итальянской черепицей. Для осуществления подобного шага понадобился кредит, но тут на помощь Грину пришел знакомый отцабанкир, супруга которого в свое время была постоянной клиенткой Полякова-старшего. Журналист Поляков прекрасно знал о многих тайных делишках этого самого банкира, однако личность отцовского приятеля с профессиональной точки зрения мало интересовала Грина. Во-первых, тучный владелец банка когда-то все же был вхож в их семью. Во-вторых Грин совершенно справедливо полагалсреднестатистический банкир с рыльцем в пушку сейчас мало кого интересовал. Слишком мелкая сошка, таких в стране полно, как говорил сосед Грина по даче«три копейки километр». Поразмыслив, Поляков в итоге взял кредит на строительство дома, причем на крайне выгодных для себя условиях.