Вон какой у него пресс… Приличный! Сам Коля Орлов сказал. А Коля зря говорить не будет. Он, Валерка, когда подрастет, самого Геннадия Шаткова… как это?.. Нокау-ти-рует!
Постепенно Валерка свыкся с мыслью, что он рожден для бокса, и больше не краснел, когда ребята спрашивали: «А сколько весит одна боксерская перчатка?» — «Два килограмма, — не сморгнув, отвечал Валерка. — А две — четыре…»
Ребята с уважением смотрели на низкорослого Валерку, который легко орудует такими тяжеленными перчатками.
Один раз только Вовка Шошин разозлил его. Подошел и без спроса схватил Валерку за нос. У того даже слезы выступили.
— Ты что, обалдел? — возмутился Валерка.
— Почему у тебя нос твердый? — спросил Вовка. — У всех настоящих боксеров носы мягкие… Как резина.
— Это почему мягкие?
— Будто не знаешь! — усмехнулся Вовка. — Раза три врежут по сопатке перчаткой… Сколько, говоришь, она весит?
— Два килограмма…
— Во-во! От такого удара нос может запросто отскочить… Поэтому настоящие боксеры вынимают из носа какую-то косточку, и нос становится как резина. Лупи по нему сколько влезет, ему хоть бы что! Расползется, как блин, а потом снова такой же…
«Пашке Дадонову не надо никакую косточку вынимать, — подумал Валерка, — у него и так нос плоский. Видно, и вправду у него есть эти… данные». А вслух сказал:
— Вытащу я еще эту косточку… Успеется! — И строго предупредил: — В другой раз чужие носы грязными руками не лапай!
Когда у Валерки спрашивали, где он тренируется, он неопределенно отвечал: «Там… в „Буревестнике“.
Вовка Шошин ходил по пятам и просился, чтобы Валерка взял его на тренировку.
«Жалко, что ли? — надоедал он. — Посмотрю и уйду…» — «Говорят, посторонних не пускают! — злился Валерка. — Пропуск нужен». — «А у тебя есть?» — «А это что? — Валерка раздраженно тыкал пальцем в значок. — Это самый лучший пропуск…»
Каждое утро ребята окружали Валерку и засыпали вопросами: «Как вчера закончились соревнования на зимнем стадионе?», «Кто будет чемпионом города?», «Кто поедет на Олимпийские игры?»
Чтобы не опозориться, Валерке приходилось утром на полчаса раньше вставать и, позавтракав, бежать на угол, где возле автобусной остановки висела газета «Советский спорт». За полчаса он успевал проштудировать две страницы. Подпрыгивая и прикладывая теплую рукавицу то к одному, то к другому уху, Валерка читал спортивные обозрения и про себя проклинал всех любопытных на свете. Потом утренняя читка вошла в привычку, и Валерке даже стало нравиться это дело. Однажды он так увлекся, что на урок опоздал. Зато на перемене сам засыпал ребят новостями.
Шошин перестал проситься на тренировки. И вообще Вовка какой-то странный стал. Пересказывая ребятам спортивные новости, Валерка часто ловил на себе его загадочный взгляд.
— Сколько секунд продолжается нокдаун? — неожиданно спрашивает Вовка.
— Десять.
— Правильно, — говорит Шошин. — А раунд?
— Раунд?
— Ну да, раунд…
Валерка, краснея, морщил лоб. В какой же статье он читал про это?
— Полчаса… — наугад сказал Валерка.
— Многовато! — усмехнулся Вовка и отошел.
В другой раз он спросил:
— Так сколько весит боксерская перчатка?
— Я же говорил… — смутился Валерка. — Два… То есть один килограмм. А две — два килограмма.
— Ты говорил, что одна весит два килограмма, — поправил Коля Орлов. — А две — четыре…
— Оговорился…
— Хотелось бы мне посмотреть, — ухмыльнулся Вовка Шошин, — что бы от тебя осталось, если бы тебя припечатали такой перчаткой!
У Валерки испортилось настроение. На большой перемене он сбегал в школьную библиотеку и попросил брошюру про бокс и весь последний урок читал из-под парты.