Разведка рулит! - Любовь Удалая

Разведка рулит!

Любовь Удалая

© Любовь Удалая, 2018

Все началось с моего детства. Как сейчас помню, папа смотрит на меня внимательно и говорит, качая головой:

 Да не сын.

А я, поджав губу, чтоб не заплакать, смотрела в пол, понимая, как он прав. Меня все обижают, начиная с сада, и теперь вот и в школе.

 Люба,  сказал грозно отец.  Ты почему сдачи не дала? Я же тебя учил,  возмущался он не на шутку.

 Забыла,  тихо ответила я.

 Как ты могла забыть, я ведь тебя на полигон с собой брал, все выходные на солдатах тренировались. Ты что, издеваешься?  повысил голос на меня отец.  Светка, это все твое воспитание.

 Ну уж нет,  ответила мама.  У нас все в родне боевые, а эта в кого пошла, вообще не пойму. Люба,  обратилась ко мне мама,  ты их хоть обматерила, как мы учили?

Я пожала плечами.

 Стыдно мне такие слова повторять,  пыталась я себя оправдать.

 Ну, тогда не знаю  хлопнула по коленкам себя мама.  Петя, может, ей сто грамм для храбрости налить, ведь шестнадцать уже, почти семнадцать через месяц.

 Светка, ты чего получше предложить не могла, мало нас из-за нее к директору вызывают, она только вчера чуть школу не сожгла, и заметь, трезвая была, а от пьяной чего от нее ждать.

 Я не хотела,  заканючила я.  Так просто получилось, меня на кухне дежурить оставили, я хотела столы накрыть побыстрее, вот и подкрутила у печки градусов побольше, чтоб булочки побыстрее испеклись, они подгорели, дым пошел, пожарная сигнализация и сработала. Я хотела ее отрубить, стала кнопочки тыкать, ну она и коротнула, а потом уж и вода стала во все стороны разбрызгиваться. А окно вообще Вовка разбил, а я тут ни при чем.

 А кто этого Вовку в это самое окно толкнул?!  вопросительно посмотрел на меня папа.

 Я не толкала, я, если ты хочешь знать, под лавочкой сидела, от мальчишек пряталась, а он об меня запнулся, ну и вылетел в окно. А то, что я его укусила, ложь, я его ущипнула! А он теперь всем жалуется, что хотел посидеть, в окно посмотреть, а я его напугала и толкнула. Вот он в окно и вышел. Неблагодарный, я ему больничный на месяц обеспечила, а он еще и жалуется.

 Жалуется, доченька, потому что июнь на носу, каникулы, а он в больнице с переломом лежит.

 Подумаешь,  надула я губы.

 Да что ты хочешь от нее, мать. У нее же разум как у младенца. В школу мы ее два года водили, она все запомнить не могла, где учится. Портфель два раза теряла.

 Ну потом же находила.

 Ага, в помойке!  хмыкнул папа.

 Ну и что! Зато там все целое оказалось!

 Меня больше интересует, как он вообще там очутился?!

 Не могу сказать, потому что если честно, то не помню.

 Не помнит она, недоразумение наше. Ты хоть к девятому классу запомнила, как учителей зовут?

 Нет,  виновато закачала я головой.

 Любаша,  начала ласково мама,  мы же с тобой на листочек записали, где он?

 Я в него жвачку запихала и выкинула.

 Все,  взорвалась маманя.  Петька, убери ее с моих глаз, пока я ее не стукнула.

 Мне на полигон, у меня учения. Спецназ пребудет всем составом. Куда я ее возьму. Пускай сидит, уроки учит, скоро выпускные. Ты уже решила, куда она учиться пойдет?

 Я решила!  заорала маманя.  А ты, Петенька, не охренел, я и так ее девять классов тяну, домашки за нее решаю, поделки эти гребаные мастерю, а теперь еще и учиться пристраивать должна, чтоб еще пару лет за нее все делать? Ну уж нет, товарищ генерал, вам больше лафа не прокатит, теперь она твоя проблема,  ткнула в меня мама пальцем.  А я в Сочи, отдыхать. Поправлять душевное состояние. Санаторий меня ждет!

 Я вообще сына просил

 А получишь в глаз!  ответила мама.

Я тихонько стояла в стороне и думала только об одном: а когда обед!

 Люба, дома тебя одну оставлять мама строго-настрого запретила, со мной на полигон поедешь, одевайся. И вот еще что, чтоб там я тебя не видел, не слышал. Все поняла?

 Слушаюсь, товарищ командир.

Мы приехали на поле, все стали бегать туда-сюда, устанавливали палатки, в общем, разбивали лагерь.

Папа встречал каких-то важных гостей, они обсуждали про захват какого-то здания и пленных, я же выполняла папины поручения, старалась не попадаться ему на глаза и не мешаться военным. Но чем больше я старалась, тем меньше у меня это получалось. Сначала я, сидя в шатре, грелась у газовой плиты. Забыв ее выключить, я подожгла палатку, пока отряд тушил огонь, я ела их провизию в сторонке. Доедая последнюю тушенку, я хвалила себя, какая я умница, никому не мешаю, сижу себе тихонечко, и все бы ничего, но тут я услышала рев папани: