Но, конечно, вам
нужно встретиться с ней самой, так что вы должны отправиться в школу Милтана - он как раз сегодня назначил там встречу, чтобы разобраться с
происшедшим. Право же, сущая нелепица, какую только можно вообразить, - предположить, что Нийя способна залезть кому-то в карман и украсть
бриллианты, - но будет просто ужасно, если все кончится так, как говорит Милтан, - если бриллианты не будут возвращены... впрочем, подождите...
я же должна вам рассказать...
Я открыл рот от изумления. Обычно, когда в одиннадцать утра Вулф приходит в кабинет после того, как два часа провел в оранжерее на ногах,
он усаживается в кресло перед подносом с пивом, которое приносит Фриц, слушая мои мелкие колкости, и сдвинуть его с места в это время совершенно
невозможно. Но сейчас он поднимался с кресла; и поднялся, заметьте! С неясным бормотаньем, которое можно было принять и за извинение, и за
проклятие, не взглянув ни на нее, ни на меня, он прошествовал вон из кабинета через дверь, ведущую в прихожую. Мы проводили его глазами, после
чего чужестранка повернулась ко мне я в первый раз увидел, что глаза ее широко раскрылись.
- Он что, заболел? - резко спросила она.
Я покачал головой и пояснил:
- Обычная выходка в его стиле, хотя вам может показаться, что это какое-то заболевание. Правда, ничего определенного в его недомогании не
найти - вроде там сотрясения мозга или коклюша. Однажды, когда в том кресле, где вы сейчас сидите, находился один уважаемый юрист... что, Фриц?
Дверь, которую закрыл за собой Вулф, открылась снова, и на пороге возник Фриц Бреннер. Судя по его лицу, он был сбит с толку.
- Пожалуйста, Арчи, выйди на минутку на кухню.
Я поднялся и, извинившись, вышел. В кухне на большом покрытом клеенкой столе были разложены заготовки для обеда, но, ясное дело, Вулфом не
завладело внезапное любопытство к приготовлению пищи. Он стоял за холодильником, с лицом, описать которое я не берусь, и резко приказал мне,
едва я вошел:
- Выпроводи ее!
- Господи! - Я решил, что могу позволить себе немного его подначить. - Она же пообещала заплатить в разумных пределах, разве нет? Такая
девушка растопила бы сердце даже крокодилу! Если вы по ее глазам прочли, что ее подруга Нийя и в самом деле стибрила те стекляшки, вы могли бы,
по крайней мере...
- Арчи. - Едва ли не впервые я видел Вулфа настолько раскипятившимся. - Я всего один раз в жизни удирал со всех ног, от одной особы - дамы
из Черногории. Это случилось много лет назад, но каждый мой нерв помнит все, как сейчас. Я не желаю и не берусь описывать свое состояние, когда
эта черногорка нежным голосом проблеяла "Hvala Bogu". Выпроводи ее!
- Но ведь не...
- Арчи!
Я понял, что дело безнадежно, хотя понятия не имел, в самом ли деле он ударился в панику или просто юродствует. Я плюнул на все и,
вернувшись в кабинет, остановился перед черногоркой.
- Мистер Вулф очень сожалеет, но он не сможет помочь вашей подруге. Он слишком занят.
Она слегка откинула голову, чтобы посмотреть на меня. Дыхание ее участилось, а рот приоткрылся.
- Как не сможет - он должен! - Она вскочила, и я отступил на шаг под ее сверкающим взглядом. - Мы же из Черногории! Она... моя подруга...
она... - Негодование душило ее.
- Я все сказал, - непреклонно оборвал я.