Пожалуй, даже большую часть времени это очаровательная девушка. Несколько месяцев подряд она
может вести себя так хорошо, что кажется жестокостью держать ее в клинике. Потом начинается очередной кризис, и она бросается на первого
встречного. Налицо одна из самых страшных форм шизофрении, вид двойного существования, как у Джекиля и Хайда. Словно какой-то механизм внезапно
срабатывает у нее в голове, превращая ее в опасную сумасшедшую, готовую убивать. Самое неприятное, как я уже сказал, что нельзя предсказать
наступление очередного приступа. Злоба рождает в ней огромную физическую силу, и она может легко справиться с мужчиной.
– Она еще никого не убила? – спросил Кэмп, дергая себя за ус.
– Пока нет. Причиной заключения в клинику послужил неприятный инцидент. Однажды она случайно увидела, как бьют собаку. Кстати, она очень любит
животных. Прежде чем кто-либо успел помешать, она бросилась к мужчине и выцарапала ему глаз. Ее едва оторвали от жертвы. Тот тип возбудил
уголовное дело, но Блендиш за кругленькую сумму заставил его замолчать. – Траверс провел рукой по волосам. – Так вот, кто знает, что она может
натворить сейчас, находясь на свободе.
– Да, приятное знакомство, – протянул Кэмп. – Вам положительно не везет. Нужно организовывать поиски, а тут еще эта дьявольская гроза.
– Несколько дней назад было официально оглашено завещание Блендиша, – продолжал Траверс. – Ей досталось около шести миллионов долларов. Если
станет известно, что Кэрол удрала и блуждает где-то поблизости, как первый же попавшийся негодяй постарается ее заарканить, чтобы наложить лапу
на деньги.
– Но ведь ее состояние охраняется попечителями, и деньги находятся в надежном месте.
– Все гораздо сложнее. По законам нашего штата, если кто-нибудь убежит из сумасшедшего дома и проведет вне его стен пятнадцать дней, надо
создавать новую комиссию, и только после компетентного заключения врачей о том, что в этом есть необходимость, ее можно будет снова водворить в
клинику. К тому же в завещании Блендиша сказано, что если внучке удастся убежать из сумасшедшего дома, и она не будет туда возвращена вовремя,
то девушка получит право самостоятельно распоряжаться деньгами. Блендиш никогда не мог смириться с мыслью, что ее болезнь неизлечима. Вот почему
завещание составлено таким образом. Наверное, перед смертью он жалел, что так мало интересовался внучкой, и попытался оправдаться перед нею
таким щедрым даром. Таким образом, после истечения пятнадцати дней снова поместить ее в клинику будет непросто. Потребуется заключение врачей.
Причем, если она переедет в другой штат, там может быть совершенно другой закон.
– Дело действительно серьезное. Есть ли у нее деньги?
– Насколько мне известно – нет.
– Ну, а как насчет фотографии?
– Увы…
– Тогда, по крайней мере, хотя бы опишите ее, – Кэмп достал из кармана потрепанную записную книжку.
– Это не так легко сделать, – Траверс наморщил лоб. – Рост примерно сто шестьдесят пять, огненно-рыжие волосы, большие зеленые глаза.
Экстраординарная, прекрасная фигура. Привычка смотреть из-под полуопущенных век, от этого она выглядит неискренней. Единственный внешний
признак, который может выдать ее болезнь, – тик в правом углу рта.
Кэмп старательно записал все.
– Какие-либо особые приметы имеются?
– Звездообразный шрам на запястье левой руки, – нехотя произнес Траверс. – Попав сюда в первый раз, она попыталась вскрыть себе вены. Наиболее
бросающееся в глаза – это волосы, с редким медным отливом.