Мы резко переворачиваемся и скользим вверх колесами. Машина наполняется дымом.
К ревущему в моих рецепторах грохоту теперь добавляется треск огня. Пламя лижет Машину.
Мой стальной скелет сокрушен ударной нагрузкой, Мое масло горит. Мои объективы - за исключением крошечного участка - разбиты.
Мой слуховой механизм все еще слабо работает.
Звучит мощный сигнал, и через поле ко мне устремляются металлические тела.
Пора. Пора отключить все свои функции и прекратить существование.
Но я помедлю. Еще мгновение. Я должен услышать, как они это скажут.
Металлические руки вытаскивают меня из погребального костра. Меня кладут в стороне. Огнетушители извергают на Машину белые реки пены.
Смутно, издалека, доносится до моих разбитых рецепторов рокот громкоговорителя:
- Фон Триппс разбился! Машина мертва!
Могучий вопль горя поднимается над рядами неподвижных зрителей. Огромный несгораемый фургон выезжает на поле как раз в то время, когда пожарным удается загасить пламя. Четверо механиков выпрыгивают из фургона и поднимают Машину. Пятый собирает дымящиеся обломки.
И я вижу все это!
"О, да не будет это святотатством! - молюсь я. - Еще одно мгновение!"
Машину осторожно помещают в фургон. Закрываются огромные двери.
Медленно, унося с собой мертвого воина, фургон выезжает через ворота и движется по широкому проспекту мимо исполненной восторга толпы.
К великой плавильне, К Плавильному Котлу!
Туда, где Машина будет расплавлена, а затем вновь отправлена в мир. И каждая вновь создаваемая личность будет включать в себя ее святую частицу.
Над проспектом возносится крик всеобщего ликования.
И я видел все это!
Счастливый, я выключаю себя.