Но в отеле все было тихо.
Дождь продолжал идти, небо оставалось хмурым, а я думала о маньяке. Точнее, о его жертвах. Лешка сказал, что орудует засранец уже месяца полтора, но в отель его жертвы не попадали. Пока не было ни одной из шести. Неужели ни у кого из них ни осталось в руках той ниточки, что превращает души в призраков, что вынуждает их тревожить покой близких и оставаться в этом мире, что держит не хуже стального каната, заставляя мучиться и страдать?
Как-то верилось с трудом.
Насильственная, страшная смерть, как правило, бесследно не проходит ни для кого: ни для близких жертвы, ни для самой жертвы.
Ладно. Вот придет кто-то, тогда и будем разбираться, а сейчасбалерина.
Я сбежала по ступенькам, перепрыгивая через лужи, свернула за угол здания и чуть не врезалась в королеву улья. Инесса-принцесса как раз выдыхала сизый дымок от тонкой сигареты и сладко улыбалась новенькому. Они стояли под одним зонтиком, почти вплотную прижавшись друг к другу, причем зонт явно принадлежал Змееву. Тьфу, то есть Волкову.
В общем, в парочку я чуть не врезалась и хорошо, с душой, наступила на изящные и стопроцентно очень дорогие лодочки Соколовой.
Мара, серьезно, что с тобой не так? зашипела девушка, проявляя «искреннюю» заботу.
Я промокла, не выспалась и ужасно тороплюсь. А с тобой? ехидно выгнула бровь, намереваясь все-таки как можно быстрее добраться до машины.
Ты, как всегда, само очарование, сладко улыбнулась Инесса.
Ты еще меня пьяной не видела, вот тогда я действительно перестаю себя контролировать, спокойно отбила я, наблюдая, как округляются глаза у принцессы.
Шутишь?
Если тебя это успокоит, то да, Инесса снова зависла на несколько секунд.
Что-то ты сегодня быстро? Что, Сергей Николаевич тебя наконец-то что там наконец-то меня Сергей Николаевич, я не дослушала, в кармане джинсов телефон проорал: «Дайте Ром!»
Я дернулась и полезла за мобильником: только же звонила Киту, все ведь хорошо было.
Да.
Мар, только что из доставки звонили, сказали, ты не доступна, спрашивали, ты сама заедешь или будешь ждать до завтра?
Я задрала голову к небу, вгляделась в серые тучи и задумалась. Дождь сейчас был мелким и редким, особых хлопот не доставлял.
Думаю, кровать еще одну ночь переживет. Да и близнецов в ней сегодня не привидится, поэтому пусть везут завтра, но только с утра, я опустила голову и наткнулась на два слишком заинтересованных взгляда. Понятия о приличиях теперь всего лишь атавизм? Ну что ж Кит, и можешь снять с себя ошейник и одеться.
Ээээ, я так понял, ты не одна? прошептал панк.
Ага.
Да, госпожа! проорал он в трубку и отключился, я с огромным трудом подавила улыбку,
убрала телефон и перевела взгляд на Инессу.
Инесс, слушай, если тебе больше от меня ничего не надо, я побежала. Дел много, и я без зонтика к тому же, принцесса выглядела не просто удивленно, но шокировано, а вот по змею понять ничего было нельзя. Ну да и ладно. Мысли сейчас в основном крутились вокруг Ритки. Как сообщить девушке о том, что она мертва? Как сделать это так, чтобы она мне поверила?
Хотела представить тебе нашего нового сотрудника, через несколько секунд все-таки растянула яркие губы в улыбке девушка, Волков Ярослав Алексеевич.
Я не хотела. Я очень не хотела смотреть этому типу в глаза, а потому уставилась куда-то в район воротника рубашки, быстро кивнула и сухо улыбнулась.
Мара.
Мара?
Мать моя женщина, ему в сексе по телефону работать надо. Хриплый, глубокий бас, рокочущий и грудной голос Нет, глаза все равно змеиные.
Мара, кивнула, подтверждая свои слова. Приятно познакомиться и мне все же пора, я махнула парочке рукой и поспешила удалиться, лопатками чувствуя пристальный взгляд Змеева. Тьфу, Волкова, Волкова, Мара. Запомни уже. Хотя зачем мне запоминать? Нет. Лучше выкинуть его из головы совсем.
Я запрыгнула в машину, выехала из переулка и отправилась назад, в «Калифорнию», мечтая успеть до того, как проснутся близнецы.
Не успела.
Стоило войти в холл, как я наткнулась на Кита. В левой руке верзила за шкирку держал махающую руками Ксюшу, в правойпинающегося Костю. Троица стояла ко мне спиной, и дети продолжали орать друг на друга.
