— Откуда ты его знаешь?
— Несколько лет назад рейнджеры выгнали его из Нокса. Он был конокрадом, угонял коров и охотился за скальпами. Если вы, ребята, выберетесь отсюда живыми, уговори фон Хальштата избавиться от него. Он приносит одни неприятности.
Баффало несколько минут молчал, затем спросил:
— Думаешь, у нас никаких шансов, а?
— Против Чато с сорока апачами? А как по-твоему?
Из темноты неожиданно появилась Ирина Карнарвон с полной тарелкой и чашкой кофе.
— Вы, наверное, умираете с голоду, мистер Карлин.
Баффало Харрис деликатно отошел, и Шалако с благодарностью принялся за еду. У него закружилась голова от одного запаха пищи, настолько он проголодался. Вяленое мясо кончилось позавчера, а охотиться он не решался, хотя и видел пару оленей.
Ирина стояла рядом, легкий аромат духов разбудил в нем старые воспоминания. Высокая, стройная, но в теле… настоящая женщина.
Он перевел взгляд на покрытые белыми скатертями, уставленные серебром и хрусталем столы и в изумлении потряс головой при виде такого зрелища в Нью-Мексико, в лагере, окруженном апачами!
От столов доносился тихий разговор. Текла вежливая беседа хорошо воспитанных людей, праздная болтовня, до удивления неуместная здесь.
— Что вы делаете в этой компании? — без обиняков спросил он. — Вы же настоящая!
Ирина повернулась к нему.
— Они тоже настоящие. Просто другой стиль жизни.
— Но нереальный здесь и непрактичный. Здесь, в такой ситуации это же пир во время чумы!
— Вы спросили, что я здесь делаю. Эти люди мои друзья, мистер Карлин… и я, возможно, выйду замуж за Фредерика.
Ее раздосадовала собственная заминка перед последними словами, словно она стыдилась признаться, что… нет, разумеется, нет.
На Востоке и в Европе, почти всюду Фредерик фон Хальштат считался завидной партией. Древнего рода, удостоенный многих почестей в прусской армии, он обладал титулом, богатством, положением в обществе.
Шалако отставил тарелку.
— Должно быть, там, откуда вы приехали, мало мужчин.
— Большинство считает, что мне повезло.
Он взглянул на Ирину.
— Вы искренняя, дружелюбная и, думаю, чувствительная, — сказал Шалако. — Он — холодный, расчетливый и безжалостный. Более того, он дурак, в противном случае он никогда не привез бы сюда вас.
— Вы скоры на выводы, — упрямо сказала она. — Не уверена, что они обоснованы.
— Здесь нет времени присматриваться к людям. Приходится делать выводы быстро, мы судим о человеке по его внешности и делам, не принимая во внимание титулы, отличия и тому подобные безделицы, поскольку поняли, что не они определяют суть человека. Да, мое суждение поспешно, и я могу ошибиться.
— Думаю, вы сильно ошибаетесь.
— Я вам не верю, — сказал он. — Вы слишком умная девушка, чтобы допустить такую ошибку.
Перед ней стоял совершенно чужой, рослый, небритый, потрепанный человек из пустыни. Очень похоже, что он не мылся неделю… где он берет воду, трудно вообразить… и она обсуждает с ним своих друзей. Поразительно!
Его мысли унеслись в темноту, он уже думал о пути на запад. Чалый был не готов к дороге, но если бы удалось добраться до гор Анимас, можно было бы устроить передышку, а затем уходить по низинам.
— Пойдемте со мной, — неожиданно предложил он, — и я спасу вас.
— Бросить друзей? Вы с ума сошли! — Она помолчала. — Я вас едва знаю, мистер Карлин, и, кроме того, как я могу покинуть друзей, если они в такой опасности, как вы говорите.
Шалако почти не слушал, мысленно он был уже в пустыне. Он им ничего не должен, здесь мужчина сам седлает себе коня и дерется сам за себя. Они явились сюда бездумно и глупо, рассчитывая лишь на небольшую драчку с апачами… что ж, они ее получат.
— Вы должны взять одного из моих коней, мистер Карлин.