Не говори так, Гарри. Я на всю жизнь пленен Дорианом. Тебе меня не понять: ты такой непостоянный.
Ах, дорогой Бэзил, именно поэтому я и способен понять твои чувства. Тем, кто верен в любви, доступна лишь ее банальная сущность. Трагедию же любви познают лишь те, кто изменяет.
Достав изящную серебряную спичечницу, лорд Генри закурил папиросу с самодовольным и удовлетворенным видом человека, сумевшего вместить в одну фразу всю житейскую мудрость.
В блестящих зеленых листьях плюща возились и чирикали воробьи, голубые тени облаков, как стаи быстрых ласточек, скользили по траве. Как хорошо было в саду! «И как увлекательно-интересны чувства людей, гораздо интереснее их мыслей! говорил себе лорд Генри. Собственная душа и страсти друзей вот что самое занятное в жизни».
Он с тайным удовольствием вспомнил, что, засидевшись у Бэзила Холлуорда, пропустил скучный завтак у своей тетушки. У нее, несомненно, завтракает сегодня лорд Гудбоди, и разговор все время вертится вокруг образцовых столовых и ночлежных домов, которые необходимо открыть для бедняков. При этом каждый восхваляет те добродетели, в которых ему самому нет надобности упражняться: богачи проповедуют бережливость, а бездельники красноречиво распространяются о великом значении труда. Как хорошо, что на сегодня он избавлен от всего этого!
Мысль о тетушке вдруг вызвала в уме лорда Генри одно воспоминание. Он повернулся к Холлуорду:
Знаешь, я сейчас вспомнил
Что вспомнил, Гарри?
Вспомнил, где я слышал про Дориана Грея.
Где же? спросил Холлуорд, сдвинув брови.
Не смотри на меня так сердито, Бэзил. Это было у моей тетушки, леди Агаты. Она рассказывала, что нашла премилого молодого человека, который обещал помогать ей в Ист-Энде, и зовут его Дориан Грей. Заметь, она и словом не упомянула о его красоте. Женщины, во всяком случае, добродетельные женщины, не ценят красоту. Тетушка сказала только, что он юноша серьезный, с прекрасным сердцем, и я сразу представил себе субъекта в очках, с прямыми волосами, веснушчатой физиономией и огромными ногами. Жаль, я тогда не знал, что этот Дориан твой друг.
А я очень рад, что ты этого не знал, Гарри.
Почему?
Я не хочу, чтобы вы познакомились.
Не хочешь, чтобы мы познакомились?
Нет.
Мистер Дориан Грей в студии, сэр, доложил лакей, появляясь в саду.
Ага, теперь тебе волей-неволей придется нас познакомить! со смехом воскликнул лорд Генри.
Художник повернулся к лакею, который стоял, жмурясь от солнца:
Попросите мистера Грея подождать, Паркер: я сию минуту приду.
Лакей поклонился и пошел по дорожке к дому. Тогда Холлуорд посмотрел на лорда Генри.
Дориан Грей мой лучший друг, сказал он. У него открытая и светлая душа твоя тетушка была совершенно права. Смотри, Гарри, не испорти его! Не пытайся на него влиять. Твое влияние было бы гибельно для него. Свет велик, в нем много интереснейших людей. Так не отнимай же у меня единственного человека, который вдохнул в мое искусство то прекрасное, что есть в нем. Все мое будущее художника зависит от него. Помни, Гарри, я надеюсь на твою совесть!
Он говорил очень медленно, и слова, казалось, вырывались у него помимо воли.
Что за глупости! с улыбкой перебил лорд Генри и, взяв Холлуорда под руку, почти насильно повел его в дом.
Глава II
В мастерской они застали Дориана Грея. Он сидел за роялем, спиной к ним, и перелистывал шумановский альбом «Лесные картинки».
Что за прелесть! Я хочу их разучить, сказал он не оборачиваясь. Дайте их мне на время, Бэзил.
Дам, если вы сегодня будете хорошо позировать, Дориан.
Ох, надоело мне это! И я вовсе не стремлюсь иметь свой портрет в натуральную величину, возразил юноша капризно. Повернувшись на табурете, он увидел лорда Генри и поспешно встал, порозовев от смущения. Извините, Бэзил, я не знал, что у вас гость.
Знакомьтесь, Дориан, это лорд Генри Уоттон, мой старый товарищ по университету. Я только что говорил ему, что вы превосходно позируете, а вы своим брюзжанием все испортили!
Но ничуть не испортили мне удовольствия познакомиться с вами, мистер Грей, сказал лорд Генри, подходя к Дориану и протягивая ему руку. Я много наслышался о вас от моей тетушки. Вы ее любимец и, боюсь, одна из ее жертв.
Как раз теперь я у леди Агаты на плохом счету, отозвался Дориан с забавно-покаянным видом. Я обещал в прошлый вторник поехать с ней на концерт в один уайтчеплский клуб и совершенно забыл об этом. Мы должны были там играть с ней в четыре руки, кажется, даже целых три дуэта. Уж не знаю, как она теперь меня встретит. Боюсь показаться ей на глаза.