Но дело в том, что ждать дозавтра Высоцкий не хотел. Он хотел играть эти роли сегодня,сейчас, немедленно! И поэтому сочинял их сам, сам былрежессером и исполнителем.Он торопился, примеряя на себе одежды, характеры и судьбыдругих людей - смешных и серьезных, практичных и бесшабашных,реальных и выдуманных. Он влезал в их заботы,проблемы, профессии и жизненные принципы, демонстрировал ихспособ мыслить манеру говорить. Он импровизировал,увлекался, преувеличивал, был дерзок и несмешлив, дразнил иразоблачал, одобрял и поддерживал. И причем все это он делалтак талантливо , так убедительно, что иные слушатели дажепутали его с темит персонажами, которых он избражал в своихпеснях. Путали и - восстаргались. Путали и - недоумевали.А Высоцкий вроде бы и не обращял на это никагоговнимания. Он снова и снова выходил на сцену, продолжаясочинять и петь свои - всегда неожиданные, разноплановые,злобные - "песни - роли". И в общем-то это уже были нероли, а скорее, - целые пьесы со своими неповторимымихарактерами, непридуманными конфликтами, точно выстроеннымсюжетом.Исполняя их, Высоцкий мог быть таким грохочущим, такимштормовым. И бушующим, что людям, сидящим в зале,приходилось, будто от сильного ветра, закрывать глаза ивтягивать головы в плечи. И казалось: еще секунда - и рухнетпотолок, и взорвутся динамики, не выдержав напряжения, асам Высоцкий упадет, задохнется, умрет прямо насцене... Казалось: на таком нервном накале невозможнопеть, нельзя дышать!А он пел. Он дышал.Зато следующая его песня могла быть потрясающе тихой. Иот этого она еще больше западала в душу. Высоцкий только чтоказался пульсирующим сгустком нервов, вдруг становитсявоплощением возвышенного спокойствия, становился человеком,постигшим все тайны бытия. И каждое слово звучало по-особомутрепетно:
Я поля влюбленным постелю,Пусть поют во сне и наяву!Я дышу - и, значит, я люблю!Я люблю - и, значит, я живу!
Высоцкий пробывал себя в разных интонациях, он искал длясвоих "пьес" все новые и новые краски, новые детали, ипоэтому его песни имеют несколько авторских вариантов,изменений , сокращений. И в этом - тоже он , Высоцкий, - егонатура, его неудавлетворенность собой, его способ творчества.Можно сказать, что дверь в его "творческую лабораторию"была постоянно распахнута . Он был весь на виду. Со всемисвоими удачами и неудачами, находками и проколами, сомнениямии убежденностью.Он написал много песен. И, конечно, не все они ровные.Но это всегда неровность дороги, ведущей к постижениюистины, к открытию людей и, значит, - к открытию самого себя.Он никогда не пел свои песни свысока, никогда не стоялнад зрителями, над слушателями. И эстрада (впрочем, также,как и сцена и съемочная площадка) была для него непьедесталом, а местом, откуда его просто-напросто лучшевидно и лучше слышно. А еще она была местом его работы.Работы - с полной отдачей. На износ. Всегда и вовсем...Много раз я слышал, как его песни исполняли и другиепорою очень хорошие певцы. Не могу сказать, что эти певцынедостаточно старались. Нет, они вкладывали в каждую песнювсе свое умение, весь свой темперамент и опыт !А песня всеравно получалась какой-то другой, разученной,вероятно на прокат. Она - будто одежда с чужого плеча - томорщила на спине, то жала в груди, а то вообще расползаласьпо швам.И дело тут даже не в своеобразной исполнительской манереВысоцкого. Ведь в конце концов любую манеру можно скопировать.Манеру можно, а душу - нельзя...Он был невероятно популярен. Достать билет на еговыступление было намного труднее, чем "пробится" летом всочинскую или ялтинскую гостиницу.