Но если для норамальных людей Владимир Высоцкий был своим,был близким, необходимым и любимым актером, то длямещанствующих снобов он, прежде всего, был "модным".Я ненавижу публику так называемых "престижных" премьер.Не всю, конечно. публику, а ее самодовольную (кстати, нетакую уж и малочисленную) - снобистскую часть. Ненавижутипов которые появляются на премьерах вовсе не потому, чтов каждом первом спектакле (или концерте) есть, как врождении ребенка, какая-то щемящая торжественность,соединение боли и радости, достигнутого и недостижимого.Нет , быть на премьере - для снобов не самое главное, для нихглавное - попасть туда! Попасть, чего бы это ни стоило,"отметится", хотя бы только для того, чтобы после обзвонить"не попавших": "Как, вы не были?! Ну-у, многое потеряли!...Там была такая-то с таким-то.. И это был.. И та... Нет,честное слово, жалко, что вас не было! мы, например, всегдаходим..."Именно такие мещанствующие снобы распускали о Высоцкомнелепые, почти фантастические сплетни и слухи, и в то жесамое время заискивали и лебизили перед ним. О, как имхотелось, чтобы он - Высоцкий - стал бы для них "своим вдоску", "рубахой-парнем", закадычным "дружком-приятелем"!А он ненавидел мещан. И снобов - призерал. Любых.Недаром у него есть горькая и злая песня, котораязаканчивается такими словами:
Не надо подходить к чужим столам,И отзываться, если окликают.
Однако когда Владимира Высоцкого окликали не снобы, алюди - просто люди, - он поворачивался к ним охотно,поворачивался всем корпусом и отзывался всем сердцем!Вспомните, к примеру, его "сказочные песни". Те самые,которые он писал для "Алисы в стране чудес", для кинофильма"Иван да Марья" и просто так - для себя.Дети, общаясь со взрослыми, моментально распознают, ктоиз взрослых с ними - на равных, а кто только "прикидывается"ребенком.Так, вот сочиняя свои "детские сказочные песни", ВладимирВысоцкий ребенком никогда не прикидывался. Он просто был им.За хриплым напряженным голосом и жесткой манерой пения допоры до времени скрывалась восторженная и добрая ребячьядуша, прятался человек, гораздый на выдумку и озорство,умеющий верить в чудо и создавать его...
Догонит ли в воздухе, или шалиш,Летучая кошка летучую мышь ?Собака летучая - кошку летучую ?...
Эти "вечные вопросы" детства задает себе Алиса, и слезыее текут конечноже - в "слезовитый океан"...А вот как трогательно и вместе с тем категорично звучитсеренада влюбленного соловья-разбойника из другой - болеевзрослой - сказки:
Входи, я тебе посвищу серенаду,Кто тебе серенаду еще посвистит?Сутки к ряду могу до упаду,Если муза меня посетит.
Я пока еще только шутю и шалю.Я пока на себя не похож,Я обиду стерплю,Но когда я вспылю,Я дворец подпалю,Подпилю,Развалю,Если ты на балкон не придешь...
Ну, кто, по-вашему, сможет устоять перед такими доводамивлюбленного? да никто на свете!...В одной из "сказочных песен" Высоцкий задает вопрос,удивительный по своей "детскости" и мудрости:
... что остается от сказки потом,после того, как ее рассказали?...
А действительно - что?Могу сказать: когда я впервые услышал эти песни, у менядолго не проходило какое-то особенное ощущение свежести,улюбки, доброты. И я еще больше поверил в истину: дажетогда, когда в начале сказки все "страшно, аж жуть!", вконце ее все страхи обязательно исчезают, там непременносветит солнце, и торжествует добро!Так что, после того как сказку рассказали, остаетсямногое. В том числе и чисто профессиональное уважение кВысоцкому. Ведь по этим стихам видно , как радостноон работал над ними, буквально "купаясь" в тьме! я дажевижу, как он улыбается, записывая лихие, частушечные,виртуозно сделаные строки:
Много тыш имеет ктоТратьте тыши те.Даже то, не знаю что,Здесь отыщите...
Так поют скаморохи на сказачной ярмарке .