Вместо этого он сильно икнул, и изо рта к нему на грудь вывалилось несколько слизняков.
Команду «Слизерина» парализовало от хохота. Флинт согнулся пополам и опирался на метлу, чтобы не упасть. Малфой стоял на четвереньках и колотил кулаками по земле. Гриффиндорцы окружили Рона, который безостановочно изрыгал потоки больших блестящих слизней. Все хотели помочь Рону, но никто не горел желанием дотронуться до него.
— Давай отведем его к Огриду, это ближе всего, — сказал Гарри Гермионе. Она храбро кивнула, и они поволокли Рона под руки.
— Что случилось, Гарри? В чем дело? Он заболел? Но ты вылечишь его, правда? — Колин сбежал с трибуны вниз и теперь в возбуждении прыгал вокруг, мешая тащить Рона. Рона сотряс могучий спазм, и по груди посыпалась очередная порция слизняков.
— Ооооо! — восхищенно воскликнул Колин, поднимая фотоаппарат повыше, — можешь подержать его так, Гарри?
— Уйди отсюда, Колин! — рассердился Гарри. Они с Гермионой повели Рона по двору к опушке леса.
— Почти пришли, Рон, — приговаривала Гермиона. Лачуга Огрида уже показалась в поле зрения. — Сейчас тебе помогут… почти добрались…
До дома Огрида оставалось не больше двадцати метров, когда дверь его хижины отворилась, но на порог вышел вовсе не Огрид. Из дома элегантной походкой выступил Сверкароль Чаруальд, одетый сегодня в нежнейшие розовато-лиловые тона.
— Прячемся, быстро! — прошипел Гарри, затаскивая Рона за ближайший куст. Гермиона последовала за ними, правда, несколько неохотно.
— Это на редкость просто, если знать, что нужно делать! — громко говорил Чаруальд. — Если тебе понадобится помощь, Огрид, ты знаешь, где меня найти! Я подарю тебе мою книгу. Я удивлен, что у тебя до сих пор ее нет — вечером обязательно надпишу и пришлю. Что ж, пока! — и он удалился с артистической стремительностью.
Гарри подождал, пока Чаруальд скроется из виду, затем вытащил Рона из-за куста, подвел его к двери в хижину и громко постучал.
Огрид открыл сразу же, с крайне недовольным выражением лица, но, увидев, кто пришел, заметно просветлел.
— А я-то жду-пожду, когда ж они меня навестят… заходите, заходите… Думал, профессор Чаруальд воротился…
Гарри с Гермионой поддерживали Рона под локотки, чтобы он не споткнулся на пороге. Они вошли в хижину, где была одна-единственная комната с огромнейшей кроватью в одном углу и камином в другом. В камине весело потрескивал огонь. На Огрида история со слизняками, которую Гарри наспех поведал, пока усаживал Рона в кресло, не произвела особого впечатления.
— Уж лучше наружу, чем внутрь, — оптимистично сказал он, подставляя Рону огромный медный таз. — Давай, Рон, не стесняйся.
— Мне кажется, с ними ничего не поделаешь, надо просто ждать, когда это прекратится, — поделилась своими опасениями Гермиона, обеспокоено наблюдавшая за Роном, который свесился над тазом. — Это и в лучшие-то времена очень трудное проклятие, а уж со сломанной палочкой…
Огрид суетился, накрывая на стол. Клык, немецкий дог, на радостях обслюнявил Гарри с ног до головы.
— А чего от тебя хотел Чаруальд? — спросил Гарри, почесывая Клыка за ухом.
— Учил изгонять водяных из колодца, — проворчал Огрид, убирая со стола недощипанного петуха и ставя на его место чайник. — Будто я сам не знаю. И всё чего-то городил, как он откуда-то изгонял банши. Ежели он сказал хоть слово правды, я съем свой чайник!
Огриду было совсем не свойственно критиковать преподавателей «Хогварца», поэтому Гарри посмотрел на него с огромным удивлением. Гермиона же в ответ на эту реплику произнесла более высоким, чем обычно, голосом:
— Мне кажется, ты несправедлив.