Коротко кивнув, я с тяжелым сердцем села в карету и повелела трогаться. Ехать без сопровождения первое необдуманное и импульсивное решение, принятое мной как королевой Всеславии. Во-первых, после смерти отца и побега Беатрис, титул королевы перешел ко мне. Венчание на царство формальная процедура. Во-вторых, две адептки Ордена Порядка и два лучника сложно назвать защитой. От лесных разбойников и мантикоры, конечно, защитят, но если встретится опасность посерьезнее, я могу пострадать. А этого нельзя допустить. Тем не менее, пути назад уже нет. Я должна спешить
Тем не менее, выругала себя за излишнюю эмоциональность, неприемлемую при принятии важных решений и открыла шторку кареты. Напротив сидела камеристка, и, скромно опустив ресницы, читала книгу, изредка роняя на меня тревожные и смущенные взоры. Она знала как вести себя с одной из дочерей короля, жизнерадостной и легкомысленной принцессой, мечтающей о балах и прекрасных принцах, но как вести себя с королевой, омраченной тягостным молчанием ей было неведомо. Мне самой это было неведомо. Осознать до конца тяжесть ответственности я еще не успела. Но благодаря Владычице, сумела почувствовать, что такова воля Отца Заступника. Я не имею права ослушаться.
За окном мелькали незнакомые пейзажи. За пятнадцать лет я ни разу не выезжала за пределы обители. Моим любимым занятием являлось созерцание верхушек елей, которые виднелись за высоким каменным забором, высотою в три моих роста. Будто я жаждала сбежать навстречу собственной смерти. Теперь же, после кончины батюшки ни мне, ни Беатрис не грозит пасть жертвой родового проклятия. Чего нельзя сказать о не рожденном дитя моей сестры. Проклятье переходит по наследству и ложится на детей
Желтеющие березы, танцующие в наполненных светом пролесках перемежались с темными хвойными островками, хранящими мрачную тайну. Передернув плечиками от холода и страха, я накинула шаль.
Мы проехали несколько деревень. В глаза бросилась жуткая нищета. Один раз мое сердце не выдержало, и я повелела остановиться. Старые Луки селение неподалеку от обители утопало в скорби и бедности. Всех мужчин унесла проклятая лихорадка, которую навеяли ветра с земель Инзраина, а оставшиеся в живых женщины едва справлялись с хозяйством и не в силах прокормить детей, умирающих на обочинах дороги, в ожидании путников, в надежде на подаяние. Все припасы провианта, которые были при мне, распорядилась раздать детям. Каждому двору передала по золотому раму. На него можно купить корову и зерна для посадки в будущем году. Там, где корова и хлеб нет голода. Для себя поставила на заметку, что лорд Гринвален крайне плохо смотрит за своими землями и первым делом, объявившись в Ардлисе, я соберу совет, и прикажу покончить с этим непотребством. Всеславия, насколько мне известно, никогда не была настолько бедна, чтобы дети умирали от голода.
Госпожа, госпожа, женщина схватила меня за руку, когда я забиралась в карету. Лучники среагировали мгновенно, направив на нее арбалеты, инокини сотворили боевые пульсары, готовые в любой момент уничтожить агрессора.
В этом нет необходимости.
Женщина с опаской посмотрела на моих сопровождающих и, утерев грязным рукавом слезы, упала передо мной на колени.
Госпожа. Я не знаю, как вас зовут, и буду молить Отца Заступника благословить вас. Но не откажете ли вы в еще одной любезности?
Проси.
Моя дочь она умирает от лихорадки, принесенной ветрами из Инзраина. Ближайший маг в двух днях пути, мы просто не успеем. Возможно ваши инокини, или вы возможно быть может
Она не смогла договорить, залившись слезами. Сердце сжалось от боли. Смогу ли я быть королевой, если даже маленькая трагедия обычного крестьянина ранит ножом в самое сердце? Стиснув зубы, и не требуя объяснений, я повелела отвести меня к больной. Ей могла помочь только я.
По матушке мы с Беатрис унаследовали принадлежность к расе лакрий. Это лишь женская участь. Редкое умение, принадлежащее самым сильным из нас исцеление. Я могу впитать и побороть внутри себя любую болезнь, при достаточном количестве сил. А их за прошедшие пятнадцать лет у меня скопилось немеряное количество.
На постели передо мной, свернувшись калачиком, лежала девочка лет пяти, покрытая страшными кровоточащими язвами. У нее уже не было сил реветь, и она тихо всхлипывала, хватая ртом воздух и безжизненными глазами глядела перед собой. Времени мало. Болезнь вырывает из нее последние куски здоровья. Оставшись в комнате одна, я накрыла лоб девочки ладонью, впитав в себя лихорадку. Мне впервые довелось воспользоваться даром на столь сильной болезни. Ладонь обожгло острой болью, и кожа на руке покрылась кровоточащими струпьями. Взяла со столика чистую тряпку и перемотала руку, чтобы никто этого не заметил. Через несколько минут девочка пришла в себя и повернула ко мне головку.