Но скажи мне, Берген, когда ты последний раз прыгал в озеро голышом?
- Да, такого я не вытворял уже много-много лет, - расхохотался Берген.
- А я проделал это не далее как сегодня утром.
- В твоем-то возрасте?! - изумился Берген и тут же пожалел о сказанном. Не потому, что Дэл обиделся - он, казалось, пропустил это восклицание мимо ушей. Берген пожалел о своих словах потому, что они были концом всякой надежды на дальнейшую дружбу. Дэл, который изображал на полотнах прекрасные деревья-хлысты, сильно постарел. Еще пара лет - и он окончательно превратится в старика; линиям их жизней уже не суждено пересечься - разве что по чистой случайности. Трив, и та была ближе Бергену. "А ведь я, - вдруг понял Берген, - именно я строю эти города".
Поздним вечером, расставаясь с Бергеном, как с добрым другом, шутя и подсмеиваясь совсем как в старые времена, Дэл вдруг спросил (и голос его стал неожиданно серьезным):
- Берген, а ты все еще рисуешь?
Берген покачал головой:
- Совсем замотался, ни секунды свободной. Но скажу честно - будь у меня твой талант, Дэл, я бы нашел время.
Но вот таланта-то у меня и нет. И никогда не было.
- Не правда, Берген. Ты был куда талантливее меня.
Берген посмотрел Дэлу в глаза и понял, что тот говорит искренне.
- Нет, не убеждай меня, - поспешно проговорил Берген. - Стоит мне поверить в это - и я не смогу и дальше жить так, как живу сейчас.
- О, друг мой, - печально улыбнулся Дэл. - Я чуть не расплакался. Обними меня на прощание ради тех двух мальчишек, которыми мы когда-то были.
Они обнялись, и Берген покинул дом Дэла. И больше они никогда не встречались.
Берген прожил достаточно долго, чтобы увидеть, как Капитолий от края до края затянуло сталью - даже океаны отступили перед неудержимым натиском, превратившись в конце концов в маленькие прудики. Однажды Берген отправился в круиз вокруг планеты, чтобы полюбоваться своим детищем из космоса. Планета блестела и переливалась.
Она была прекрасна. Настоящая звезда.
Берген прожил достаточно долго, чтобы увидеть и кое-что еще. Как-то раз он заглянул в магазин, который специализировался на редчайших, старинных картинах. И там он увидел полотно, стиль которого узнал с первого взгляда.
Краска уже облупилась, яркие тона поблекли. На картине были изображены деревья-хлысты, и принадлежала она кисти Дэла Ваулза.
- Кто довел холст до такого состояния?! - в негодовании обратился Берген к владельцу магазинчика.
- До какого состояния? Сэр, вы хоть представляете, сколько лет этой картине? Семь сотен, сэр! Так что она весьма неплохо сохранилась. Этот пейзаж принадлежит великому художнику, величайшему творцу в нашем тысячелетии, но, к сожалению, никакой холст, никакие краски не способны храниться вечно. Чудес, увы, не бывает!
Вот тогда-то Берген и понял, что в отчаянной погоне за бессмертием он зашел дальше, чем сам рассчитывал. Ибо он не только обогнал и пережил всех своих друзей - он пережил даже их творения. Какие-то шедевры превратились в пыль, другие только начинали рассыпаться. Один Берген прожил достаточно долго, чтобы явиться свидетелем зрелища, которое Вселенная тщательно укрывает от глаз человеческих. Он увидел энтропию.
И Вселенная стареет, сказал Берген, глядя на картину Дэла. Стоило ли платить такую цену, чтобы прийти к этой истине?
Он купил картину. Она рассыпалась в прах еще до его смерти.
Глава 2
ВТОРОЙ ШАНС
Уже в семилетнем возрасте Батта была связана по рукам и ногам, хотя впервые осознала это, только когда ей исполнилось двадцать два. Путы ее были настолько неприметны и невесомы, что, окажись на месте Батты другой человек, может быть, он бы ничего и не заметил.