— Кто это?! — еще раз спросил Иван Иванович.
— Я сама точно не знаю. Но у него пистолет. И вообще я его боюсь.
— Открывай. Я же знаю, что ты дома, — сказал голос.
— Прячься! — потребовала женщина. — Иначе он тебя убьет.
— Ну, это мы еще посмотрим...
— Убьет. Ну или сдаст в милицию.
— Он что, милиционер?
— Он хуже. Он из каких-то органов.
— Может, ее дома нет. Может, пойдем? — донесся из-за двери еще один голос.
— Никуда я не пойду. Лучше ключ найду. У меня где-то ключ был.
В замочной скважине зацарапал металл.
— Мать честная! Их двое!
Не успевший себя реализовать любовник заметался по комнате, хватая руками встретившиеся на пути тряпки и пытаясь прикрыть ими бедра.
— Не сюда! В шкаф, — скомандовала женщина, распахивая дверцы и подталкивая внутрь голого любовника.
— Иду! Иду! Не стучи так громко! Щелкнули замки. Хлопнула входная дверь.
— Ты чего не открывала?
— Я не слышала.
— Как не слышала! Я чуть дверь не выломал.
— Я же говорю — заспалась.
Застучали шаги. Визитеры прошли в комнату.
— Иди на кухню и без приказа не высовывайся, — приказал один голос.
Иван Иванович тихо наклонился к дверцам и заглянул в сочащуюся светом щель.
Вначале он увидел запахнувшуюся в халат женщину. Потом молодого мужчину, прошедшего мимо нее на кухню. И закрывшего за собой дверь. Потом другого мужчину, постарше. Который наклонился и поцеловал женщину в щеку. И стал стягивать с плеча пиджак.
Под мышкой у него из полированной кобуры торчала рукоятка пистолета.
Ё-моё! Мужчина снял пиджак. И штаны. И пошел шкафу.
Иван Иванович похолодел. И тут же вспотел.
Потому что представил себя стоящим голым перед пистолетом, упирающимся дулом в его выступающий животик.
— Отдыхай. Я сама, — быстро среагировала женщина, перехватывая пиджак и штаны и открывая шкаф. В шкафу стоял ее холодный и потный любовник.
— Молчи! — одними губами сказала женщина, вытаскивая плечики и развешивая на них пиджак.
Скукоженный среди юбок и блузок любовник кивнул. И осуждающе покачал головой.
На что женщина распахнула дверцу сильнее.
Любовник умоляюще сложил руки и изобразил на лице раскаяние за свой непродуманный поступок. В конце концов он ей не муж...
Дверцы закрылись.
— А ты почему не один? — ласково спросила женщина.
— Так вышло, — ответил мужчина. — Мы побудем у тебя тут некоторое время.
— А что случилось?
— Да так. Ничего особенного. Я тут недавно вышел из одного дела, а кое-кому это не понравилось. Кое-кто считает, что я им должен. Ну иди сюда.
В комнате зашуршала ткань. И захихикала женщина.
— Ну прекрати. Прекрати.
«Ну не стерва! — возмутился про себя сидящий в шкафу любовник. — Мне врала, что я у нее один. И мужу, что ждет. А здесь на тебе — Федор. Если один только Федор...»
— Ну ты что? Ты что делаешь? — громко шептала и игриво повизгивала женщина. — Мы же здесь не одни. Там на кухне...
— Да брось ты. Он немой и слепой. По уставу немой и слепой. На него можешь не обращать никакого внимания, как на этот вот шкаф, — сказал мужчина.
«Хорошо бы», — подумал любовник. Скрипнул диван. Зашуршали простыни.
— А это что? — спросил голос.
— Что?
— Почему здесь два фужера? И цветы?
— Где цветы?
— Не делай из меня идиота. Откуда здесь цветы? И фужеры?
— Ах это. Это ко мне подруга приходила. У нее день рождения. Ну, мы немножко выпили...
— А цветы?
— Ей подарили. Она забыла... Хлопнуло срываемое с дивана одеяло.
— А это что?
— Что?
— Вот эти пятна на простыне. Откуда они? Подружка слюну пускала? От голода. Потому что ее не накормили там, где подарили цветы? Где он?!
— Кто?
— Сама знаешь кто! Куда ты его дела?
— Ну успокойся, Федя. Успокойся. Сейчас я кофе сделаю.
— Ты же говорила, я у тебя один. Что ты только со мной...