Ладно, выкарабкалась из-за парты женщина в бейсболке со стразами и мощной грудью, тоже усыпанной стразами. Вы тут про ремонт будете говорить и про деньги. Могу дать пять тыщ. Родительница клацнула кошельком со стразами. Муж у меня сантехник, продолжала она, он вам тут и батареи, и раковины поменяет. Все, я пошла. Звоните.
Счастливая жена сантехника, которой тут же заулыбались активистки родительского комитета, подошла к шкафу, легонько толкнула плечом шкаф сдвинулся. Опозоренный папа под взглядами сорока женских глаз понуро вернулся на свою заднюю парту и затих.
Спасибо, сказала ему Светлана Александровна.
Не за что, честно ответил папа.
Наконец собрание решили начать. Светлана Александровна поздравила нас с нашими детьми-первоклассниками и выразила надежду, что мы станем одной большой семьей. На этом торжественная часть закончилась, и все стали задавать насущные вопросы: сколько тетрадей сдавать, во сколько приводить, во сколько забирать
А можно в джинсах ходить? спросила я, когда разговор перешел на школьную форму.
Вообще-то нужно было заказать школьную форму. Но я про это забыла. Скорее, забыла сознательно, потому что представить своего сына в пиджаке с огромными накладными плечами не могла, как ни старалась. Опять же из опыта я знала, что форменные брюки продержатся максимум два дня. А джинсы меня еще никогда не подводили.
Да вы что? возмутилась строгая родительница со второй парты. Какие джинсы? Ясно же всем сказали форма обязательна. Вот моя дочка, обвела она взглядом родительниц, только в белых блузках ходит. Даже на прогулку. Ей очень идет. А можно в парадной форме каждый день ходить? спросила она учительницу.
Можно. Но, поверьте моему опыту, вам это быстро надоест, ответила Светлана Александровна.
А почему здесь стены такие зеленые? спросила тихая испуганная женщина с первой парты у стены.
Замечательный вопрос! воскликнула одна из активисток. Я предлагаю перекрасить в персиковый. Кто за персик?
Все подняли руки.
По скольку сдавать? обреченно спросила испуганная женщина.
Ну, давайте по пять тысяч Считайте сами ремонт, туалетная бумага, карандаши семьдесят штук, цветы в горшках
А если мы уже сделали ремонт, нам все равно сдавать? уточнила женщина.
Где? удивилась активистка и посмотрела по сторонам.
Понимаете, мой муж подошел к завхозу и спросил, где делать ремонт. У него, у мужа, бригада и машина. Вот в соседнем классе сделали. Мы же не знали, что в этом нужно. Сказали, что в том надо, тихо ответила родительница.
А инициатива всегда наказуема, сказала активистка. Товарищи родители, подумайте, кто еще чем может помочь?
Все дружно вжали головы в плечи и стали рассматривать собственные блокноты, ручки и телефоны.
Так, обвела взглядом класс активистка, мы сейчас пустим по классу листочек, где каждый напишет, кто как будет помогать.
Я вспомнила свою знакомую Юлю, которая тоже была мамой первоклассника. В пущенном по классу листочке она написала: «Могу помочь материально. Только немного. Мне еще за квартиру платить».
Нужны бейджики, сказала Светлана Александровна, с именами детей. Пока я не запомню. Фамилии писать не обязательно. И нашейте метки на одежду или подпишите теряют. Да, купите своим детям обувь на липучках. Чтобы мы не мучились со шнурками. Ведь не умеют завязывать.
А все подписывать? спросила еще одна мама.
Все, что только можно. Все равно потеряют. Даже портфели теряют, сказала Светлана Александровна. Обязательно подпишите мешки со сменкой. Сами покупаете одинаковые, а дети потом мучаются.
А что должно быть в портфеле? спросила меня шепотом мама, которая сидела справа.
Я прослушала, тихо ответила я.
Спросите у соседки, шепнула мама.
А что должно быть в портфеле? спросила я у родительницы слева.
Четыре тетради, ручки, карандаши, прошептала соседка.
Пеналы должны быть мягкие, говорила учительница, чтобы не громыхали. Я понимаю, они красивые, но меня тоже поймите: когда двадцать пять человек трясут пеналами, хоть в окно выпрыгивай. И еще, поднимите руки, у кого неполные семьи. Надо для социальной помощи.
Все переглянулись. Руку подняла только одна родительница. Как раньше все буравили взглядом субтильного папу, так сейчас все уставились на мать-одиночку. Женщина наверняка хотела залезть под парту или выйти из класса, крикнув: «Вы все идиоты» и громко хлопнув дверью. Я, во всяком случае, именно так и делала на уроке математики, когда математичка стояла надо мной и говорила: «Ей что икс, что игрек, одинаково равно. Как же ты жить будешь? Что из тебя выйдет? Икс из тебя выйдет». Только в старших классах я узнала, что именно математичка страстная и виртуозная матерщинница подразумевала под иксом.