А ну, ша! гаркнула я на весь отель, чувствуя, что еще немного, и «ангелочки» выведут спокойного обычно, как танк, панка настолько, что тот запрет их в подвале.
Мара, он мне программу запорол, я над ней две недели сидела, а теперь придется все заново начинать! ткнула пальцем в Костю Ксюша.
А нечего было мне всякие шпионки ставить, ламерша. Думаешь, я не просек, что это ты? продолжал болтать ногами в воздухе мальчишка.
Ша, я сказала! оглядела помещение холла, вроде все на первый взгляд было в порядке, но Кит, что они натворить успели?
Перевернули на кухне у теть Розы кастрюлю с супом, побили несколько ваз, чистое белье в прачечной на пол вывалили и
Достаточно. Ксюша, марш на кухню к теть Розе помогать варить суп. Костяв прачечную, все, что испачкали, перестирать, все, что помяли, перегладить.
Но, а как же
Потом вы оба придете ко мне, и мы с вами все обсудим, а сейчас живо за работу.
Панк сначала опустил на пол Ксюшу, подождал, пока девочка скроется на кухне, и только потом поставил на ноги Костю. Мальчишка обиженно сопел, но в прачечную все же ушел. Я проводила второго близнеца взглядом и направилась к себе переодеться. Кит потащился следом.
Ну что? прокричал панк, пока я переодевалась в ванной.
Ничего. Нет теланет дела.
И как ты собралась убеждать нашу балерину в том, что она умерла?
Я не могу записать ее в книгу, если будет упрямиться, придется вытаскивать на улицу и ставить перед зеркалом. Я сейчас к ней пойду, приготовь нам виски, на всякий случай. До Элистэ не дозвонился?
Нет. Она«абонентне абонент».
Вот зачем ей мобильник, если по нему никогда нельзя дозвониться? спросила сама у себя, показала чучелу, отражавшемуся в зеркале, язык, и вышла из ванной.
Как думаешь, какая у нее нить? проигнорировал вопрос Кит.
У Ритки? панк кивнул. Да черт ее знает. Что может держать в России душу американской балерины? Если это не ее убийца, конечно? я почесала кончик носа.
Может, мечтала станцевать в Большом?
Почему тогда от полиции отказалась? Никому из друзей не позвонила, да хотя бы директору труппы? Она вообще в Москву не особо-то рвется, да и ведет себя более чем странно. Сергей Николаевич сказал, что выступление у них уже завтра. Ты, кстати, проверил, это действительно она?
Да, панк достал мобильник и показал мне несколько фотографий. С них на меня смотрела улыбающаяся и беззаботная Маргарет Мур. Девушка посылала кому-то воздушные поцелуи и очень тепло улыбалась.
Ладно, будем надеяться, она сама нам все расскажет.
И ты в это веришь? Это же семнадцатый? пропустил меня вперед Кит.
Ты только что беспощадно убил маленького котенка по имени надежда где-то очень глубоко внутри меня. Тебе должно быть стыдно.
Нет! Кит схватил меня за плечи, несильно встряхнул пару раз. Доктор, мы ее теряем, теряем! здоровяк действительно выглядел испуганным. Три кубика адреналина!
Поздно, сестра, вздохнула я. Мы ее потеряли. Зашивайте.
Кит обреченно опустил руки, я улыбнулась, и мы отправились дальше, а у семнадцатого номера оба застыли.
Ни пуха, Мара, серьезно сказал панк.
К черту, кивнула я, поворачивая ручку.
В номере было темно и тихо, но кровать оказалась пуста, а балконная дверь слегка приоткрыта. Девушка стояла на небольшом балкончике, придерживала воротник халата изящными руками и, не отрываясь, смотрела в лес. Ее не смущал дождь и его капли, стекающие по лицу, которые я поначалу приняла за слезу. Но балерину явно что-то терзало. Это превосходно читалось в напряженной застывшей позе, побелевших костяшках пальцев, чуть опущенных уголках губ и едва заметно нахмуренных бровях.
Я нарочито громко подергала ручку балконной двери, чтобы не пугать девушку, и проскользнула внутрь.
Вам удалось поспать? встала рядом, облокотилась спиной о перила.
Да, благодарю, балерина повернула белокурую голову ко мне. Выглядела она, даже несмотря на очевидную внутреннюю напряженность, превосходно. Очень красивая девушка, яркая, запоминающаяся. И очень встревоженная. I'm trying and trying to remember but It's still nothing. Only a headache God, sorry! Забываю, что не дома, перехожу на английский.